Риск
Шрифт:
Если парковое освещение переключилось на ночное, то сейчас уже за десять вечера. Я проспала больше шести часов!
Я в тревоге села, огляделась и увидела, что прежде гостеприимный парк превратился в место зловещих темных теней.
Глава 5
Раньше девяносто третий уровень казался ободряюще похожим на подростковый, но сейчас я осознала, что нахожусь более чем в сорока уровнях от зоны домашнего коридора. Я с трудом поднялась на ноги, обошла темную массу кустов и направилась туда, где свет
Я решила, что лучше всего снова найти киоск с едой. К ночи он закроется, но все равно поможет выбраться к выходу, поскольку парковый киоск всегда стоит на главной тропе.
Найти киоск оказалось сложнее, чем я ожидала. Его красные и белые полосы мгновенно бросались в глаза при свете дня, но сейчас он превратился в просто еще одну затененную фигуру среди деревьев и поддерживающих колонн. Возле киоска мне пришлось выбирать, идти по тропе направо или налево. Оба направления должны были вести наружу. Я повернула налево и вскоре дошла до двойных дверей с горящим зеленью указателем выхода.
Я поспешила миновать двери, ощутив от облегчения прилив бодрости, и увидела, что нахожусь на границе ярко освещенного торгового района. Несмотря на поздний час, между магазинами сновало неожиданно большое количество людей. Я предположила, что посменные работники живут здесь же, на девяносто третьем уровне.
Я направилась к ряду лифтов, вызвала один, и когда двери открылись, увидела в кабине мужчину и женщину в одинаковых белых комбинезонах. Я взглянула на номер уровня назначения, увидела, что они поднимаются на один из пятидесяти промышленных на вершине улья, и нажала кнопку пятидесятого подросткового. Похоже, так поздно вечером между уровнями путешествовало не слишком много народа, и лифт взмыл вверх, больше не останавливаясь.
Когда двери открылись на подростковом уровне, я увидела, что нахожусь в другом торговом районе. У подростков мало причин заниматься покупками поздно вечером, поэтому лампы были потушены, и виднелось лишь несколько неясных фигур. Я все еще шла с неправильной стороны Бирюзовой зоны, но сейчас, прибыв на домашний уровень, чувствовала себя гораздо спокойнее.
Я двинулась в сторону более ярких ламп и обнаружила крупную развязку лент. Проверила знаки. Я в районе 505/5010 в Бирюзовой зоне и должна добраться домой в квартал 510/6120 в Синей. Я встала на медленную ленту в южном направлении, дала себе секунду приспособиться к ее скорости, затем перешла на среднюю и экспресс-ленту.
Она повезла меня по очень широкому коридору с яркими огнями над головой. Впереди стояла большая группа болтающих подростков, за моей спиной — мальчик и девочка. Группа впереди, должно быть, собиралась на позднюю вечеринку на пляже подросткового уровня, поскольку все они несли пляжные сумки и полотенца. Я поняла, что оставила свою пляжную сумку и полотенце, когда меня увезли на каталке. Оставалось надеяться, что кому-нибудь из друзей хватит ума забрать мои вещи.
Знаки на стене показывали, что мы приближаемся к перемычке между Бирюзовой и Синей зонами. Я как раз прикидывала, сколько минут мне потребуется, чтобы добраться отсюда до комнаты, когда гладкое движение
Уже встревоженная, я повернулась к мальчику и девочке позади.
— Что происходит? Система лент ломается?
Девочка скривилась, сочувствуя моей глупости.
— В полночь начинается тестовое закрытие межзональных дверей, происходящее раз в три месяца. Ты правда думала, что при этом экспресс-ленты продолжат двигаться на высокой скорости и выбрасывать людей у закрытых дверей?
— А, точно. Сегодня столько всего произошло, что я совершенно забыла о закрытии перемычек. Как глупо с моей стороны. — Я поспешно повернулась лицом по ходу движения.
— Существуют же те, кто выйдет из лотереи техником сточных вод девяносто девятого уровня, — проговорил за моей спиной презрительный девичий голос.
Я сжалась от смущения, но у меня возникла проблема посерьезнее, чем проявление глупости перед парой незнакомых подростков. Если я не пройду через межзональные двери до их закрытия, то застряну в Бирюзовой зоне еще на час.
Сейчас все три ленты бежали со скоростью самой медленной из них. Замигали красные указатели, а сверху донесся оглушительный голос:
— Предупреждение! Приближаются межзональные перемычки! Межзональные двери закрываются. Всем пассажирам покинуть ленты.
Я прошла через среднюю и медленную ленты и встала на пол коридора. Группа подростков зашагала вперед, и я последовала за ними туда, где коридор заканчивался открытой площадкой.
Там я увидела две массивные двери в бирюзовые и синие полосы. Проход был широко открыт, как обычно, и я подумала, что еще есть шанс миновать его до тестового закрытия, но затем увидела, как безопасники в синей форме натягивают поперек дверей красную ленту.
Мужчина в форме ремонтных служб встал перед преградой. Достал инфовизор и проговорил в него:
— Перемычка 6, дверь 17, уровень 50. Мы готовы к закрытию с Бирюзовой стороны.
Наблюдавшие подростки также достали инфовизоры и проверили время. Последовало выжидательное молчание, а затем они начали декламировать:
— Пять, четыре, три, два…
Голоса потонули в вое сирены, и две гигантские створки двинулись навстречу друг другу. Наш улей составляет одну зону в ширину и десять в длину. Я представила, как эта сцена повторяется у каждой двери, на каждой из девяти перемычек, на всех ста жилых и пятидесяти индустриальных уровнях.
Когда мне было восемь лет, учителя устроили нам специальную ночную экскурсию на закрытие межзональных перемычек. Нам прочитали лекцию о том, как важно иметь возможность отгородить территории улья при крайней необходимости, например, во время крупного пожара. Я едва слушала. Мой разум сосредоточился на песнях Долга улью, которые мы учили в школе, я вспоминала строки о единстве улья, о совместной работе для общего блага и вздрагивала при мысли, что Синюю зону отрежут от остальных.
Сейчас, в семнадцать лет, при взгляде на запертые межзональные двери я все еще испытывала отзвук прежнего ужаса. Я всегда жила в Синей зоне, сперва на двадцать седьмом уровне, а затем на пятидесятом, но сейчас не могла туда попасть.