Родная старина
Шрифт:
Рассказывают, будто простой народ в Москве, прослышав о том, что Артамон Сергеевич задумал строиться, да камня для закладки дома не может достать, изъявил готовность сообща снести ему даром камни с могил своих отцов, – такою любовью у народа пользовался приветливый и тороватый царский любимец.
И устройство дома, и весь жизненный обиход у Матвеева отличался новым, европейским складом. Кроме образов, в комнатах были и картины; совершенной новинкой являлись зеркала и часы; вместо обычных в русских боярских домах скамей, покрытых коврами, в комнатах у Матвеева была европейская мебель. Жена его выходила свободно к гостям не для того только, чтобы чинно, потупив глаза, попотчевать их водкой перед обедом, как это водилось в Москве, а чтобы принять участие в общей беседе, занимать гостей, которые в дом Матвеева приезжали не для сытных обедов, а для того, чтобы приятно провести время в разговоре с умным, приветливым хозяином и радушной хозяйкой. Жена Артамона Сергеевича, Авдотья Григорьевна, была родом шотландка и приняла это имя при
Посольский приказ под его начальством работал и над книжным делом. Здесь под его руководством переводились и составлялись книги. Написана была «Государственная большая книга», русская история с портретами государей и патриархов.
В доме Матвеева воспитывалась дочь небогатого помещика Кирилла Полуектовича Нарышкина, звали ее Натальей; она сызмала освоилась с новыми порядками жизни. В 1670 г. царь как-то навестил Матвеева и увидел Наталью Кирилловну, которая была уже в возрасте невесты. Сильно приглянулась она государю, и чрез несколько времени он объявил Матвееву, что желает жениться на ней; впрочем, обычай выбора невесты и на этот раз был соблюден. В конце 1669 г. были собраны девицы в Москву на смотр и невестою царя объявлена Наталья Кирилловна; Матвеев, и без того уже очень близкий к царю, теперь становился во дворце вполне своим человеком. Хотя было сделано несколько попыток расстроить этот брак, – с этой целью подкидывались подметные письма к царю, но все было напрасно. 22 января 1671 г. совершилось бракосочетание Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной.
Новым духом повеяло во дворце, когда вступила туда молодая супруга царя, воспитанная в доме Матвеева. С ужасом глядели ревнители старины, когда стала показываться на улице в открытой карете государыня, которая, вопреки прежнему обычаю, не скрывалась от народа. Мало того, у царя завелась новая, небывалая до тех пор потеха, устроен был театр, где лицедеи (актеры) разыгрывали разные истории в лицах. В Москве явились странствующие немецкие актеры и музыканты под управлением Ягана Готфрида Григори. В Преображенском селе устроена «комедийная хоромина», а затем в Кремлевском дворце «комедийная палата». Здесь были приспособлены щиты с декорациями, место для музыкантов, царское место и боковые места для прочих зрителей – лиц, приближенных к государю.
А. С. Матвеев. Гравюра. XIX в.
Сначала разыгрывались «История Олоферна и Юдифи», «Комедия о Навуходоносоре», «Комедия о Блудном сыне» и др. Последние две пьесы были составлены Симеоном Полоцким; написаны они были тяжелыми виршами, и настоящего таланта в них не видно было; но для того времени и эти вещи казались очень занимательными. Алексею Михайловичу, очень склонному к изяществу и удовольствию, полюбилась сильно эта новая потеха, – больше пришлась она по душе, чем шуты да дураки. Сначала благочестивого царя тревожила мысль, не грешно ли тешиться лицедейством; но духовник успокоил его тем, что и византийские цари забавлялись подобными зрелищами. В 1672 г. на Масленице давался даже балет, где главным действующим лицом был мифологический Орфей. Веселая музыка, а особенно пляска сначала смущали царя, но потом он успокоился, когда узнал, что такие увеселения в ходу при европейских дворах.
Все эти новинки в придворной жизни, за которые винили особенно Матвеева, были очень не по нутру большинству русских людей; в этих затеях многие видели отступление от святой старины, склонность к иноземщине; а иные из ослепленных ревнителей древнего строя жизни даже негодовали, – заявляли, что приближаются времена антихриста, с враждой указывали на Немецкую слободу, которая тут же бок о бок с благочестивой Москвой разрослась в целый город и где все было не так, как у православных: дома, одежда, нравы, обычаи – все было своеобразно и ново для русского человека. Здесь «иноземная прелесть» свила себе уже прочное гнездо.
И вот в ту пору, когда так пугали еще всех русских людей старого покроя европейские новинки, когда так еще мало было «новых» людей, в Москве явился на свет Божий «новый» человек: 30 мая 1672 г. родился царевич Петр.
К. Деккер. «Вид города Астрахани и фрегата «Орел» с флотилией». 1670 г.
Последние годы царствования Алексея Михаиловича
Последние годы царствования царя Алексея были так же тяжелы, как и первые. Еще не кончилось усмирение мятежа, поднятого Разиным, а уж начались смуты в Малороссии. Разорванная на две части, лишенная правильного, определенного
– Теперь нас Бог избавил от вас, – не станете вперед грабить и разорять нас!
Но совсем не рады были казаки и особенно старшие из них: никак не могли они помириться с тем, что лишались своих вольностей и прав; опасались, что московское правительство приберет их к своим рукам. Недовольно было и высшее киевское духовенство: оно желало по-прежнему избирать из своей среды митрополита под властью слабого константинопольского патриарха. Когда московские воеводы стали слишком властно распоряжаться на Украине и даже круто, особенно после того, когда в Запорожье убили московского посла, ехавшего в Крым, недовольство в Малороссии стало принимать большие размеры. Гетмана пугали слухи, что московское войско идет на Малороссию, что царь хочет отдать ее Польше… Брюховецкий вовсе не такой был человек, чтобы найтись в трудные минуты: жестокий в счастье, малодушный в беде, он задумал поправить дело изменой Москве. Он надеялся присоединить к своим владениям и западную часть Малороссии, где в то время гетманом был Дорошенко; для этого надо было сбыть с рук московских воевод и подчиниться Турции. В начале 1668 г. была собрана рада в Гадяче, и здесь было решено – отступить от Москвы, поддаться султану, призвать на помощь крымцев и выживать московских воевод из городов.
Эта измена повела к злодейству: сто двадцать великорусов пало под ножами убийц; некоторые воеводы погибли, обороняясь в городах, другие были захвачены в плен, а иные успели спастись. Вероломство не пошло впрок Брюховецкому: его жестокость и несправедливость вывели из терпения казаков; он погиб, растерзанный ими, когда шел навстречу Дорошенко. Теперь вся Малороссия попала под власть последнего. Он собрал всенародную Раду и спросил, что делать, мириться ли с Москвою, отдаваться ли Польше или султану. О Польше народ и слышать не хотел, москалей боялся, а изъявил желание покориться Турции. После непродолжительных удачных действий против московских войск Дорошенко ушел в западную часть Малороссии, а на востоке оставил наказным атаманом Многогрешного. Последний завел сношения с Москвой, настаивал, чтобы московские воеводы удалились из Украины и водворено было по-прежнему самоуправление. В 1669 г. Многогрешный на Раде в Глухове был избран гетманом. Постановлено было по согласию московского правительства, чтобы только в пяти городах были московские воеводы и ратные отряды (в Киеве, Переяславле, Нежине, Чернигове и Остре), а сбор доходов и управление производились бы так, как при Богдане Хмельницком; казакам быть в числе тридцати тысяч, а жить гетману в Батурине. Недолго и Многогрешный пользовался гетманством: через два года старшины схватили его и в оковах отправили в Москву, обвиняя его в замысле поддаться султану. Свергнутого гетмана отправили в ссылку в Сибирь, а вместо него выбрали Ивана Самойловича.
В это время Дорошенко истощил все усилия, чтобы спасти Малороссию от раздробления; он сносился с Москвою, хлопотал, просил принять под свое покровительство и западную, правобережную Украину на тех условиях, на каких была принята Малороссия при Богдане Хмельницком; но эти старания не привели ни к чему: Москве было тогда не до новых дел и хлопот, да и с Польшей разрывать не хотели. Тогда Дорошенко обратился к султану с просьбой принять Украину в подданство на тех условиях, на каких подчинились ему Молдавия и Валахия. Султан, конечно, был рад такому случайному приросту своих владений, но хотел подчинить себе всех казаков и обе половины Украины, а этим нарушались права и Польши, и Москвы…
В 1672 г. турецкие войска вступили в пределы Украины с целью завоевать ее. Дорошенко и крымский хан соединились с султаном. Турки завладели польским городом Каменцом [Подольским] и предали здесь православную святыню поруганию: иконами мостили улицы, церкви обратили в мечети… В Москве были в тревоге. Царь созвал собор, куда пригласил, кроме думных людей, и духовных лиц. Назначены были большие сборы. Уже государь готовился сам принять начальство над войском, но дело так далеко не пошло: польский король Михаил поспешил заключить мир, по которому отдавал под власть султана всех казаков, город Каменец и обязался платить ежегодную дань.