Римские фантазии (сборник)
Шрифт:
— Так, мол, и так, — сказал Зевс. — В наказание отправишься в ссылку. На землю. На семь лет. И все это время будешь прислуживать, словно раб, Адмету, королю Фессалии.
Аполлон не стал спорить с Зевсом. Он был парень сильный, здоровый, умел расположить к себе. С Адметом они жили в согласии и даже подружились. А спустя семь лет Аполлон вернулся на Олимп. Идет он домой, а его приветствуют с балкона какие-то старушки, которые сидят там и прядут пряжу.
— Как поживает ваш ревматизм? —
— Не жалуемся, — ответили три старушки — три Парки.
(Догадались? Ну да, те самые богини, от которых зависит судьба каждого человека на земле — с самого рождения до смерти. Каждому человеку они прядут нить его судьбы, а когда обрезают ее, то человек, значит, уже может писать завещание.)
— Вижу, работа у вас продвинулась, — заметил Аполлон.
— Что верно, то верно. Эту нить мы уже, пожалуй, закончили. А знаешь, кстати, чья она?
— Нет.
— Короля Адмета. Нам осталось прясть всего два или три дня.
«Черт возьми! — подумал Аполлон. — Вот не повезло бедняге. Я оставил его в добром здравии, а он, оказывается, вот-вот умрет».
— Послушайте, — сказал он старушкам, — Адмет мой друг. Не могли бы вы дать ему пожить еще несколько лет?
— Каким же это образом? — удивились Парки. — Мы ничего не имеем против него. Прекрасный человек! Но раз пора, значит, пора. Смерть должна взять свое.
— Но ведь он не так уж и стар!
— Дело не в возрасте, сокровище наше! А ты что, очень дружен с ним?
— Ну да, я же сказал вам, что мы большие друзья!
— Пожалуй, мы могли бы сделать так. Мы могли бы оставить его нить на некоторое время в покое и не рвать ее, но при одном условии — если найдется человек, который согласится умереть вместо него. Согласен?
— Еще бы! Спасибо большое!
— Не за что!
Аполлон даже не забежал домой посмотреть почту, а сразу же вернулся на землю и поспешил к Адмету, Тот как раз собирался в театр.
— Послушай, Адмет, — сказал он. — Так, мол, и так и так далее. Словом, ты был на волосок от смерти, но теперь зато надо устроить другие похороны. Найдешь кого-нибудь, кто согласится лечь вместо тебя в гроб?
— Да уж наверное, — ответил Адмет, наливая себе рюмочку вина покрепче, чтобы прийти в себя от испуга. — Король я или не король? Моя жизнь слишком важна для государства! Черт возьми, ты, однако, заставил меня поволноваться!
— Что поделаешь! Се ля ви! [9]
9
Такова жизнь! (фр.)
— Нет, нет! Тут как раз наоборот…
—
— Чао, Аполлон, чао! Даже не знаю, как и благодарить тебя. Пошлю тебе ящик того вина, которое так нравилось тебе когда-то.
«Черт возьми! — подумал Адмет, едва остался один. — Надо же, как получается! Хорошо еще, что у меня есть знакомства в верхах!»
И он велел позвать своего самого верного слугу, рассказал ему, как обстоят дела, дружески хлопнул его по плечу и велел приготовиться.
— К чему, ваше величество?
— И ты еще спрашиваешь? К смерти, разумеется. Не откажешь ведь ты мне в этой услуге?! Разве я был плохим хозяином для тебя? Разве не платил тебе всегда сверхурочные, не давал ссуды и тринадцатую зарплату?
— Конечно, конечно.
— Вот и я так думаю. Так что поторопись, не теряй времени даром. Ты подумай о смерти, а я позабочусь обо всем остальном — похороны по первому разряду, мраморное надгробие, пенсия вдове, стипендия сыну… Согласен?
— Согласен, ваше величество. Завтра утром буду готов.
— Почему завтра утром? Никогда не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня!
— Мне нужно написать письма, сделать кое-какие распоряжения…
— Ну ладно, завтра утром. Только пораньше.
— На рассвете, сир, на рассвете.
Однако на рассвете верный слуга был уже далеко в море, на финикийском корабле, который увозил его в Сардинию. И нельзя было даже напечатать его фотографию в газетах под рубрикой «Кто его видел?», потому что газеты тогда еще не были изобретены. И фотография тоже.
Для Адмета это был тяжелый удар. Он даже заплакал. Вот и доверяйся после этого верному слуге в трудную минуту.
Адмет велел подать карету и отправился к родителям, которые жили за городом в прелестной вилле с паровым отоплением и прочими удобствами.
— Что ж, — сказал он, — вы единственные люди, кто по-настоящему любит меня.
— О да, в этом ты можешь не сомневаться!
— Вы единственные, к кому я могу обратиться с любой просьбой!
— Хочешь попробовать эту прекрасную редиску с нашего огорода? — осторожно спросили старики.
Когда же они узнали, что ему нужно, у них начался нервный тик.
— Адметик, — сказали они, — мы дали тебе жизнь, а теперь ты хочешь взамен взять нашу. Вот так благодарность!
— Но вы ведь одной ногой и так уже стоите в могиле!
— Вот придет наш час, тогда и умрем. А пока еще рано. И тогда мы не станем просить тебя умереть вместо нас.
— Понимаю, понимаю. Очень вы меня любите, конечно, очень…
— И он еще недоволен! Это после того, как мы оставили ему трон и виноградник.