Робеспьер детектив
Шрифт:
Софи тоже изучала посетителей кофейни. Тут были и солидные мсье, и начинающие юристы. Ее внимание привлек высокий молодой человек в потертом костюме. Софи сразу заметила: стоило ему переступить порог кофейни, и он не мог отвести от нее взгляда.
«Неплохой кандидат в женихи, — подумала Софи. — Простой человек. Судя по всему, неглупый. Начинающий юрист, такие люди добиваются успеха. Может, из него получится второй Робеспьер».
Она решила обязательно заговорить с ним. Обеденное время истекло. Служащие
— Мадемуазель, вы не могли бы уделить мне время, — в его голосе слышалось волнение. — Мое имя Мишель Мулен.
Было видно, что юноша старается унять застенчивость. Софи окинула его приветливым взглядом. Невзрачный человек, темные зачесанные назад волосы, очки, бледное лицо. Типичный начинающий юрист.
— Я с удовольствием побеседую с вами, пока нет заказов, — сказала она. — С тех пор, как арестовали Филиппу, мы вынуждены справляться и за нее…
На миг воцарилось неловкое молчание, которое несмело нарушил Мулен.
— Я адвокат Филиппы Нароль.
Светик и Макс под руку прогуливались по улочке.
— Мало времени ты уделяешь расследованию! — укоризненно сказала Светик. — Ты допросил только Годара! Как же подарок для Мадлен?
— Я все спланировал, дитя мое, — успокоил ее Неподкупный. — Пусть это расследование заставило меня поменять планы, но большую часть моего времени все равно занимает политика. Ты прочла мою брошюру «О средствах спасения государства и свободы»?
— Да, объясни, пожалуйста, — попросила девушка.
Робеспьер уже привык к непонятливости приятельницы. Ему даже нравилось объяснять ей. Каждому приятно, когда его, раскрыв рот, слушает симпатичная девушка.
— Я говорил, что спасение можно обеспечить не при помощи бедственных потрясений, а применяя мирные средства. Любые резкие изменения сейчас губительны. Роль Национального собрания — не просто менять министров, а контролировать их деятельность. К тому же люди должны знать, как проходит обсуждение их интересов в Собрании. А небольшой зал Манежа собирает только избранных слушателей.
— Верно! Ты еще что-то писал о театре, не так ли?
— Да, Светик. В театрах почти не ставятся драматические шедевры, посвященные Цезарю, Вильгельму Теллю, Гракху.
— Ага, из всех перечисленных тобой людей, я знаю только Цезаря.
— Я же когда-то учил тебя! — покачал головой Макс. — Подобные пьесы — это великие меры распространения гражданского духа и революционного принципа. Сейчас в большинстве театров раздается лишь голос сладострастия.
— Ладно, не преувеличивай! Согласись, если кругом будут одни Цезари, люди в театры ходить перестанут!
— Светик, ну я же не требую этого! К
— Это верно, многие даже расписаться не могут, — захихикала Светлана, — крестик ставят.
— Слушаю я вас, слушаю, — раздался за их спиной голос Жоржа. — Смеяться хочется.
— У тебя всегда было своеобразное чувство юмора, — ответил Макс. — Ты уже сделал свой выбор?
— Да, сделал. Не стоит меня укорять. Ты сам в тупике! Твоя последняя книжка — дрянь! Прости, это так. Ты рисуешь идеалы, не говоря как их достичь. Болтаешь о праздниках, театрах, новых зданиях, искусстве и прочем бреде! По-моему, даже в студенчестве ты не позволял себе подобного. И этой чушью ты хочешь одолеть жирондистов? Нужно действовать! А вообще, театры сейчас не актуальны!
Светлана заволновалась. Не нравился ей этот разговор.
— Жорж, — спокойно сказал Неподкупный. — А вот театр как раз и актуален. Как говорится, ожидание за кулисами.
— Угу, жди! Я уже дождался. А чего ты ждешь?
Робеспьер важно произнес:
— Я жду, когда клан Манон Ролан попадет в неприятную ситуацию… это должно произойти… они совершают грубые ошибки…
— О! Ты решил предсказывать будущее! Мило! Удачи, герой!
— Чего это он? — спросила Светик Макса, когда Жорж ушел.
— Не обращай внимания. Скорее всего, друзья мадам Ролан испортили ему настроение. Зайдем лучше в Кафе де Фуа. Там можно перекусить и побеседовать с Софи Дюпон, подругой Филиппы Нароль.
Хозяин кафе как всегда был рад видеть Неподкупного и его верную спутницу.
— Конечно, ради вас я могу отвлечь Софи! — сказал мсье Жюно. — Я очень доволен этой девушкой. Мила, приветлива, а какие у нее манеры! И каждую похвалу она принимает с искренней радостью!
Софи, добродушно улыбаясь, подошла к столику, за которым сидели Робеспьер и Светлана. Робеспьер предложил ей сесть. Она села, выпрямив спину, положив руки на колени.
— Вы хотели поговорить о Филиппе? — спросила она.
— Да, мадмуазель. Прошу вас, расскажите о ней.
Интонация девушки и ее манера говорить были превосходны. Ее речь лилась как музыка. Приятный поставленный голос усиливал хорошее впечатление.
— Она была очень веселой, — Софи запнулась. — Почему была? Простите мне сию оговорку. Филиппа очаровательна благодаря своему добродушию и жизнерадостности. На лице всегда сияет улыбка, и даже незначительная шутка вызывает у нее искренний смех. Филиппа подобна ребенку, столь же наивна. Она мечтала о красивом богатом муже, и это привело к трагедии.