Родственные чувства
Шрифт:
В итоге змееныша, повадившегося таскать куриные яйца из сараев в одной из деревень, поймал Мэйт. В отличие от своего брата и горняка он поступил умнее и не стал гоняться за ехидно высовывающим длинный язык змеем, нарезающим круги вокруг дома, а разбил пару яиц и приманил его.
Теперь в кабинете, который служил им приемной для посетителей, на видном месте стоял огнеупорный террариум. Существо полакомилось предложенным угощением и само далось в руки оборотню, перестав выделять нестерпимый жар. А потом приползло из леса, куда он его отнес, перепугал посетителей чайной и улегся на крыльце, свернувшись
– Это не срочно, - заметив, что лекарша засуетилась, собираясь возвращаться, она поймала ее за локоть и остановила. – Фейлин поколдовала над ними, так что сейчас она им без надобности.
– Я переволновалась, - Сиена закрыла глаза, глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и решительно кивнула. – Нужно спешить, пока эта чудо-повитуха не угробила мою девочку!
*****
Большой дом, утопающий в зелени, встретил их мертвой тишиной. На просторной террасе толпилось трое молодых мужчин, настолько похожих между собой, что не приходилось сомневаться в их близком родстве. Невысокая полноватая женщина, увидев их, ахнула и торопливо бросилась на встречу.
– Сиена, дорогая! Я так рада тебя видеть! Эта мерзавка приказала слугам не пускать нас в дом! У меня уже нервы на приделе!
– Мы ждем еще пару минут, - согласно кивнул один из мужчин с решительным и мрачным видом, - и выламываем дверь ко всем демонам!
– Можешь решить эту проблему? – Обратилась Стелла к Фейлин, внимательным взглядом оглядывая дом. На первом этаже приподнялась занавеска, на мгновение показалось бледное, неприятное женское лицо, еще больше скривилось при их виде, и быстро исчезло. – Не нравится мне все это…
– Позвольте мне, - Мэйт взял покупки в одну руку, подошел к дубовой надежной двери, оббитой широкими металлическими полосками, выпустил коготь под восхищенный свист мужчин, вставил его в замок, сделал пару вращательных движений. И легко открыл дверь, галантно пропуская всех внутрь.
Первой в дом вбежала женщина, громко выкрикивающая имя дочери. Следом ворвались ее сыновья и Сиена.
– Почему здесь так тихо? – Передернув плечами, испуганно спросила Фейлин, робко входя следом за ней в большой просторный холл. Она пробежалась взглядом по увешанным картинами стенам, многочисленным скульптурам и напольным вазонам с цветами и повернулась к ней. – Разве роженица не должна кричать?
– Роды бывают разными, - Стелла невольно вспомнила свои. Появление на свет Зары прошло для нее легко. Ее крошечная малышка вела себя на редкость деликатно. – Но ты права. Если девушка так тяжело рожает, как сказала Сиена, она не может молчать.
Оглушительный грохот, треск дерева и пронзительные крики заставили их сорваться с места. Мэйт опередил и ее и ведьму, сбегал вперед, чтобы узнать, что произошло, и быстро вернулся.
– Слуги по приказу какой-то женщины, наверно, хозяйки дома, не пускали родственников девушки в ее комнату. Братья разозлились…
– Надеюсь, обошлось без жертв? – Жалости она к возможным пострадавшим от справедливого гнева не испытывала, но на всякий случай решила уточнить.
– Ну, они в запале смахнули с постаментов пару скульптур, сломали дверь и повязали слуг, которые пытались их остановить! Но мне кажется, что хозяева обошлись малой кровью, учитывая степень злости своих незваных гостей!
– Это еще что за отребье? –
– Надеюсь, он не имеет никакого отношения к происходящему, - темнея лицом, холодно прошипела Стелла, доставая из кармана брюк серебряный значок, один вид которого заставил не слишком гостеприимную хозяйку пойти красноватыми пятнами. – Иначе, клянусь, ему сильно не поздоровится!
– Вы не имели права впускать сюда этих людей, - куда более миролюбиво, но все равно недовольно буркнула женщина. – Они только и умеют, что путаться под ногами и мешать!
– Они – ближайшая родня вашей, как я понимаю, невестки, - она криво усмехнулась. Подобный тип людей всегда вызывал у нее неприятие. Надо же так возвысить себя над другими! И было бы из-за чего… Можно подумать, сын – стражник… Да тут добрая треть города в Хантаре служит! – И имеют право находиться с ней в трудную минуту. Это вы нарушили закон, запретив слугам впускать их. Вам стоит успокоиться, умерить свой гнев и попросить родственников не писать жалобу. Иначе вас непременно ждет разбирательство!
– В честь чего, позвольте узнать? – Хозяйка дома скривила губы в презрительной улыбке. – Я и только я решаю, кого приглашать в дом!
– Госпожа Сиена, обратившаяся ко мне, подозревает, что вы неумышленно поставили под угрозу жизнь своей невестки и не рожденного внука или внучки.
– Эта лекарша совсем из ума выжила! – Возмутилась женщина.
И Стелла поверила бы ей, вот только слишком сильно нервничала она, казалось бы, из-за простой семейной ссоры. Она старалась держать спину прямо, высокомерно поглядывая на них с высоты своего не малого роста. Но скрещенные на уровне живота руки нервно подрагивали. Бледное, желчное и некрасивое лицо с тонкими губами, крючковатым носом и нарумяненными худыми щеками ничего не выражало, зато злые, глубоко посаженные глаза испуганно бегали.
– Почему тогда вы не позвали ее, когда поняли, что роды вашей невестки будут тяжелыми? – Стараясь быть максимально вежливой, со своей фирменной улыбкой на губах закономерно поинтересовалась Стелла.
Ее собеседница напряглась еще больше. Ее скулы заметно побелели, губы дрогнули. Нервно облизав их, она хрипло ответила. – Ею занимается лучшая повитуха в городе. Никто не виноват, что это слабое и немощное создание не способно даже на то, ради чего его и создала природа – продолжить род и родить моему сыну детей!
– Оскорбляя женщину, вошедшую в вашу семью, тем более в такой ситуации, вы не делаете себе чести! Рядом солидарно запыхтела Фейлин, покрасневшая от возмущения. Судя по многообещающему взгляду ведьмы, она как раз раздумывала, какое бы заклинание швырнуть в противную, желчную и весьма неприятную хозяйку дома.
Побелев от ярости, женщина заставила себя проглотить готовые сорваться с губ резкие слова, хотя Стелла и представить не могла, чего такое усилие стоило этой особе, привыкшей считать себя центром маленькой вселенной, которой являлась ее семья.