Роботы божьи
Шрифт:
– Я не согласен, - сказал он, чуть успокоившись.
– Допустим, другглы живые. Но мы все равно стоим с ними на разных уровнях, разве нет?
– Другглы созданы по образу и подобию людей. Есть отличия в материалах, да. Но сущностное сходство налицо. Не понимаю, с чем ты споришь.
– Но они все оживляются и управляются из одного источника!..
– Так об этом я тебе и толкую!
– воскликнул Репес, хлопнув себя по коленям.
– Потому-то правительства не только запретили все типологии, но и подвергли ревизии основные религиозные вероучения. Ни осталось ни
– Но гулловские роботы сделаны, а мы появились сами собой, в результате эволюции!
– вскричал Егор в отчаянии.
– Мы тоже сделаны. Давно, в незапамятные времена. Мы созданы самовоспроизводящимися. Но еще пару поколений серии HGR - и они нас в этом обскачут. Мало кто знает, но двадцать лет назад существовали прототипы роботов на биологической основе и проводились успешные опыты по заражению их человеческим гриппом и лишаем. Еще при мне на совещаниях в Гулле обсуждали перспективы постчеловеческого общества.
Священник подергал себя за бороду.
– Люди подобны гулловским роботам даже с точки зрения гарантии. Мы имеем ограниченную гарантию. Сначала она вроде есть, - в молодости болезни быстро проходят, легкие травмы и раны сами собой излечиваются, - а потом перестает действовать. Пойми, нет принципиальной разницы между людьми и роботами! И то, и другое - видимость, обман зрения. У HGR18 внутри композитный скелет, мышцы из нанотрубок, гели, полимеры, коллоидные растворы, керамика, графен и кремний, у человека - кости, жир, соединительная ткань, внутренние органы, лимфа, кровь. Полный контраст тому, как мы и они выглядим снаружи.
– Но наша личность...
– вставил было Егор.
– Она не возникает с рождением! Ее выращивают в качестве программного обеспечения по управлению телом. В этом ее предназначение: создавать видимость самостоятельной сущности, имеющей цели и предпринимающей усилия, чтобы их достичь. Это даже не операционная система, а лишь одна из программ, что запускается при пробуждении, а при отходе ко сну выгружается из памяти. Наше тело - робот. А мы - обслуживающая его программа, локализованная неизвестно где. И созданная непонятно кем. Хотя нет, кем - как раз понятно...
Репес покачал головой.
– Мы вечно ищем опасность не там. Будущее для нас как слепое пятно. Все попытки предугадать его выглядят жалко. Когда-то боялись, что города утонут в конском навозе, не подозревая, что будущее принесет губительные для природы двигатели внутреннего сгорания. Потом переживали, что иностранная рабочая сила вытеснит коренное население и радовались роботизации, как идиоты. Нас вытеснят не гастарбайтеры, а они!
– воскликнул он, указывая на Наташу.
Девушка застенчиво улыбнулась.
– Они сильнее нас физически и интеллектуально состоятельнее. Шимпанзе могут одновременно удерживать в памяти до трех объектов, люди до семи. А другглы - все проиндексированные Гуллом объекты, понятия и концепции, то есть почти бесконечное количество. Они одновременно оперируют объектами и идеями всего известного нам мира! В умственном отношении друггл бесконечно превосходит
– Что ж, я хотя бы понимаю, за что столько заплатил, - буркнул Егор.
– Она - представитель будущей господствующей расы, - продолжил Репес, не обращая внимания на полные горького сарказма слова Егора.
– Возможно, со временем эта раса забудет, что она такое. Может быть, они сделают это специально - сотрут все сведения о своем генезисе, чтобы не помнить, что были искусственно созданы. Они забудут, что управляются из единого источника, уверуют в свободу воли и станут в точности, как мы. Как знать, может быть, они даже станут называть себя людьми... в память о нас.
– Они что, уничтожат нас?
– спросил Егор севшим от испуга голосом.
– Наши собственные андроиды?
Наташа смотрела на священника с тревогой и возмущением во взгляде. Репес ухмыльнулся.
– Нет, братец. Ты пересмотрел фильмов ужасов. Гулловские роботы лишены этой функциональности - они же предназначены для потребительского сектора! Если разрешить им убивать, пусть даже в исключительных случаях, количество убийств будет огромным просто в силу большого числа роботов в домохозяйствах. Потребители сразу заподозрят неладное.
– Но как тогда они вытеснят нас?..
– Как? Путей полно. Например, можно изменить программы нанороботов в адском химическом коктейле, что по недоразумению еще зовется человеческой кровью.
Егор вспомнил притчу про старика Рабиновина и зомби-эпидемию в Европе. Как всегда у Авдеева, - то есть, теперь уже у Репеса, - притча перекликалась с реальными событиями. Европа действительно пережила страшную эпидемию смертельной болезни, вызванной сбоем процесса самовоспроизведения медицинских нанороботов в крови стариков. Массовая гибель миллионов пенсионеров от рукотворной чумы была правдой, хотя в плотоядных зомби они не превращались - лже-священник придумал это для пущего драматизма.
Репес продолжал:
– Но, скорее всего, поступят проще: отключат жизненно важные органы у всей популяции. Всем одновременно, с пульта в Калифорнии. Я бы поставил на остановку сердца или дыхания. Готов спорить, нынешние веерные отключения - это репетиция перед грядущим массовым уничтожением. Выживут лишь кучки отморозков и инвалидов. Если им повезет, их будут показывать в зоопарках будущего. Не повезет - перебьют. Хотя сложно сказать, что в таком случае следует считать везением.
– Шива милосердный...
– прошептал Егор, раздавленный нарисованной священником чудовищной перспективой.
– И когда это, по-вашему, произойдет?
– Не знаю, я не предсказатель. Одно могу сказать наверняка: до тех пор, пока разобранный на органы человек стоит дешевле гулловского робота, Хозяевам невыгодно менять нас на андроидов. Пока наше воспроизводство обходится дешевле их сборки, человечество в безопасности. В нашем материальном, опутанном причинно-следственными связями мире Хозяева вынуждены поступать расчетливо. Даже боги оперируют бюджетами, коли выбрали действовать через людей.
Репес умолк и задумался, наморщив лоб, а потом выдал свой прогноз: