Rise

Natty_M

Надо сказать, что он выглядел, как обычно, бодрым и жизнерадостным.

— А я уж думал, что вы про меня забыли, — усмехнулся я. — Но, похоже, был неправ. Хоть и частично. Где Амелия?

— Не знаю, — он пожал плечами и скорчил странную гримасу. — Я ее еще не видел. Она продолжает избегать меня. Ну да ладно. В замке никуда от меня не денется, ей придется со мной говорить, так что рано или поздно мы все выясним.

— Ты так спокоен, — полувопросительно-полуутвердительно сказал я. — Я даже завидую твоему хладнокровию.

—

И это говорит мне человек, который прошел через столько всего и должен был уже стать самым уравновешенным человеком в мире, — засмеялся он. — Драко, я не привык часто выходить из себя или проявлять эмоции, первым этапом влюбленности с глупыми действиями и бредовыми фразами я уже переболел.

— Значит, она отвернулась от тебя, и ты сдался? — спросил я удивленно.

— Нет, — спокойно ответил он. — Она по-прежнему мне очень нравится. И я хотел бы быть с ней. И раз я решил, я приложу все усилия, чтобы добиться желаемого.

— А вот сейчас твоя решительность даже как-то пугает.

— Не вижу ничего страшного, — пожал он плечами. — Ты знаешь, я к Амелии отношусь как к сложной загадке, которую я обязательно должен разгадать. Холодным умом это будет проще сделать.

— Иногда мне кажется, что ты гораздо старше меня, — пробормотал я.

Алекс громко засмеялся.

— Учитесь, мистер Малфой, и станете таким же занудой, как мистер Митчелл. Но хватит уже обо мне. Рассказывай о себе!

Я немного нервно пожал плечами.

— Все как всегда.

— Успехов никаких, — он указал взглядом на мои ноги.

— Ни грамма, — я закатил глаза. — Только боль, даже пошевелить ими не могу.

— Главное, не злоупотреблять с обезболивающим зельем, — как бы вскользь упомянул он.

— Я знаю, — резко ответил я.

— Эй, ты чего? — удивился он и посмотрел мне в глаза. — Ты что справляешься только за счет зелий?

— Иначе я бы уже сошел с ума за эти две недели! — выдал я оправдание.

— Драко, ты уже сумасшедший! Ты знаешь, что к обезболивающим наступает привыкание, и очень быстро наступает. А знаешь, сколько у них побочных эффектов при длительном приеме, начиная с бессонницы и заканчивая серьезными нарушениями работы внутренних органов?

— Да знаю я! — мой голос сорвался на крик. — Не надо меня поучать. Я не злоупотребляю ими, пью только в случае острой необходимости, — слова легко слетали с губ, только вот по спине пробежал легкий холодок, я прекрасно знал, что это практически ложь, оправданная только тем, что боль постоянно была очень сильной.

— Ладно, не злись, — он примирительно поднял руки. — Просто будь осторожен.

— Хорошо, — угрюмо сказал я.

— Между прочим, у меня есть для тебя рождественский подарок, который состоит из нескольких частей. Но теперь я сомневаюсь, стоит ли тебе его отдавать? — проговорил обиженным тоном Алекс.

— У меня тоже есть для тебя подарок.

— Да? И какой?

— Потом узнаешь, у меня

сейчас нет настроения его доставать, — сказал я.

— Ну тогда и ты свой получишь нескоро, — он отвернулся и посмотрел в окно.

Я скрестил руки на груди. Несмотря на правоту Алекса, мне совершенно не нравилось выслушивать поучительные лекции.

Несколько минут в купе стояла тишина, нарушаемая только стуком колес, но потом ее нарушил звук внезапно открывшейся двери, и мы синхронно повернули головы в ту сторону.

В дверном проеме показалась староста Слизерина Руби Таунсенд, за ней виднелся ее извечный спутник — Энтони Мэлтон, которого я всегда недолюбливал.

— Эм-м, привет, — сказала Таунсенд, окинув быстрым взглядом сначала Алекса, а затем меня.

— Привет, — поздоровался Алекс, а я только отрывисто кивнул.

— Я думала, что это купе пустое, тут было так тихо, — немного неуверенно сказала она. — Малфой, раз уж мы встретились, могу я задать вопрос?

— Давай, — я равнодушно пожал плечами. — Только не стой в проходе, заходи внутрь.

Она оглянулась к Мэлтону и кивнула ему, и Энтони тяжело вздохнул в ответ. Они зашли в купе, закрыв за собою дверь и уселись на диванчик, где сидел Алекс.

— И что ты хотела? — спросил я.

— Правда, что писали в “Ежедневном пророке” недавно? Ты спас профессора Грейнджер от бывших Пожирателей?

— Что-то вроде того, — сказал я и ухмыльнулся. — Журналисты любят излишне драматизировать.

— Сам уложил двоих? С твоим-то мастерством? — саркастично спросил Мэлтон.

Рука сама потянулась к карману, где лежала новая волшебная палочка.

— Хочешь узнать, как я могу колдовать? — с вызовом спросил я.

Алекс встрепенулся.

— Эй, Мэлтон, попридержи язык, — сказал он. — Драко, и ты тоже успокойся.

— Тони, я ведь уже просила, — раздраженно прошипела Мелтону Таунсенд, и тот отвернулся с недовольным видом. — Малфой, может, это не мое дело, но что ты делал с профессором Грейнджер в Косом переулке, да еще и в день Рождества?

— Это и правда не твое дело, — я скрестил руки на груди. — Но раз уж так хочешь узнать… Профессор присутствовала как свидетель от Министерства Магии при покупке новой волшебной палочки для меня. Вот и все. И по правде, сражались мы на равных, уложили каждый по одному уроду. Просто я первый их заметил.

— Ясно.

— Это все? — нетерпеливо спросил я.

— А ты их знал? — неуверенно задала вопрос Таунсенд.

— В некоторой мере. Надеюсь, теперь допрос окончен?

— Повезло тебе с этой историей, — сказала она и повернулась к Мэлтону, все еще разглядывающему дверь. — Тони, идем к нашим.

Открыв дверь, она, не поворачивая головы, сказала:

— Пока, Митчелл. Малфой, еще увидимся.

И они быстро покинули наше купе.

— И что это было? — недоуменно и по-прежнему слегка раздраженно спросил я Алекса.