Римлянин. Финал
Шрифт:
Фридрих II отреагировал командой сигнальщику и тот протрубил в рог простую последовательность сигналов.
Генерал-легатам Таргуса же никаких команд давать не требуется — они сами знают свои манёвры, тщательно спланированные накануне вечером.
«Мне вообще необязательно здесь находиться», — подумал он. — «Арнау прекрасно справился бы и без меня».
Зигфрид Арнау — сравнительно молодой генерал-легат, прославившийся в боях в Мексике. Таргус считал себя меритократом, поэтому возвысил талантливого новичка и отправил его командовать XIV-м
К подножию башни прибыл вестовой от пруссов.
— Его Величество хочет провести свой манёвр! — сообщил он.
— Пусть, — разрешил Таргус.
Он посмотрел на Фридриха II и коротко кивнул, а тот изобразил шутливый поклон с приподниманием треуголки.
Прусская пехота получила приказ и начала замысловато перестраиваться, как бы наискосок к позициям противника.
Это знаменитая прусская «косая атака», которую Таргус считал нерациональным действом, не стоящим всех затраченных усилий. Она требует слишком большой выучки и дисциплины, из-за чего не подходит большинству армий мира.
«С другой стороны, если умеешь, то почему бы и нет?» — подумал Таргус, пожимая плечами.
На правом фланге ещё идёт манёвренный бой между пятигорцами и эквитами, а на левом фланге начался драматический перекос — кирасиры ударили по дезорганизованным панцирникам и уланам, перед этим разрядив в них свои парные пистолеты.
Легионы ассистировали Фридриху II, решившему забрать всю славу себе, не оставив им ничего, поэтому двигались параллельно прусской пехоте, которая ускорилась и пошла косо.
Этот хитрый манёвр пруссов ставит легион в уязвимое положение только потому, что легионеры вообще лишние на этом торжестве военной муштры…
У офицеров поляко-литовцев, вероятно, сдали нервы, поэтому они слишком рано дали приказ на открытие огня.
К сожалению, для Фридриха II, у противника на вооружении нелицензионные копии винтовки Штокмар модель.2, поэтому огонь, можно сказать, прицельный.
Прусский правый фланг погибал под пулями, но упорно продолжал выполнять поставленную задачу. Фридрих II до сих пор полагает, что всё решает ближний бой, поэтому на правом фланге, наносящем главный удар, находятся самые крепкие и рослые солдаты.
Легионы сблизились с левым флангом противника и начали его обстрел. Поляко-литовцы выстроены в классические линии, а легионеры идут в стрелковых цепях, поэтому перестрелка проходила совершенно неэквивалентно: потери от огня поляков в несколько раз меньше, чем от огня легионеров.
Наконец, наступил момент истины — правый фланг пруссов дал серию из пяти залпов практически в упор, а затем бросился в штыковую атаку.
На левом фланге кирасиры успешно добили вражескую панцирную кавалерию и обратили её в бегство. Прозвучал сигнал и не участвовавшие в уничтожении вражеской кавалерии кирасирские эскадроны ударили по правому флангу врага.
У легионеров всё проходило планово, без героических штыковых и отчаянной перестрелки в упор. Правда, Август III отправил полк польских уланов, рассчитывая
Также, судя по лихорадочным движениям генералов Августа III, они сочли, будто у легионов что-то идёт не так и это долгожданный шанс для смертельного удара.
Только вот они не предвидели, что легионеры сконцентрируют на уланах огонь не только винтовок, но и ружей огневой поддержки.
Хватило бы только винтовок, потому что скорострельность их составляет от шести до восьми выстрелов в минуту. Этого хватает для уничтожения почти любого количества кавалерии. Но ружья Либерта превращают любую кавалерийскую атаку из безнадёжной в самоубийственную.
Артиллерия стреляла почти непрерывно — основными целями были вражеская артиллерия и вражеская пехота. Шрапнельные снаряды отнимали десятки жизней за раз, но основным боеприпасом были бомбы, которых изготовили в порядочном избытке, и их нужно было срочно куда-то тратить.
«Перепроизводство, падение рыночных цен…» — посетовал Таргус. — «Я лучше сожгу их здесь, чем продам кому-то за бесценок».
Три вещи случились почти одновременно.
Прусские кирасиры с дикими криками ударили по правому флангу польско-литовской пехоты.
Правый фланг прусской пехоты в штыковом бою смял центр боевого порядка врага, пройдя дальше и заходя в тыл правому флангу врага, гибнущему под палашами кирасиров.
Польские уланы, так и не получившие приказа на перегруппировку, погибли почти в полном составе, под сокрушительным огнём легионеров.
Эквиты до сих пор возятся с пятигорцами, с переменным успехом: наскоки, перестрелки, рубка в ближнем бою, фланговые обходы, ложные отступления — там своя маленькая война.
Известно, что схватки между подразделениями лёгкой кавалерии примерно так и происходят — решают в таких случаях не сила и натиск, а организация и манёвренность. Эквиты-ауксиларии и пятигорцы не показали превосходства друг над другом, поэтому их эпическая битва обещает затянуться на несколько часов.
Таргус наблюдал за происходящим со скучающим видом. Он сегодня в роли вдохновляющего манекена, потому что свою работу он уже выполнил — план этой битвы разработан им, он же позволил Фридриху II внести в него корректировки, а дальше ему оставалось только наблюдать за ходом исполнения его авторской комбинации.
Он навёл подзорную трубу на командную ставку врага и увеличил кратность.
Несколько богато одетых вельмож, возможно, магнатов, вскочили на коней и поскакали к обозу. Остальные вельможи и генералы, во главе с королём, тоже сели на коней и поехали к стоящим в резерве латникам.
Август III, за которым проследил Таргус, подъехал к пуленепробиваемым латникам и начал что-то вещать, размахивая палашом. Его конь вертелся, он гонял его вдоль строя латников и агрессивно тыкал палашом в сторону центра пехотного построения, где пруссы активно пытались выйти на оперативный простор.