Робинзон из-под моста
Шрифт:
– Ты чего?
– Я удивился ее слезам.
– Хорошо так, аж страшно.
– Почему?
– Зыбко все.
– Она повернулась ко мне, и слеза покатилась через переносицу.
– Почему счастье длится недолго, а какая-нибудь гадость обязательно затягивается?
– Не думай об этом. Наслаждайся моментом.
– Ты знаешь, это лучший Новый год в моей жизни. Спасибо тебе, Толик, за него.
Татьяна поцеловала меня в щеку. Ее горячие губы буквально оставили ожог на моей ледяной коже.
– И тебе спасибо. У меня это тоже лучший Новый
– Знаешь, почему мы чувствовали себя несчастными?
– Почему?
– Потому что не слушали себя. Вот тебе надо было уединиться, чтобы почувствовать себя счастливым. А мне надо было получить в глаз и свалиться под мост, чтобы понять, что смазливая мордашка это не пропуск в счастливую жизнь.
– Сегодня мы поняли, что скатываться под мост бывает весело.
– Точно. Одно и то же действие может носить прямо противоположный смысл.
Татьяна попыталась встать, но снова бухнулась в сугроб.
– Знаешь, я останусь здесь ночевать. Сил встать уже не осталось. Присыпь меня снежком.
Я зачерпнул рукой снег и присыпал им Татьяну. У нее, откуда из-под одежды, глухо зазвонил телефон. Девушка вздохнула.
– Ищут.
– Вытащила трубку и приложила к уху.
– Але, мам..., да я у девчонок..., все нормально, я трезвая, мальчишек с нами нет, едим тортик и запиваем чайком. Не надо ему приезжать, что вы со мной, как с маленькой, сама приеду. Могу я отдохнуть от работы и от вас хоть немного..., всё, давай, с новым годом!
Татьяна убрала телефон под одежду и села.
– Всё, разрушили чудо. Пошли домой.
Я подскочил и помог Татьяне подняться. Только сейчас я почувствовал, что вся одежда на мне мокрая, а спина начинает замерзать. Силы покинули нас окончательно. Еле волоча ноги, мы добрались до моей ледяной избушки. Дома было тепло и пахло праздником. Может быть, только в моем представлении.
– Константин больше не спит на матраце?
– Спросила Татьяна, глядя, как я подкачиваю его, чтобы он выдержал двоих.
– Нет, пока я его лечил, он спал на полу, потому что не мог ходить и ходил в туалет под себя. Так он привык спать там, больше не лезет ко мне.
– Бедняга, Костик.
– Татьяна потрепал ему за ухом.
– Ты, настоящий мужик.
Диван был готов. Мы сняли с себя мокрые одежды и развесили их на обогревателях. Татьяна осталась в трусиках и бюстгальтере. Я дал ей свою чистую майку. Мы улеглись и накрылись двумя одеялами.
– Толик, ты не обидишься, если мы просто уснем?
– Это был прямой намек.
– Нет.
– У меня, в принципе, у самого не осталось сил.
– А ты не обидишься, если я не стану к тебе приставать.
– Обижусь, но завтра.
Татьяна легла спиной ко мне. Я прижался к ней, просунул свою ногу, между ее. Признаться, от близости женщины сердце забилось чаще. Усилием воли я подавил гормон и быстро заснул.
Будь у меня друзья, они наверняка умерли бы от зависти, если бы увидели, какие красотки просыпаются в моей постели. Я мог бы бесконечно лежать и любоваться,
– Прости, это Костян в туалет захотел.
– Угу.
– Ответила она неопределенно, не открывая рта.
Я, признаться, и сам давно хотел выйти на улицу. Стояла тихая солнечная погода. По голым ногам пробежал морозный озноб. На мне была надета только куртка. Хрум-хрум, заскрипел под ногами снег. У нас с Константином были разные столбы-опоры для справления естественных нужд. Его был ближе и он уже закончил моцион.
– Ты не против, если я сегодня воспользуюсь твоим столбом?
Константин был не против. Пар повалил от того места, где моя струя поливала металл. Сзади скрипнула дверь. Я повернулся, не прекращая процесс. Татьяна, в одной майке, вышла на двор, закинула назад руки и потянулась. Её рот растянулся в улыбке, когда она поняла, что я пытаюсь поприветствовать ее.
– Ты собрался что-то напИсать на снегу?
– Спросила она со смехом.
– Ой, прости!
– Я отвернулся.
– Привет! Как спалось?
– Отлично. А где тут у вас места для девочек?
Я закончил процесс и закутался в куртку.
– Слушай, девочкам столбы не подойдут, да и снега тут навалило, попой не присядешь. Вон там...
– Я показал в место, где сходились откос и мост, - снега почти нет и место защищенное.
– Спасибо. Иди домой и не подглядывай. Я сейчас приду, приготовлю что-нибудь.
– Куртку накинь.
– Я снял куртку, Татьяна послушно надела ее.
Это было почти фантасмагорическое зрелище, в моем доме хозяйничала женщина. Стены дома никогда еще не впитывали таких вкусных запахов. Представляю, как были удивлены редкие водители, унюхавшие посреди дороги запах готовящейся еды. Даже Константин полностью принял факт наличия третьего лица и не сторонился Татьяны. Он даже простил ее отдавленную лапу. Как два мужика, мы смотрели в телевизор, искоса бросая взгляды на суету женщины у плиты. Была в этом моменте необычная полноценность, завершенность, гармония. Я почувствовал, что так оно и должно быть в нормальных отношениях женщины и мужчины.
Желудок начало подводить, в ожидании. Я сидел в подаренных мне тапках и рассматривал носки на них, изображая общение между тапком правой и левой ноги.
– Я вижу, чем ты себя развлекаешь в одиночестве. Еще немного и у тебя появится виртуальный друг, или подруга. Моя конкурентка.
– Ну, с твоей конкуренткой я буду видеться каждый день.
– Понятно, твой комплекс хочет сказать, что я мало уделяю тебе внимания?
– Мой комплекс загнал меня под мост и вообще он не может сказать ничего путного. А вот я знаю одного одинокого Робинзона, которому одна девушка дала надежду поверить в свою полноценность, и теперь он хочет видеть ее так часто, как это получится.