Ритуальные грехи

Стюарт Энн

— Вот только не надо вешать лапшу на уши. Никакая вы не пресса. Просто женщина, утверждающая, что она пишет книгу. У вас какие-нибудь документы имеются?

— Нет.

Он ухмыльнулся.

— Не знаю, что вы слышали о маленьких южных городках и их шерифах, но мы здесь привыкли соблюдать законы. Я могу предложить вам покинуть город, но силком заставлять вас не стану. Просто хочу предупредить, что вы зря теряете время.

— Это мое время, что хочу, то с ним и делаю.

— Как знаете. Но ближайшая гостиница находится в двадцати семи милях отсюда, в Гетерберге, а на

здешних дорогах по ночам не видно ни зги.

— При въезде в город я видела вывеску какого-то пансионата.

Он улыбнулся, показав желтые от табака зубы.

— Его владелица Эстер Блессинг, но я не думаю, что она возьмет вас на постой.

— Почему?

— Потому что она мать Джейсона Берделла. И она до сих пор не простила Люка.

— А за что она его не простила?

— Кто знает? Это маленький городок, мисс Коннери. Думаю, ей уже доложили о цели вашего приезда. Если вы появитесь у нее на пороге, то можете запросто получить заряд дроби.

— Кончай катить бочку, шериф! — казалось, что среди всех обитателей кафе лишь усталая официантка осмелилась возразить шефу местной полиции. — Эстер интересуют деньги, а вовсе не месть. Кроме того, она с удовольствием попотчует молодую леди байками о Люке.

— А может, это вовсе и не байки, — отозвался кто-то из посетителей.

— Заткнись, Хорас Уилдин, или я сам тебя заткну, — бросил шериф Колтрейн, даже не взглянув в сторону провинившегося. Он смотрел на Рэйчел сквозь темные очки, и та порадовалась, что не может видеть его глаз. Она и так знала, как они выглядят — холодные и бездушные, как у рептилии. — Дело за вами, мисс, — сказал он. — Я не собираюсь ущемлять ваши гражданские права, — он произнес это таким тоном, будто сказал непристойность. — В конце концов, умирать вам, а не мне.

Не сказав больше ни слова, он покинул кафе, оставив после себя напряженное молчание.

— Что и говорить, — проворчала Рэйчел минуту спустя. — Действительно, городок очень дружелюбный.

— Все дело в том, милочка, что Люк — фигура неоднозначная, — сказала официантка, наливая Рэйчел свежую порцию кофе. — Одни здесь думают, что Люк — это сам Господь Бог, сошедший с небес, другие — что он дьявол во плоти. И ни те, ни другие не могут прийти к какому-то соглашению.

— А вы что думаете?

На впалой груди официантки была нацеплена карточка с ее именем — Лорин.

— Я думаю, что в нем есть немного того и другого, милая, — сказала Лорин, понизив голос. — Немного того и другого.

— Она уже здесь.

— Самое время ей появиться. Мне казалось, что она более нетерпелива.

— Наверное, ты напугал ее до чертиков.

— Я пытался. Но она не из пугливых.

— Это заметно, — сказал Колтрейн. — Лорин делает свое дело, а вот Лерой чуть было не прокололся.

— Лерой дурак.

— А то я не знаю, — буркнул Колтрейн. — Ты приедешь сам или хочешь, чтобы я занялся этим делом? Если хочешь, я могу поставить девчонку на место.

— Следи за ней.

— Она хочет навестить твою бабушку.

— Она мне не бабушка, — отрезал Люк. — Она мать Джейсона. Я знаю Эстер, она наговорит Рэйчел про меня столько

ужасов, что та нескоро очухается.

— А если она вызовет копов?

— Колтрейн, ты же сам коп. У тебя есть связи.

— Ага. Но ты же сам сказал, чтобы я ее не трогал.

Люк чиркнул спичкой, понаблюдал немного за пламенем и зажег сигарету. Он глубоко затянулся, смакуя запретный плод.

— Просто следи за ней, — сказал он.

— Ты все еще в Нью Мексико? Ведь ты собирался приехать, чтобы все уладить!

— Не кипятись, Колтрейн. У меня все под контролем.

— Черт возьми, Берделл, где ты находишься?

— Близко, — прошептал Люк. — Ближе, чем ты думаешь.

Нажав на кнопку сотового телефона, он оборвал связь, живо представив себе недовольное лицо Джимми Колтрейна.

Джимми Колтрейн был на пятнадцать лет старше Люка. Подростком он был страшным задирой, а в двадцать лет стал крутым полицейским. Это он обнаружил тело Джейсона Берделла с наполовину снесенным черепом. Бросив один лишь взгляд на Люка, он вынул из ослабевших рук мальчишки ружье и спокойно стер с него отпечатки пальцев. А потом вложил его в руку мертвого Джейсона.

Конечно, это ничего не меняло — в то время уже проводили парафиновые тесты и судебно-медицинскую экспертизу, но Колтрейн постарался, чтобы никто не удосужился провести эти тесты. Всем было известно, что Джейсон Берделл — горький пьяница с замашками садиста. Никто его не оплакивал, кроме его матери, но Эстер вечно на что-то жаловалась, постоянно скулила. По крайней мере, на этот раз у нее имелась на то веская причина.

Люк так и не смог понять, зачем Колтрейн поступил так, а не иначе. Может, он всегда ненавидел Джейсона Берделла. Может, он чувствовал, что все переменится и придет время, когда Люк сможет ему отплатить. А может, ему нравилось обретенное чувство власти. Люку было на это наплевать. Тело Джейсона Берделла кремировали, материалы дела погибли во время пожара, возникшего в здании полицейского архива. Не осталось ни одного свидетельства, кроме бредовых рассказов Эстер о том, как сын дьявола убил ее дорогого сыночка.

Она была такой же подлой и злобной, как и ее единственный сын. Когда Люк был маленьким и не мог за себя постоять, она постоянно его обижала, пока он не сбежал.

Сейчас он вернулся. Но перед тем, как снова покинуть город, он нанесет Эстер Блессинг небольшой визит.

И расскажет, как умер ее сын.

Глава одиннадцатая

Шериф Колтрейн оказался не таким провидцем, как он полагал. Эстер Блессинг и виду не подала, что знает, кто такая Рэйчел, когда та появилась на пороге высокого белого дома в викторинском стиле с зеленой вывеской на фасаде. У хозяйки дома не было ничего общего с Люком. Увидев это, Рэйчел предпочла не обращать внимания на охватившее ее чувство облегчения. Эстер Блессинг выглядела как самая настоящая ведьма. Это была жилистая старуха невысокого роста с маленькими злобными глазками и седыми волосами, торчавшими в разные стороны. Тонкогубый рот был презрительно сжат; и сама она и весь дом провонялись застоялым сигаретным дымом.