Ришелье
Шрифт:
Именно при Ришелье интенданты появились в качестве первых представителей королевского абсолютизма. В течение долгого времени они помогали сделать монархию намного сильнее, чем она была в 1624 году. С абсолютистской точки зрения, интендант имел большие преимущества перед чиновниками: его полномочия можно было изменить в зависимости от обстоятельств; его должность можно было отменить, если он не выполнял своих обязанностей. В отличие от верховных судов, губернаторов провинций и сословий, интенданты не могли стать альтернативным источником власти для короля. В то же Время их социальное и профессиональное происхождение обеспечивало простой подход к работе и служило гарантией их лояльности государству. Их главной целью было устранение препятствий на пути Франции к военным достижениям. Они достигли этого с большим успехом. Без их усилий трудно представить себе, как смогла бы Франция выйти победительницей в Тридцати летней войне. Ришелье не дожил до этого. Самое большею испытание для интендантов — Фронда — еще не наступило, когда он умер.
Однако, сделав их вместо
Глава 10
Ришелье и экономика
Ришелье всегда был заинтересован в развитии морской торговли. Некоторые историки пытались объяснить этот интерес наследственностью. Действительно, его прадед был вице-адмиралом, дед — морским капитаном, а отец — капитаном капера. Однако своим интересом кардинал наверняка был обязан не столько предкам, сколько своему острому осознанию экономических реалий. Как умный наблюдатель, Ришелье прислушивался к оживленным спорам, которые происходили вокруг него, о положении экономики Франции. В частности, он сознавал решающую роль торговли с заокеанскими странами в жизни государства.
К XII веку главный центр международной торговли переместился со Средиземного моря в Атлантику. Франция, имевшая морские побережья и там и там, неизбежно было вовлечена в это. Но во время религиозных войн она уступила большую часть своей морской торговли, которая попала в руки Англии и Голландии. У них были более крупные корабли и успешно работавшие торговые компании, такие как голландская Ост-Индская компания. Купцы этих стран активно поощрялись своими правительствами посредством протекционистского законодательства. Английских и голландских купцов можно было увидеть повсюду в портах Франции на Атлантике. Торговля французской солью на Балтике стала монополией Голландии. То же самое происходило с большей частью виноторговли. Голландцы не довольствовались только перевозками вина из Бордо в Северную Европу; они сами разводили виноградники и производили вино. Даже на Средиземном море английские и голландские купцы были более заметны, серьезно угрожая захватить привилегированные места французских купцов в Оттоманской империи XVI столетия.
Франция должна была быть на первом плане среди торгующих стран. Как указывали писатели того времени, у нее была длинная береговая линия с большим количеством прекрасных портов, многочисленные леса, способные поставлять строевой лес для постройки кораблей, и много мореплавателей. Но ее торговый флот все еще был сравнительно небольшим и состоял из кораблей малой грузоподъемности. Многие корабли были построены в Объединенных Провинциях, а большинство французских моряков служили на иностранных кораблях, потому что дома для них не было работы. Что касается военного флота Франции, то он почти не существовал в начале правления Людовика XIII. В результате французские купцы были легкой добычей для корсаров и пиратов. Нидерланды, хотя официально и союзническая страна, без колебаний нападали на них. Но самым страшным бичом были пираты с побережья Северной Африки. Они захватывали не только корабли и грузы, но и моряков, которых продавали затем в рабство.
Существовали, по крайней мере, три причины слабости Франции на море. Первым было то, что внимание сменявших друг друга правительств было поглощено континентальными проблемами. Французская монархия не думала, что она сможет защищаться одновременно и на суше и на море; имея выбор, она выбрала сушу. Более важной причиной, возможно, было предубеждение французов против торговли. В то время как в Англии и Объединенных Провинциях торговля не рассматривалась как низкое занятие, во Франции ее презирали. Дворянин, занимавшийся торговлей, рисковал потерять свои привилегии по существующим правилам, в то время как купец обычно стремился стать дворянином, вкладывая деньги в землю или купив должность. Он также давал своему сыну скорее гуманитарное образование, чем коммерческое. В результате Франции недоставало такого рода торговых династий, которые процветали в других странах.
Ришелье знал об этих проблемах и о средствах, предлагавшихся тогдашними теоретиками экономики. Одним из самых известных среди них был Антуан де Монкретьен, который опубликовал книгу «Traite d’economic politique» в 1615 году. В ней иностранцы осуждались как пиявки, высасывавшие кровь государства. «Самая королевская задача, которую Ваше Величество может выполнить, — писал он, — это восстановить порядок там, где он был нарушен, отрегулировать механические искусства, которые находятся в ужасной неразберихе, восстановить торговлю и коммерцию, которым так долго препятствовали и мешали». Чтобы достичь этого, доказывал автор, необходимо защищать французскую торговлю и промышленность от конкуренции с Англией и Нидерландами. Они ввели строгие ограничения на французские товары, и Франция должна ответить такими же мерами. Монкретьен с одобрением отметил строгие правила заключения коммерческих сделок в Лондоне в сравнении с французскими, которые отличались вседозволенностью и полной свободой. Он советовал
Ришелье официально заявил о своих морских интересах в регламенте 1625 года. Королю, — заявил он, — всегда было важно иметь сорок галер для защиты французских купцов, торгующих с Левантом, от нападений корсаров с северного побережья Африки. Поэтому он приказал казначею выдать 150 000 экю на строительство тридцати галер. Оставленные на побережье гавани также нуждались в укреплении и гарнизонах, с тем чтобы избежать использования их пиратами в качестве удобных опорных пунктов. Штаты Прованса заплатили за строительство фортов, а он — за ввод войск. Расходы на содержание галер были покрыты пошлинами на табак и сахар. Ришелье учел также политические преимущества достижения контроля над морским путем в Италию. Это не только вынудило бы испанские военные транспортные корабли, направляющиеся в Италию, столкнуться с дополнительной опасностью плавания в открытом море; это также могло бы подтолкнуть угнетенный народ в Неаполе и на Сицилии свергнуть своих вице-королей, а итальянских князей — послать военную помощь Людовику XIII.
В октябре 1626 года Сен-Жерменским указом Ришелье был утвержден Главным управляющим и начальником коммерции и мореплавания. Этот новый пост давал ему возможность контролировать морское судоходство и королевский военно-морской флот. Однако прежде чем взять на себя обязанности в области морской политики, ему нужно было избавиться от существовавшей устарелой военно-морской администрации. Она состояла, по существу, из Адмирала Франции и трех адмиралов — Гиени, Бретани и Прованса соответственно. Адмирал в то время был не моряком, а управляющим с полномочиями контроля над портами и судоходством и правом устанавливать ряд тарифов на суда и товары. В 1612 году Генрих II герцог де Монморанси сделал первый шаг в направлении объединения администрации, соединив адмиралтейство Франции с адмиралтейством Бретани. Через год он добавил и адмиралтейство Гиени. В августе 1626 года Ришелье убедил Монморанси уступить все три адмиралтейства за 120 000 ливров. Три должности были затем упразднены, а их полномочия переданы Главному управляющему. Однако Сен-Жерменский указ еще нуждался в утверждении парламентами. Некоторые согласились на это, но парламент Ренна выступил против, заявив, что адмиралтейство Бретани традиционно управлялось губернатором провинции. «Я не планирую вводить что-то новое в Бретани или где-то еще, — объяснил Ришелье, — а только стараюсь спокойно найти способы, с помощью которых те, кто хочет торговать, могли бы делать это безопасно». Затруднение было преодолено, когда герцог Вандомский отказался от должности губернатора и Ришелье принял приглашение от штатов Бретани сменить его. Только адмирал Прованса не вошел в новую администрацию. В июне 1629 года Людовик XIII расширил полномочия Главного управляющего, дав ему возможность контролировать Средиземноморье. Герцог Гиз, бывший губернатором Прованса, выразил резкое недовольство по поводу потери своего адмиралтейства, но вскоре после этого впал в немилость и отправился в изгнание, оставив Ришелье всю свою власть.
В ноябре 1626 года мальтийский рыцарь, по имени Исаак де Разильи, отправил памятную записку Ришелье, составив обширную программу развития морского судоходства и заокеанской экспансии. Он отказался, как от старого кафтана, от представления, что Франция была независимой в экономическом отношении и не нуждалась во ввозе чего-либо из-за границы. Напротив, утверждал Разильи, ей необходимо эксплуатировать свои природные преимущества и развивать торговлю с заокеанскими странами. «Кто бы ни был хозяином моря, — писал он, — он имеет большую власть и на суше. Нужно было посмотреть на короля Испании, чтобы понять верность его утверждения: с тех пор как у него появился военный флот, он покорил так много стран, что солнце никогда не заходило в его владениях. Даже такие небольшие страны, как Объединенные Провинции, достигли слияния вследствие своего морского могущества». Король Франции в противоположность этому не мог даже подавить сопротивление герцога де Роана без иностранной помощи. Французам, продолжал Разильи, нужно изменить свое отношение к торговле. Обнищавшее дворянство должно стремиться восстановить свое состояние, выйдя в море. Нужно учреждать такие же компании, как в Англии или Голландии. Если бы были предприняты правильные шаги, король Франции мог бы за десять лет стать «хозяином моря».
В дополнение к записке Разильи Ришелье изучал сообщения капуцинских проповедников в Леванте и других местах, которые передавал ему его друг, отец Жозеф. Хотя в них речь шла чаще всего о религиозных вопросах, они также содержали полезную информацию о торговле, так как миссионеры часто общались с французскими купцами и их конкурентами. Кардинал также читал доклады французских дипломатов. Они сообщали ему о некоторых ограничениях, введенных в Испании и Англии для французских коммерсантов. В то время как в Англии наложили запрет на ввоз французского сукна, Франция была наводнена дешевым английским сукном. В 1626 году французский посол в Англии заявил, что англичане объявили войну Испании, но ведут ее только против Франции. Они объявили все французские суда, торгующие с Испанией, законным трофеем. Что касается голландцев, то те официально были союзниками Франции, однако не высказывали сожаления по поводу грабежа ее кораблей.