Rise
Шрифт:
— Ты что, подрался? — с укором спросила она.
— Нет, скорее… просто… упал. Мне настоятельно рекомендовали покинуть Хогвартс, а я отказался, — сказал я нехотя.
— Тебе угрожали? — теперь в ее голосе слышалось удивление. Слезы на лице почти высохли. — Ты говорил кому-нибудь?
— Нет, конечно. Они считают, что бывшему Пожирателю тут не место. Нет смысла кому-то еще об этом рассказывать. Сам справлюсь.
— Вижу, как ты справляешься… — задумчиво сказала она. — И часто ты сталкиваешься с такими проблемами?
— Не
— Не знаю, — сказала Грейнджер, — я с ней не общаюсь. Сейчас важно другое. Тебя все игнорируют?
— Не все. У меня есть друг из Когтеврана, — сказал я.
— Мир не меняется, — пробормотала она. — Тебе не одиноко?
— Не особо, я привык к одиночеству, — честно сказал я, и задумался. — Хотя теперь, когда я общаюсь с Алексом, лучше.
— Алекс из Когтеврана? Митчелл? — догадалась она.
— Именно, — ответил я.
— Он очень умный, теперь понятно, почему у тебя такие идеальные эссе по моему предмету, — слабо улыбнулась она.
— Неправда! — возмутился я. — В смысле, он, конечно, умный, но я все сам делаю. Признай, что у меня всегда были неплохие способности к учебе.
— Согласна. Но с магией у тебя сейчас не очень.
— Я знаю, — пробурчал я.
— Колдомедики говорили что-то об этом? Я сомневаюсь, чтобы у твоих травм были такие последствия.
— Никто ничего мне не объяснял, — сказал я, радуясь про себя, что Гермиона уже совсем успокоилась. — Алекс вообще говорит, что дело в моей волшебной палочке.
— Об этом стоит поразмыслить, — задумчиво произнесла она. — Я еще кое-что спрошу. Это по делу. Ты постоянно испытываешь боль?
— Да, — нехотя признал я.
— А как ты терпишь?
— Молча, — криво ухмыльнулся я.
— А ноги… — начала она и замялась.
— Их я не чувствую и не контролирую, — закончил я фразу за нее.
— Мы просто обязаны сделать это зелье, — сказала она, подхватилась со своего места и открыла заполненный книгами черный шкаф, который стоял у стены.
Через минуту передо мной лежала зеленая толстая книга с выведенной витиеватой вязью надписью “Утраченные зелья всех времен”. Ниже была надпись помельче: “Третье издание, дополненное шведскими зельеварами”.
— Ты нашла там полный рецепт зелья Златоума? — недоверчиво спросил я.
— Нет, — ответила Грейнджер. — Но, прочитав описание многих зелий тех времен, я стала лучше понимать, что имел ввиду Златоум в своем пояснении, — в ее глазах появился блеск, и с лица пропала неестественная бледность. — Многие маги тогда любили применять поэтические высказывания там, где им совершенно не место. Так что для разгадывания описания нам нужно вооружиться в
— Ладно, мы выясним, что именно нам нужно. А что с количеством? Или ты предлагаешь брать наугад, а потом проводить испытания? На себе я не разрешаю, сразу говорю. Будем калечить животных, как Себастьян делал?
— Нет, конечно! — Грейнджер поморщилась. — Мы будем читать и искать ответы. Давай все по порядку. Сначала определимся с недостающими ингредиентами.Возьми эту книгу себе, — она подтолкнула ко мне том “Утраченных зелий”, — и почитай, может увидишь что-то полезное. Кроме того, я выписала тебе рецепт из того фолианта, чтобы было легче сравнивать с текстами в этой книге.
— Ладно, я почитаю, — сказал я, вздохнув. — Ты говорила, что что-то уже выяснила.
— Да, — сказала она. — По поводу “Светлой целительной мощи”, как сказано в описании. “Целительной мощью” в те времена называли только редкие и очень сильные ингредиенты. “Светлый” подразумевает, что к темной магии это не имеет никакого отношения, и добывается в полном согласии с природой. Нужно думать, что бы это могло быть. Дальше, кроме нее еще указана “любовь” и “живая сила”. Не знаю, что подразумевается под “любовью”, но вот “живой силой” в разное время называли воду и кровь. Но у нас вода, причем особая — озерная — указана в качестве основы, так что, скорее всего, под “живой силой” Златоум имел ввиду кровь. Только вот чью? Нужно искать варианты.
— Мне почему-то кажется, что вот эта “любовь” с “взятой живой силой” непосредственно связана, возможно, это один компонент. Если ты утверждаешь, что это кровь, то, может, нам намекают на кровь из сердца какого-то животного? Любовью же называли сердечные муки, — предположил я.
— Сомневаюсь. Смотри, тут нигде нет намека на насилие, а кровь из сердца без этого не добудешь, — сказала она. — Давай почитаем сейчас тот фолиант, в котором рецепт зелья был, может наткнемся на что-то похожее. Вместе быстрее будет искать, да и размышлять проще.
— Можно, — согласился я.
— А как ты себя чувствуешь? Спина не сильно болит? — спросила она, взглянув на меня.
— Вполне терпимо, не стоит волноваться по этому поводу, — ответил я.
— Но ты скажешь, когда устанешь, хорошо?
Я кивнул, и Грейнджер принесла все из того же черного шкафа уже виденный мною раньше старый фолиант. Мы принялись листать его и комментировать отдельные отрывки текста. Со стороны, наверное, мы, склонившиеся над книгой, выглядели довольно забавно, как хорошие друзья, увлеченные общим увлекательным делом. Гермиона уже полностью взяла себя в руки и теперь издавала короткие смешки, когда нам попадались забавные формулировки приготовления зелий. Я тоже иногда тихонько смеялся, и в какой-то момент до меня дошло, что я абсолютно свободно чувствую себя в ее компании и совершенно не хочу уходить отсюда.