Родственные души
Шрифт:
Несмотря на теплый весенний воздух, живот Таниса внезапно заполнился холодом. На его ладони, в лучах солнца, просачивавшихся сквозь молодую листву деревьев, блестело кольцо. Это было простое изделие, украшенное семью крошечными соединенными ивовыми листочками, мерцавшими ярким золотом цвета волос эльфийской женщины, давшей ему его. Оно было красивым, изящным, кольцом, которое надевают на руку возлюбленного. Танис покачал головой, стиснув кольцо в кулаке.
Продолжая качать головой, Танис прошел через сирень, опустив тонкое колечко в карман своей жилетки, пока
— Интересно, — раздался холодный голос.
Танис обернулся. Стоя на верхушке ступеней, трясясь от гнева рядом с несколькими гружеными торговцами, наблюдавшими и ожидавшими, чтобы пройти, стоял лорд Зенос.
— Танталас Полуэльф, — зловеще произнес эльфийский лорд. — Тебе придется пожалеть об этом.
Пока Танис, моргая, наблюдал, как лорд Зенос в негодовании топает прочь, у него не было сомнений, что эльфийский лорд окажется прав.
ГЛАВА 11. ГОСТЬ ИЗ ПРОШЛОГО
В утреннем весеннем воздухе чистой музыкой раздавались удары молотка. Флинт свирепо улыбался, обрабатывая светившуюся малиновым цветом стальную пластину, периодически охлаждая металл в дубовой полубочке с водой. Пот тонкой струйкой стекал по его покрытой сажей брови.
Он начал в конце прошлого дня, отбросив на кровать одеяло, опрокинув кружку эля — исключительно ради своего хрупкого здоровья, уточнил он — затем разжег горн и выстучал несколько бесформенных глыб железа в маленькие бруски металла. Он расплющил бруски в ленты и нагрел их до высокой температуры на угольном жаре, превратив в углеродистую сталь. Затем он соединил эти полосы стопкой в виде сэндвича, непрерывно нагревая получившуюся пластину в углях, и резко сунул ее в холодную воду, чтобы упрочнить металл.
Теперь, наконец удовлетворенный толщиной и равномерностью куска стали, он вытащил его из жара горна при помощи железных щипцов и снова охладил. Облака пара шипели в воздухе, словно дыхание какого-то сказочного дракона, пока металл, наконец, не остыл. Флинт положил его на верстак и осмотрел критически. Он был все еще грубый и необработанный — на самом деле, чуть больше, чем просто плоская полоска стали — но достаточно скоро он будет кое-чем совсем другим — великолепным мечом. Голубые глаза Флинта блестели, он уже мог видеть законченное оружие, гладкое и мерцающее, под почерневшей поверхностью стального бруска.
Флинт отер пот и грязь со лба и глотнул воды из жестяного ковша, опущенного в стоявшее в углу ведро. Он сел на низкий деревянный стул и на мгновение закрыл глаза. Он прибыл в Квалиност два дня назад, и уже казалось, что он и не покидал его на зиму. Сколько прошло с того дня, как он впервые ступил в город? Вероятно, двадцать лет, с точностью до дня, подумал он, открыв глаза, чтобы выглянуть в окно.
Снаружи молодые листья осиновых деревьев мерцали изумрудом и серебром в лучах солнца.
Он чувствовал себя уютно в Квалиносте, и, несмотря на пойманные время от времени недружелюбные взгляды лорда Зеноса, Литанаса, Ультена и Тайрезиана — взгляды, редко сопровождавшиеся комментариями,
Маленький колокольчик прозвенел в дымном воздухе, и Флинт поднял голову, чтобы посмотреть на открывающуюся дверь своей маленькой мастерской. Он поспешно набросил тряпку поверх стального бруска на верстаке. Он не хотел испортить сюрприз.
— Флинт! Ты жив еще? — с улыбкой сказал Танис Полуэльф. — Я думал, мне придется организовывать похороны.
Флинт поспешно потянулся за своим носовым платком, высморкался, и принял больной вид.
— Как говорит моя мама, «Цыплят по осени считают», — сказал он.
Выражение непонимания промелькнуло на лице Полуэльфа; поговорки мамы Флинта всегда оказывали на него подобное действие. Затем он пожал плечами и медленно двинулся вперед.
— Флинт, ты настроен на новое приключение? Мне кажется, возможно, нам снова стоит поискать тайлора.
Воплощение заносчивости, подумал Флинт, и на его лицо вернулась ухмылка.
— Парень, ты все еще ничего не понимаешь своим толстым лбом? — грубо сказал гном. — У меня есть работа. У меня нет, как у некоторых, целого дня, чтобы щеголем дефилировать вокруг города.
Танис рассмеялся, окинув взглядом свое одеяние. На нем была та же одежда, что привлекла взгляд Лораны вчера на Большом Рынке: синяя рубашка, жилет с бахромой и шерстяные бриджи.
— Флинт, — сказал Танис, в его карих глазах плясали искорки, — возьми выходной.
— Выходной? — Флинт засопел, приняв выражение мученика. — Никогда в своей жизни не слышал такого термина.
Тут уже Танис засмеялся вслух.
Флинт сердито посмотрел на него.
— Ты, молодой человек, ничего не слышал об элементарном уважении, так что ли? — проворчал он. Молодой человек… эти слова эхом отозвались у него в голове и снова поразили его, как уже это было несколько раз с момента его возвращения из Утехи. Танис давно уже не был тем мальчишкой, как в ту пору, когда Флинт впервые попал в эльфийский город. Даже по прошествии первой зимы Флинт был потрясен переменой, тем, насколько больше… ну, насколько больше по-человечески стал выглядеть парень. Особенно по сравнению с остальными эльфами, главным образом, с молодыми, которые не выглядели сильно изменившимися.
Сам Флинт едва ли сильно изменился с того дня, когда впервые ступил в Башню Солнца, разве что за исключением тех нескольких седых прожилок — ладно, ладно, может и больше, чем нескольких — что пробились у него в бороде и в темных волосах, которые он все так же стягивал ремнем на затылке. Если не обращать внимания на углубившиеся борозды на лице и небольшое увеличение в размере талии — перемены, которые Флинт категорически отрицал — он был все тем же гномом средних лет, его синевато-стальные глаза были все так же ясны, а ворчание все так же привычно.