Римская сага. Том III. В парфянском плену
Шрифт:
Дорога была широкая, и все повозки ехали рядом. Неугомонная Коринтия что-то рассказывала Лейле, которая еле дышала и даже не притворялась, что слушает её. Заира не собиралась подслушивать их разговоры, но та говорила так громко, что до неё доносилось каждое слово.
– Вчера у Силлака умерли десять и ещё десять. Плохую воду давали. Сам Бахтияр ругался. Его не было, вот они и не привезли им воду. Согадаю, начальнику стражи, тоже досталось. Но римлян всё равно ещё много. Поэтому денег от них тоже будет много. Даже Кхабжу и другим евнухам достанется. Ему сам Сурена пообещал. Представляешь?
– О-о… –
– Да, так вот!.. Ещё говорят, что римляне стащили с верблюдов мешки, чтобы ночью накрываться. Ну, это когда верблюды рядом были. Представляешь? И никто этого не заметил. Много мешков украли. Ты слышишь? – девушка, к которой обращались эти слова, ничего не ответила. Заира невольно приподняла голову и напрягла слух. Сердце в груди учащённо забилось, и она почувствовала, как к лицу прилила кровь. Хорошо, что старая Хантра лежала у самого края повозки и не слышала этих слов. В надежде на слабый ветерок та отчаянно хватала полураскрытым ртом воздух, не глядя на племянницу. Коринтия тем временем продолжала: – Так вот, а Кхабж узнал об этом и пошёл туда ночью. Нашёл воров и отрубил им головы. Представляешь? Говорят, он им головы на мешок положил, чтобы остальные утром увидели. Смешно, да? И я так говорю. Очень смешно. Я бы не додумалась… Они проснулись, смотрят: а там голова! Ой, ужас, даже самой смешно!
Коринтия перескочила на другую тему и ещё долго что-то радостно рассказывала в пустоту, но её по-прежнему никто не слушал. Заиру так и подмывало спросить Хантру о том, что произошло. Но интуиция подсказывала, что сейчас этого делать не стоит. Ведь если Кхабж убил этого римлянина, то к жизни его уже не вернёшь. Но ведь она разговаривала с ним у костра и точно знала, что там произошло. Сердце страдало и не верило, что высокий бородатый римлянин погиб, заставляя её мучиться сомнениями и надеждой: «А вдруг он спасся? Вдруг в это время он был у родника, а не там? Вдруг это убили не его?» Потом возникли более неприятные вопросы: «Почему Хантра обманула её? Куда она ходила ночью? Неужели это она всё подстроила?» Заира сидела, поджав под себя ноги, и не знала, что делать. Душа страдала, но она ничего не могла изменить и понимала, что пока ей лучше молчать и ждать. Ждать, пока не представится случай узнать всё самой.
Глава 16
Два дня Заира пыталась найти способ вырваться из шатра, чтобы хоть краем глаза увидеть пленных. Однажды ей даже удалось уговорить Кхабжа пойти посмотреть на выступление комедиантов и гетер после очередной удачной охоты Пакора. Обеспокоенный странным поведением дочери, Абгар пришёл к ней в шатёр, чтобы поговорить об этом. Парфяне снова веселились, и в лагере царила радостная суета, которая обычно предшествовала обильному чревоугодию. В такие дни даже пленным доставались роскошные остатки еды с большими кусками мяса на костях.
Абгар не пошёл на пир и сказал Сурене, что хочет навестить дочь. Тот милостиво согласился.
– Отец, отец! Какое счастье, что ты остался с нами и не уехал домой, – бросилась ему на шею Заира, когда он вошёл. Тот внимательно посмотрел на неё, но не увидел
– Может, тебе ещё что-то рассказать? Вижу по глазам, ты много хочешь знать.
– Как тебя зовут? – бросив осторожный взгляд в сторону тётушки, спросила Заира.
– Я – Медея из Ашшура. Меня тут все знают, – она засунула в рот мелкую монету, которую Заира незаметно сунула ей в руку, и хитро подмигнула. Девушка запомнила имя гадалки и решила прибегнуть к её помощи при первой возможности. Именно поэтому она так радовалась приходу отца, надеясь, что тот разрешит пускать гадалку в шатёр.
Абгар стоял у входа и смотрел на дочь.
– Счастье не в веселье, радость моя, – тихо произнёс он. – Счастье в том, что ты жива и здорова и что Сурена держит своё слово. А царь Ород пока ещё очень далеко.
– Отец, отец, не говори мне такие слова. Пожалуйста! – горячо зашептала Заира, и старый кочевник с болью в сердце понял, что все его слова о предосторожности для неё ничего не значат. – Даже если царь Ород приедет и заберёт меня в гарем, мы ведь будем с тобой видеться? Да? Я стану его любимой женой, и ты сможешь тогда веселиться вместе с нами на пирах!
– Ты ещё слишком молода, Заира. Любимые жёны чаще всего исчезают в реках Тигра и Евфрата, а их место занимают умные жёны. Они почему-то не всегда красивые.
– Отец, перестань. Я многому уже научилась и знаю, как вести себя в гареме. Главное – это родить царю Ороду сына.
– Помни, что у него уже есть сыновья. И довольно взрослые. И их матери не захотят уступать тебе место.
– Ну, ты как Хантра! Вы, прямо, одинаковые!
– Мы оба старые. И повидали в жизни немало, – ответил отец.
– Но сейчас ведь самое время веселиться! – воскликнула Заира. – Римляне проиграли. Сурена победил. Столько рабов будет продано! Ты станешь богатым, Сурена – тоже.
– Сурене не надо богатство.
– Как это так? – удивилась она.
– Он и так богат, как царь. Его род очень богат. Но он ценит не золото, а ум. В этом его богатство… и опасность.
– Отец, он мне так нравится. Всё время весёлый, улыбается. У него такие красивые глаза. А как смешно он красит себе брови! – Заира прыснула в рукав, а Хантра с испугом оглянулась, шлёпнув её по плечу.
– Ты что, совсем с ума сошла? Думай, что говоришь!
– А что тут такого? – с наигранной обидой отдёрнула плечо девушка. – Он очень красивый и сильный. Только иногда смешной, – она снова тихонько захихикала, а старая служанка неодобрительно покачала головой. С того момента, как тётка обманула её, Заира старалась не напоминать ей о римлянах и теперь болтала без умолку, чтобы показаться ветреной девушкой, которой нравится знаменитый Сурена.
– Я не могу так часто веселиться, дочка, – постарался уклониться от ответа Абгар.