Робаут Жиллиман: Владыка Ультрамара
Шрифт:
— А когда зеленокожие упускали возможность хорошенько подраться? — риторически вопросил Марий Гейдж.
— Ваша правда, — признал Банзор.
— А что если руины так важны для орков, что они решат держать оборону? — предположил Варед из Одиннадцатого.
— Маловероятно, — сказал Жиллиман. — Для орков это что-то неслыханное.
— «Неслыханное, невиданное, беспрецедентное, — подал голос Нас, цитируя “Аксиомы”, главу 17.vi, — все это способствует приспосабливаемости. Не надейся предугадать все неожиданности, но всегда будь к ним готов».
От
— Читаете мои мысли, капитан.
Он закончил инструктаж спустя несколько минут. Цели и стратегия были предельно ясны. Будущая атака не требовала большой точности или тонкой хитрости. Лев Эль’Джонсон или Фулгрим наверняка сочли бы ее пустой глупой затеей. Ангрон бы, наоборот, обрадовался грубой прямолинейности, хотя решение захватить и сберечь руины ему явно не пришлось бы по душе. Однако и специфика врага, и стоящая перед Ультрамаринами цель — все диктовало именно такую стратегию.
«Разница между доктриной и догмой — это пропасть между триумфом и поражением».
— Эвидо, — Жиллиман окликнул Банзора, когда магистры и капитаны уже выходили из покоев. — Будь добр, на пару слов.
Банзор вернулся и встал перед столом примарха. Гейдж остался на месте в сторонке, у кристалфлексовой стены. Жиллиман поведал ему лишь некоторые детали плана, и просьба к магистру Шестнадцатого ордена задержаться не на шутку насторожила Мария. Эвидо же выглядел просто озадаченным.
Когда двери захлопнулись, Робаут перешел сразу к делу.
— Что ты думаешь о капитане Иасе?
— В каком смысле?
— В общем. И, в частности, о его лидерских качествах.
— Умелый воин. Превосходный лидер.
— Его люди верны ему?
— Безусловно. Он не просто ведет солдат в бой. В свое время Иас успел поработать с каждым отделением роты, благодаря чему прекрасно знает, как они действуют и на что способны.
— Стало быть, в его вылазке с разведчиками не было ничего необычного?
— Именно так.
— Значит, он умеет приспосабливаться.
— И весьма успешно.
— А что насчет общего командования ротой? Я ценю умение работать с отделениями, но капитан не может просто играть роль гибкого и покладистого сержанта.
— Вам не о чем беспокоиться, примарх. 166-ю роту под его началом можно ставить всем в пример.
— Рад это слышать. Благодарю тебя, Эвидо.
Все еще недоумевающий Банзор удалился. У него были вопросы, но он не стал задавать их. Жиллиман еще не принял окончательного решения, а потому ему было нечего ответить магистру.
Примарх подошел к своему креслу за столом и взглянул на Гейджа. Оторопь уже спала с магистра-примуса. «Он догадался», — промелькнуло в голове Жиллимана. Впрочем, сейчас обсуждать свои соображения с Марием он не собирался. Для начала хотелось поразмыслить в одиночестве.
Гейдж хорошо знал своего примарха и все понимал, а потому поднял другую тему:
— Эти
— Ты считаешь, мне следует спустить Гиеракса с поводка.
Магистр-примус пожал плечами:
— За всю кампанию разрушители ни разу не ступали на поле боя.
— Обстоятельства не требовали их участия. Не такую войну мы ведем.
Гейдж на мгновение задумался.
— А будем ли когда-нибудь?
— При нынешнем составе рот, надеюсь, нет.
— При нынешнем составе? — переспросил Гейдж, но Жиллиман только отмахнулся.
— Позже. Отвечая на твой первый вопрос: да, руины действительно так важны.
— Почему?
— Из-за их символизма. Тоас станет кульминацией всей войны. Здесь мы окончательно разобьем империю орков. Освободим мир, который доподлинно в прошлом принадлежал людям. Еще один осколок вернется в лоно Империума.
— От состояния планеты это не зависит.
Жиллиман искоса посмотрел на ветерана.
— С каких пор ты так рьяно защищаешь разрушителей и их методы?
— Я просто считаю, что нам не следует сбрасывать Гиеракса и его воинов со счетов.
— Я и не сбрасываю, но поступиться важностью символизма этих руин тоже не могу — сразу по двум причинам. Мы не разрушители, Марий. Отец не для того создавал нас. Я считаю важным сохранить город, пусть даже и вымерший. Особенно теперь.
— Когда один мы уже уничтожили, — после секундной паузы сказал Гейдж.
— Именно, — отозвался Жиллиман. — Потому что один мы уже уничтожили.
Монархия. Гордость Лоргара. Город, воздвигнутый ради восхваления Императора. Город, разрушенный из-за обожествления Императора. Прекрасная обитель подлинных шедевров архитектурного искусства. Жемчужина Кхура, на которую покусился XIII легион. Ультрамарины взяли ее под контроль, выгнали людей из своих домов, а затем стерли опустевший город с лица планеты.
Жители Монархии не совершали никаких преступлений. Они всегда оставались верны Императору. «Верны иллюзии», — подумал Робаут. И виновны они были лишь в том, что поверили лжи Лоргара — лжи, в которую он сам свято уверовал. Выражение невообразимой печали и скорби на лице брата-примарха стоявшего перед Императором, до сих пор преследовало Робаута в воспоминаниях. Какая же, должно быть, чудовищная боль для сына — принять наказание от отца за то, что хотел угодить ему.
Ультрамарины уничтожили город и сломили дух его жителей для того, чтобы покарать Лоргара. Чтобы усмирить его гордыню.
В назидание всем.
Символизм.
— Я не перестаю задаваться вопросом, — признался Гейдж, — почему мы?
— Потому что Отец верил, что мы исполним Его приговор именно так, как Он того хотел. Скажи, ты бы доверил это кому-нибудь другому?
Гейдж неохотно покачал головой.
— Ангрону бы понравилось, — добавил Жиллиман. — Мы сделали то, что должны были. Мы действовали точно и беспристрастно. Мой Отец назначил взвешенное наказание.