Родина Кэрри
Шрифт:
— От кого бежишь? От нас?
— У американцев просто безграничное самомнение. Чего вас бояться-то? Самое страшное, что грозит врагу Америки, это стать героем отдельного реалити-шоу. Ты вроде не дура, но обмануть тебя проще простого.
Билял выдохнул в ее сторону струю дыма.
— А Дэвис Филдинг? Вы были любовниками?
— Он мне названивал, представляешь! Все годы, что он использовал Рану для прикрытия и полагал, будто руководит ею, хотя на самом деле это мы с Раной выдаивали из него разведданные. В ту ночь он, сентиментальный дурак, позвал меня попрощаться. Шпион из
Кэрри присмотрелась к мальчишескому лицу Биляла, его выбеленным волосам. До нее стало постепенно доходить.
— Абу Назир. Вот почему ты убил Филдинга. Абу Назир сворачивается, и ты спасаешься.
— О-о! — Билял выдохнул еще струю дыма. — Ты все же не полная дурочка. Ну, так что… Кэрри… тебя ведь так зовут?.. — Он похабно улыбнулся, и Кэрри пробрал озноб.
Билял знает ее настоящее имя. Теперь-то она увидела его подлинную сущность и, что хуже всего, он решил идти до конца. Надо было срочно вызывать подмогу.
— Видишь ли, я вытянул из Филдинга все. Итак, Кэрри, что будешь делать: позволишь исчезнуть или сглупишь, упечешь меня в Гуантанамо, в одну камеру с каким-нибудь придурком-джихадистом?
— Ни то, ни другое. Теперь ты работаешь на нас, — ответила Кэрри и, оглядываясь, произнесла как бы между делом: — Знаешь, цветы чудесно украсили бы твою гостиную.
Билял выпрямился в кресле.
— И за кем шпионить? За Абу Назиром? — спросил он.
Кэрри молча посмотрела на него. В коридоре раздались быстрые шаги; одновременно с этим Бойс спустился по канату на балкон.
— Ya Allah, ты ведь совсем не знаешь Абу Назира, — произнес Билял и сунул руку под подушку кресла. Не успела Кэрри среагировать, как он достал девятимиллиметровый пистолет и пустил себе пулю в голову.
Глава 38
Амман, Иордания
— Римский театр был построен, как вы уже могли догадаться, в римскую эпоху, во времена правления императора Антония Пия. В ту пору Амман назывался Филадельфия. Так что, как видите, одноименный американский город получил свое название в честь Аммана, — рассказывал гид (кудрявый молодой иорданец в очках «Окли») толпе из полудюжины туристов. Они стояли на самом верхнем ряду полукруглых скамей амфитеатра, выдолбленного прямо в склоне холма, посреди шумного города Аммана.
Кэрри сидела сама по себе, где-то на среднем ряду. Она следила, как к ней по проходу направляется бородатый мужчина в солнцезащитных очках и фетровой шляпе (надень такую кто угодно другой, и он смотрелся бы в ней нелепо, но этому человеку шляпа шла).
— Что там говорят о бешеных псах и англичанах? — спросил Саул, присаживаясь рядом с Кэрри.
— Зачем он так, Саул? — спросила она. — Филдинг. Зачем он скрывал свою ориентацию? Кому какое было дело, что он гей? Да еще на такие расходы пошел: фальшивая дорогая любовница, которая к тому же трясла его как грушу в плане инфы. Шантажировала. Бессмыслица какая-то.
— Ты еще слишком молода, а Дэвис Филдинг был старой закалки. Он ведь начинал во времена КГБ, холодной войны, когда гомосексуалистов считали потенциальными предателями. Помнишь англичан
— Брось, Саул. Проследи связи: Рана, Билял Мохамад, Дима, Соловей и, наконец, Абу Назир. Ничего так компания, и посмотри, как близко они подобрались. Билял… он-то как смог?..
Саул улыбнулся.
— Что смешного? — спросила Кэрри.
— Как-то отец сказал: «Когда у мужика член стоит, голова опускается». На идише это звучит еще смешнее. — Он пожал плечами.
— Выходит, Филдинг продал страну за дырку в жопе? В буквальном смысле?
— История стара как мир, и если уж говорить по справедливости, то предал нас Филдинг не преднамеренно. Он просто был дурак.
— Тогда как насчет стертых записей из базы АНБ? Филдинг действовал не один.
— Не суйся в это, Кэрри. — Саул посмотрел на нее, прикрыв глаза ладонью.
Кэрри перевела дух.
— Нет, правда, Саул, — прошептала она. — Неужто замешаны верхи? В этом все дело?
— Нет, — покачал головой Саул. — Дело в дружбе, а не в гомосексуальных интригах. В долге десятилетней давности. Теперь все кончено, Дэвис мертв.
— Как это кончено? Ты шутишь?
— Чего ты хочешь, Кэрри? Ты заткнула течь и, более того, нашла убийцу. Нас только это и беспокоило.
— Зато Абу Назир бог знает сколько читал нашу почту. Как тебе такое?
— Аналитики оценивают ущерб. Однако стоило Филдингу вытурить тебя из Бейрута, и мы с Эстесом перекрыли поток любой мало-мальски важной информации, проходившей через него. Образно говоря, оставили Филдинга без пайка, и он знал это. Начал что-то подозревать. Мы всерьез думали, что он покончил с собой, пока ты не доказала обратное. Не забывай и о плюсах.
— Так тут еще и плюсы есть? — выгнула брови Кэрри.
Тем временем гид вывел группу туристов к выходу со стороны сцены — туда, где находился небольшой музей. Если не считать пары туристов на самой сцене, Кэрри с Саулом остались в амфитеатре одни. Было так странно сидеть на каменных скамьях, когда вокруг кипела современная жизнь.
— Еще какие! Сейчас Абу Назир — наш злейший враг, и ты нашла самый отчетливый след, ведущий к нему. Мы ковыряемся в сотовых Биляла Мохамада и уже смогли подтвердить, что он звонил в Ирак, в Хадису — и не раз. Так что забудь о Соловье и Ромео. Твои прежние подозрения подтверждаются: Абу Назир в Хадисе.
— Может, его и след простыл.
— Зато есть, с чего начинать, а это уже прорыв! — Саул обернулся к ней. — Тебе надо вернуться в Ирак, Кэрри.
Она закусила губу.
— Саул, я там уже стольких потеряла: Демпси, Ромео… Верджила ранили, Кримзона — тоже. Как, кстати, Верджил?
— Поправляется. Заодно повидался с дочерью. Передавал тебе привет. Ему не терпится вернуться в строй. Что касается уорент-офицера Блэйзела — или Кримзона, — то ему поставили современный протез, чудо техники, — нерешительно произнес Саул. — Твой спаситель учится жить с искусственной ногой.