Рогер и Король под горой

Чапаев Виктор Михайлович

Через неполных семь часов "Игла" достигла цели, Система вырубила Хиггс, и снова Рогер ничего не почувствовал и не увидел. Но Система показала ему, как ударная волна развернулась вокруг него и схлопнулась впереди, в десятке миллионов километров от "Иглы", породив мощную вспышку "черного" излучения, скомпенсировавшего внезапно возникшую для местных наблюдателей пару сотен тонн массы...

Рогер вспоминал все эти события - неприятные на этапе организации, и приятные на этапе перелета - стоя в гермокостюме на поверхности безымянной планеты, попирая ногами рыхлый реголит и обозревая довольно оригинальный вид звездного неба над головой.

Звездное небо, в самом деле, выглядело необычно. Огромный газовый гигант царил в этом небе. На расстоянии в шестьсот семьдесят

тысяч километров его видимый размер превышал размер Луны на земном небе раз в двадцать. Но огромная система колец, простирающаяся гораздо дальше орбиты планеты, реголит которой попирал ногами Рогер, являла собой еще более необычное зрелище. Кольца разной плотности и ширины сливались в яркую полосу позади гигантской планеты, расходясь полосатым веером в стороны от нее. И все пространство от висящего в небе полосатого гиганта до близкого зубчатого горизонта было занято расширяющимися все больше и больше разномастными кольцами, вытянутыми в горизонтальные полосы. Ближе к планете, на которой находился пилот "Иглы", кольца были менее яркими и плотными. Но вблизи владыки местных небес кольца просто-таки сияли - настолько плотной была в них пыль.

Причину такой мощности ближних к гиганту колец Рогер установил практически сразу, как только прибыл в эту звездную систему. Ближайший спутник настолько близко подошел к поверхности планеты, что прямо сейчас разрушался на орбите - его полость Роша стала меньше его радиуса. Этот процесс, медлительный по меркам человеческой жизни, но очень быстрый в астрономических масштабах времени, приводил к выбросу огромного количества пыли и обломков в одно из внутренних колец. В тех же краях, чуть дальше от гиганта, вращались еще два спутника, радиусы которых были близки к их полостям Роша. Но их разрушение еще толком не началось. Хотя модель, построенная Системой "Иглы", утверждала, что через несколько сотен тысяч лет эти спутники, затормозившись об пыль, выброшенную при разрушении ближайшей луны, приблизятся к планете на опасное расстояние и тоже развалятся на куски.

Вообще же в системе гигантской планеты Рогер насчитал семнадцать крупных, диаметром более ста километров, спутников. Не считая сотен более мелких булыжников.

Облако пыли, образованное при разрушении самого внутреннего спутника, расширяясь по орбите и сплющиваясь в плоскости колец, достигало орбиты следующей луны, и разбрасывалось в разные стороны ее гравитационным воздействием. Часть пыли падало на газовый гигант, другая же часть выбрасывалась еще дальше - в следующие по удалению кольца. Таким образом, спутники гиганта, передавая эстафету друг другу, подпитывали этой пылью все более отдаленные области планетной системы.

Когда "Игла" вышла из Хиггс-режима, Рогер первым делом включил Хиггс-сканер - он помнил, что именно сигнал Хиггс-сканера позволил ему быстро обнаружить одинокую "Кардиану" в пустынной звездной системе МС-3-524. Но сканер упорно молчал. Рогер подождал необходимое время, чтобы накопилось достаточно информации для надежного анализа, но результат так и остался отрицательным. Обитателей в системе не было.

Удостоверившись в этом, капитан "Иглы", и, по совместительству, руководитель разведывательной экспедиции, а также ее единственный участник, занялся изучением самой системы МС-45-213. Центром ее являлась, собственно, звезда МС-45-213 - красный карлик класса М5. Масса его всего четверть стандарта звездных масс, а светимость и вовсе полтора процента от стандарта. Короче говоря, мало света и тепла давало центральное светило своей системе. Не удивительно, что при этом планеты предпочли придвинуться поближе к этому нещедрому источнику всяческой благодати. Маленькая каменная планета, обитавшая в двух миллионах километров от звезды, была слишком горяча, чтобы беспокоится об ее изучении. Больше планет в системе не было, кроме... Кроме огромного гиганта, отягощенного огромной, радиусом в два с половиной, а то и в три миллиона километров, кольцевой системой.

При подготовке к экспедиции, особенно после того, как стало понятно, что экспертов в ее составе может

быть, мягко выражаясь, неожиданно мало, Рогер освежил в своей памяти теорию и практику науки о планетах-гигантах. Так, он напомнил себе, что существует общепризнанная единица массы газового гиганта - один Юп. Планета массой один Юп уже является ярко выраженным газовым гигантом, достигшим баланса между средней плотностью и объемом планеты. В результате такого баланса все планеты, тяжелее одного Юпа, имеют практически одинаковый радиус. Отклонения от баланса появляются тогда, когда газовый гигант находится слишком близко к звезде - тогда его атмосфера разогревается и радиус увеличивается. Но здесь не тот случай. Верхние слои атмосферы хозяина здешних мест, имевшего массу почти три Юпа, были вполне себе холодны, и его размер определялся только балансом силы тяжести и внутреннего газового давления.

Радиус орбиты гиганта был чуть меньше ста миллионов километров. При этом его спутники получали от скупой звезды так мало тепла и света, что на их поверхности царила вечная Зима, зима с большой буквы, с замерзшими скалами из водяного льда и озерами из жидкого аммиака и метана. Но вечный холод, царящий на этих орбитах, не означал застывшего однообразия облика планет-спутников. Как обычно, их природа и условия на поверхности были крайне разнообразны.

Планета-гигант вращалась достаточно медленно, поэтому ее магнитное поле было не очень сильно. И все равно, радиационные пояса, создаваемые отклоняемым ею звездным ветром, простирались на добрые четыреста тысяч километров. Внутри них обращались аж пять крупных спутников. Один из них, входящий в пятерку крупнейших - от трех и более тысяч километров в диаметре, обращался по орбите на самой границе радиационных поясов.

И если большинство спутников от ста километров и до полутора тысяч в основном представляли собой слабо дифференцированные тела изо льда и силикатов с небольшой примесью металлов, то вот этот, вращающийся на границе поясов, и первый из крупнейших, имел очень оригинальную и примечательную природу. У него было небольшое металлическое ядро, мощная мантия из силикатов и легких элементов и ледяная, с примесью песка, кора. Все это оживлялось интенсивной вулканической активностью, в результате которой в пространство выбрасывалось довольно большое количество, почему-то, сернистого газа. Этот газ создавал невидимое невооруженным глазом газовое кольцо вокруг хозяина, которое, ионизируясь звездным ультрафиолетом, ограничивало радиационные пояса.

Еще одним примечательным большим спутником был одиннадцатый по счету, самый крупный из всех, укутанный плотной азотной атмосферой. Под этой атмосферой, наполненной парами и конденсатом метана, образующего рыжие облака, виднелись озера и моря из жидких газов, ограниченных скалистыми берегами из замерзшего в камень водяного льда.

Двенадцатый спутник имел толстую ледяную кору, покрытую трещинами, разрезающими ее на многие тысячи километров. На полюсах этого спутника из трещин вырывались невидимые с такого расстояния водяные гейзеры, сразу же рассеивающиеся в окружающем пространстве. Их присутствие обнаруживалось, в основном, по наличию в этом районе еще одного плотного кольца, состоящего из частиц чистого льда. Приливное действие планеты-гиганта доставало и сюда, на расстояние почти двух миллионов километров, и вызывало заметный разогрев внутренностей его спутников.

Самым дальним обнаруженным Рогером спутником был простой двухсоткилометровый астероид, вращавшийся вокруг гиганта в восьми миллионах километрах, видимо, захваченный в незапамятные времена из протопланетного облака планетезималей.

Но наиболее интересным был спутник номер девять. Он не был самым крупным, всего четыре тысячи девятьсот километров в диаметре. Но его масса была практически втрое больше масс соизмеримых с ним одиннадцатым и тринадцатым спутниками. Поэтому расчетная сила тяжести на его поверхности была всего в два с половиной раза меньше стандартной, к которой привыкли нормальные люди. Ни на одном из остальных спутников сила тяжести не превышала планки в одну шестую стандартной.