Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников
Шрифт:
Олимпия кивнула. Мальчик ушел, Фортуната последовала за ним.
Ринальдо спросил:
— Шесть скелетов в этой комнате…
— Бренные останки наших друзей. Осмотри их сам внимательно и убедись в этом. Завтра мы поговорим. А теперь желаю тебе приятного сна!
— А Фортуната остается здесь?
— У меня.
— Вы знаете друг друга?
— Одна цель объединяет нас всех.
— А где мне ночевать? Кто покажет мне комнату, где я найду ложе?
— Из этих комнат можешь выбрать себе ту, какую тебе захочется. Сын в отчем доме имеет свободу выбора.
— Ты говоришь
— Ты не знаешь, что представляешь собой, не знаешь, как тебя любят.
— И ты тоже… все еще?
— Мы все.
Она хотела идти. Он удержал ее и спросил:
— А твой супруг здесь?
— Я жду его завтра.
— Олимпия!..
— Что ты хотел сказать?
— Я восхищаюсь тобой!
— Были когда-то чудесные мгновенья, когда ты говорил мне куда более приятные слова! Когда наступает время восхищения, проходит время любви. Это и Фортуната еще узнает.
Она пожала ему руку и быстро ушла.
Ринальдо снова открыл ту комнату, подошел близко к столу и увидел, что черепа скелетов помечены табличками с именами. Он подошел ко второму скелету и прочел: «Роза».
Он отшатнулся дрожа и глубоко вздохнул:
— Роза! Любимая моя подруга!
Ринальдо еще раз прочел дорогое имя, нежно погладил лоб скелета и быстро покинул страшную комнату. Закрыв плотно за собой дверь, он заторопился, сильно волнуясь, по галерее к одной из комнат.
…Солнце уже стояло высоко, когда Ринальдо проснулся. Он открыл глаза. Серена, занятая какой-то женской работой, сидела у него в комнате. Она пожелала ему доброго утра и вышла.
Когда он оделся, она вернулась и спросила, не хочет ли он позавтракать в саду.
— А где завтракает князь Никанор?
— Он уже с час как уехал.
— Куда?
— Не знаю.
— Где Олимпия?
— Она сопровождает князя. И дамы из города уехали с ним.
Ринальдо велел подавать завтрак в сад. Он ходил в задумчивости взад и вперед и говорил сам с собой:
— Да! Мне надо уходить от этих друзей! Ни с одним человеком не вправе я делить свою судьбу. Подожду в одиночестве, что со мной случится. Один стоять буду на краю пропасти… один и погибну!
Он приказал седлать коня, вскочил на него и поскакал в город. Здесь он собрал свои вещи и покинул Кальяри, твердо решив ехать в какую-нибудь гавань и оставить остров. Ему хотелось бы оказаться в Испании и жить там, укрывшись в горах, или отправиться под парусом на Канарские острова.
Он быстро поскакал из города, надеясь еще до наступления вечера добраться до Салано.
К полудню воздух стал тяжелым и душным. Небо заволокло тучами, яркие всполохи озаряли небосклон, вдалеке рокотал гром. Томительная духота тяготела над всем краем.
Ринальдо под проливным дождем доскакал до какого-то замка, стоящего на холме. Его впустили. Коня отвели в конюшню. Ринальдини узнал, что он находится в замке графини Орана. Ей доложили о его приезде.
Графиня была дама большого ума, ее беседа с гостем протекала очень живо и интересно. Уже много лет, рассказывала графиня, она вдова, и это в ее лучшие годы. Она твердо решила сохранить свободу и не выходить больше замуж, если только ее не
В доме графини жила ее кузина, которая во время вечерней трапезы благодаря своему остроумию сделала общий разговор еще занимательней. Ринальдо приходилось биться с двумя дамами, которые, видимо, были яростными врагами мужчин. Таких амазонок ему еще не доводилось встречать.
Слуга показал Ринальдо его спальню, где все было в наилучшем виде и где он крепко уснул на мягком ложе.
Проснулся Ринальдо очень поздно и нашел обеих дам уже за завтраком.
В полдень в замок заявилась странствующая группа испанских танцоров. Они собрались в большом зале. Зрители заняли свои места, заиграла музыка. Прелестная девушка и славный юноша начали выступление.
Одетые в андалузские костюмы, они устремились навстречу друг другу, словно бы давно искали один другого и наконец нашли. Уже собрался было юноша обнять любимую, уже она, казалось, бросается в его объятия, как неожиданно она отворачивается от него, и он, рассердившись, поступает так же. Оркестр сделал паузу. Они были словно бы в нерешительности, но заигравшая вновь музыка словно влила в них новую страсть. Юноша пытался выразить свои желания все с большим пылом, а возлюбленная, казалось, прислушивалась к нему все с большей нежностью. Взгляды ее стали томными, грудь высоко вздымалась, руки раскинулись вслед за его руками; напрасно она опять стыдливо ускользнула от него, но пауза вселила в них новое мужество. Музыка зазвучала быстрее, и шаги их стали стремительнее. Сгорая от желания, юноша снова спешит к подруге, с теми же чувствами двинулась она ему навстречу. Их взоры пожирали друг друга, губы их, казалось, приоткрылись, и только сладкий стыд еще слабо сдерживал обоих. Неистовее зазвенели струны, резче изменялись их движения. Восторг любви, упоение, страсть, казалось, соединят их… Внезапно музыка смолкла и танцующие скрылись.
Кузина опустила глаза, теребя букет на груди. Графиня, улыбаясь, обратилась к Ринальдо.
— Что скажете?
— Чарующе прекрасный танец.
— Вы так считаете?
— Танец, который так живо взывает к чувству, что вливает живую струю во всю природу…
— Ну разве может, — графиня усмехнулась, — мужчина судить иначе?
— А смеет он?
Танцовщица вышла в зал. Графиня и Ринальдо ее богато одарили.
Ринальдо, казалось, совсем забыл свое положение и самого себя, как ему самым неприятным образом об этом опять напомнили.
Графиня за ужином завела разговор о весьма странном деле.
— Мой егерь, которого я послала с поручениями в Кальяри, только что вернулся. На дороге он нашел кое-что ценное.
— Ценное? — переспросил Ринальдо.
— Он хочет продать вам находку. Потому что вы наверняка знаете, кому она принадлежит.
— Мечтаю…
— Вы говорите о себе как о чужом на этом острове?
— Да, я чужой.
— Но, видимо, не совсем. Кто носил этот портрет?