Римлянин. Финал
Шрифт:
Брюссель берут другие легионы — V-й «Мортифер» и VII-й «Аквила», поэтому вся слава взятия мятежной столицы достанется им. Но Антверпен — это более важная цель, ведь англичане снабжают мятежников именно через его порт. Давно следовало отрезать его с суши, но мятежные фламандцы отчаянно препятствовали этому, навязывая самоубийственные для них же сражения.
Мейзель теперь совершенно иначе смотрит на ружья огневой поддержки, которые по-настоящему раскрылись только в линейном сражении. Вернее, это мятежники участвовали в битвах в линейном строе, поэтому очень сильно страдали от скорострельных ружей, отправляющих во врага сотни картечин за залп.
Он подумал о том, что война неуклонно меняется.
Ещё в Америке, в боях против минитменов и проанглийских индейцев, он заметил, как те улучшали свою
Георг посмотрел на пылающий и сопротивляющийся город.
Повоевав здесь, он переоценил своё отношение к испанским Габсбургам, «возившимся» здесь почти восемьдесят лет и проигравших в итоге. Здешние люди умеют сражаться храбро и до последнего солдата, но делают это недостаточно организованно.
«Император завербует здесь множество хороших легионеров», — подумал Мейзель.
К четырём часам ночи время пришло.
Штурмовые когорты пошли на приступ. Мятежники, за несколько часов до этого, пытались подпалить фашины, но ров был полон воды, пропитавшей древесину, а ещё сапёры обильно засыпали их землёй и песком.
Началась классическая ночная перестрелка, когда все активно стреляют, но почти никто и никуда не попадает, зато поднимается серьёзная суета.
Гаубицы открыли огонь в центр бастиона — расчёт строился на том, что мятежники просто вынуждены вывести на поверхность побольше солдат, чтобы точно отразить штурм.
Перестрелка не заканчивалась, но вспышки с бастиона прекратились, что означало успешное овладение стеной.
Георг продолжал слышать выстрелы, но не видел ничего, а затем грохнул первый взрыв. Он понадеялся, что это не случайное попадание в бомбу, а запланированный подрыв в условленном месте.
Вслед за этим взрывом раздался следующий, но уже сопровождаемый треском камня. Скорее всего, секция бетонной крыши обвалилась.
Судя по всему, легионеры выполняют поставленные задачи и за успех штурма можно уже не волноваться, но Георг волновался.
Чем быстрее они закончат с мятежниками во Фландрии, тем быстрее он вернётся домой. В Америке он был наравне с рядовыми легионерами, на казарменном положении, с питанием из одного котла — это была зона непрерывных боевых действий и там было не до удобств. В Мексике, конечно, всё изменилось, но тамошние вода и жара не позволяли назвать это времяпровождение полноценным отдыхом.
Зато в Шлезвиге он сможет, наконец-то, вспомнить, что является настоящим капитаном когорты и ему положены разные блага. Ну и деньги, накопленные за время «Заморского похода», нужно потратить — скорее всего, он сделает это в Александриненсбурге.
«Да и оседать пора», — подумал Георг. — «Жену завести, возможно, из благородных. Говорят, что в Александриненсбурге водится очень много всяких баронесс, виконтесс и даже графинь, оставшихся без своих имений».
Штурм продолжался, а Мейзель думал, волновался и ждал его развязки.
Примечания:
1 — Крепостное право во Франции — в эфире снова рубрика «Rouge, pourquoi tu me dis tout ca?!» — на бумаге, крепостное право и рабовладение во Франции были упразднены ещё с XVI века, а в оврагах оказалось, что никто ничего не отменял и все эти «свободные люди» обременялись феодальными повинностями. Всё, как в старые добрые времена: они выплачивали ежегодный земельный оброк, отдавали с урожая 10–20% своему доброму господину-землевладельцу, выплачивали арендную плату за пользование землёй, а также отстёгивали долю при продаже или передаче земли кому-то другому. Помимо этого, у них была барщина, то есть, обязательный безвозмездный труд во благо доброго господина: обработка его полей, ремонт его дорог, строительство зданий, перевозки и так далее, что занимало 2–4 недели в году, а то и больше. Также добрый господин обладал монополией на мельницу, винодельню, хлебопекарню, пресс для масла или вина, а также леса и пастбища — за всё это нужно было платить, причём где-то на стороне получать такие услуги было запрещено. Судебная власть была полностью
2 — Минная галерея — это подземный ход, прорытый под позиции противника специально для подрыва их мощным зарядом взрывчатки или пороха. В конце галереи размещалась минная камера, в которую закладывали как можно больше взрывчатого вещества, чтобы сработало наверняка. Применялись они при осадах крепостей и городов, естественно, уже после начала пороховой эры, а до этого были просто подкопы под стены — осаждающие рыли канал под фундамент крепостных стен, причём старались синхронизировать процесс и одновременно прорыть сразу несколько подкопов, чтобы наверняка обвалить всё к хренам. По сути, появление взрывчатки существенно упростило работу сапёрам Античности и Средневековья, потому что больше не нужно было смертельно рисковать при разрушении фундамента многотонного укрепления. Но подземная война — это игра, в которую можно играть вдвоём, поэтому обороняющиеся рыли контрподкопы, а также контрминные галереи. В случае с подкопами всё понятно — если обороняющиеся выходили на вражеский подкоп, то просто начинался подземный замес с холодным оружием, ну или они задували в подкоп мехами серу или ещё какое-нибудь говно, чтобы дать вражеским сапёрам подышать. А в случае с контрминными галереями всё было гораздо проще — устанавливались оборонительные мины, которые подрывались, когда галерея противника подойдёт поближе. Почему-то мне сейчас вспомнилась игра Earth 2150, где реализовали механику подземной войны — инженерными юнитами можно было рыть подкопы и скрытно перебрасывать технику за оборонительные линии противника. Такого не было больше ни в одной RTS, а сейчас есть только в играх другого жанра — ну, типа Factorio или Rimworld (и то, тут только в модах). В общем, Earth 2150 — недооценённая игра, так и не ставшая культовой, а жаль.
Глава VII
Курфюрсты и их проблемы
//Курфюршество Шлезвиг, Промзона I , 4 марта 1750 года//
— Стреляю, — предупредил Таргус и нажал на спуск.
Ружьё грохнуло и толкнуло его в плечо.
Иоганн Штокмар, автор серии успешных винтовок, принятых на вооружение имперских легионов, разработал двуствольное охотничье ружьё под гильзовый патрон — оно предназначено для реализации гражданскому населению.
Гильзы изготавливаются из прессованной бумаги, пропитанной стеарином. Оснащаются эти гильзы 12-миллиметровыми латунными юбками, а также капсюлями со смесью на основе гремучей ртути, бертолетовой соли и сульфида сурьмы.
— Хорошо, — констатировал Таргус, рассмотрев мишень. — Очень хорошо.
Штокмар довольно улыбнулся.
— Отличное оружие для охоты и самообороны, — продолжил император. — Думаю, для легионов такое оружие не подходит.
Штокмар модель.4 уверенно поражает противника на дистанции до трёхсот метров, а это ружьё прицельно бьёт только на дистанцию до 80–100 метров, но только при условии применения пулевого патрона, а дробью можно во что-то попасть только до 30–40 метров.