Робинзон по пятницам
Шрифт:
— Там Ольга. И она тебя убьет.
Уже в машине мы выяснили, что именно произошло за время моего отсутствия. Примерно в 15.00 расфуфыренная Ольга отбыла на свидание с Федоровым, которое тот опрометчиво назначил на 16.30 в уютном ресторанчике. Воодушевленные перспективой расстаться с ней в скором времени, родичи вздохнули с облегчением и разошлись по своим делам. Как пишут в дешевых романах, никто не мог предположить, что тихая жизнь скромного семейства будет разрешена жестокой судьбой.
В 18.00 домочадцы спокойно уселись перед телевизором:
Проблемы начались с музыкальной заставки сериала "Кошмар всегда с тобой". На фоне жуткой музыки раздался монотонный вой. Соня довольно хмыкнула, предвкушая неслабое шоу, и сделала звук у телевизора громче.
Шоу действительно оказалось неслабым. На фоне кровавых баталий вой только усилился. Детективам потребовалось несколько минут, чтобы понять: отвратительный звук, который то и человеческим не назовешь, идет из прихожей. Выть по-киношному у нас умеет только один человек — Ольга.
Без пяти минут невеста сидела на полу. Сказать, что она рыдала, значит, не сказать ничего. Это был вполне профессиональный плач покинутой Ярославны. Трогательные рулады переходили в не менее трогательные всхлипыванья, которые в свою очередь сменялись стонами и низким воем. Ошеломленные родичи попытались поднять Ольгу на ноги. Да где там: весу в ней, как в дойной корове, к тому же, безнадежно пьяной. Где и как Ольга сумела так надраться, остается загадкой. Но из ее путаной речи удалось выяснить главное: Федоров отказался поступать как порядочный человек. Свадьбы не будет.
— А с чего он должен на тебе жениться? — проявил чудеса логики Карл.
— Он вчера… он такое сделал… — Ольга затянула новую заплачку.
— Что он такого сделал вчера? — в этот момент Фима напоминал грозного кавказца, обнаружившего, что его красавицу-дочь обесчестили прямо у него под носом.
— Он меня поцеловал! В щечку. А ведь мужчина не будет целовать женщину, которая ему не нравится. Правда?
Молчание ей было ответом. Озадаченная Соня, как самая мудрая из присутствовавших в коридоре дам, постаралась объяснить, что поцелуй — это поцелуй, а свадьба — это свадьба. Ольга упорно стояла на своей философской позиции. Вот Сидоров, например, был глубоко порядочным человеком: сначала женился, а потом поцеловал. Факт, что Сидоров оказался двоеженцем, Ольгу почему-то не смущал. Если она говорит "порядочный", значит, так оно и есть.
Вина Федорова, по мысли Ольги, тянула на пожизненный срок заключения. Мало того, что он опоздал на пять минут, отказался выпить с ней на брудершафт и обручиться по всем правилам, так он еще весь вечер говорил исключительно обо мне. С кем встречаюсь, куда хожу, какие цветы люблю, чего не приемлю в людях и так далее. Интерес со стороны Федорова был настолько явным, что пару раз свою спутницу он назвал моим именем. Вот этого Ольга
Я слушала краткое изложение событий с внутренним восторгом. Во-первых, всегда приятно, когда тебя предпочитают другой, пусть даже и следователь. Во-вторых, Ольгины терзания всегда проходят по одной и той же схеме, поэтому особого сочувствия я сейчас к ней не испытывала и тем более не собиралась ночевать в гостинице. Нашли дурочку! Правда, не особо понравились расспросы Федорова о распорядке моего дня, но с другой стороны — скрывать мне нечего. Моя жизнь — как прозрачное стекло: два легких движения тряпкой с моющим составом, и оно вновь сверкает чистотой. Так что грубые инсинуации товарища Федорова мне не страшны. Не на ту напали.
Утро я начала со звонка в клинику пластической хирургии.
Сахарный голос администратора предложил мне идеальные условия для создания своего нового облика:
— С вами будут работать только лучшие профессионалы, одноместная палата люкс, трехразовое питание, индивидуальная программа коррекции лица и фигуры, гибкая система скидок.
Я резко прервала этот рекламный поток:
— Все устраивает. Все замечательно. Хочу записаться к вам на прием. Единственное условие, чтобы со мной работал Ваковский.
— Но Юрий Николаевич работает только с мужчинами, — в голосе администратора послышалась растерянность. — Может, вас устроит Алла Николаевна? Ее руки творят чудеса.
Я прикинулась ослиной шкурой:
— Ваковского хочу! Меня как раз устраивает, что он работает только с мужчинами. Заплачу в двойном размере.
Администратор по-прежнему колебался.
— Одну секунду, я уточню.
Уточнял он минут пять. За это время я прослушала музыкальное попурри из бетховенской сонаты, марша Мендельсона и танец с саблями Хачатуряна. Сабли сменил торжественное "Прощание славянки", к моему счастью, администратор ожил:
— Юрий Николаевич сможет принять вас, но только сегодня. В 11 часов. Вас устраивает?
Я взглянула на часы. Как раз успею добраться.
— Устраивает. Буду.
Собираться пришлось в рекордные сроки: ать-два, и готова. Кофе допивала на бегу. И только в машине вспомнила, что опять не успела сообщить родственникам о своей новой должности. Ладно, вечером устроим пир на весь мир. Куплю тортик, шампанского, посидим в кое-то веки как люди. Заодно пусть гордятся: вон какую карьеру их Эфка сделала!
В центр "Клеопатра минус" я влетела за две минуты до начала приема.
— Здравствуйте, это я вам сегодня звонила. К Ваковскому, на одиннадцать.
Администратор — минорный мальчик в униформе — взглянул на меня с неприкрытым любопытством, потом поднял трубку и сообщил:
— Юрий Николаевич, к вам пришла дама, которая хочет стать мужчиной.
Однако! Чего только о себе не узнаешь. Меня позабавило, что слово "дама" мальчик произнес с отвращением, а слово "мужчина" в его устах выглядело как настоящая похвала. Странно, почему не добавил "противный"?!