Рогнеда. Книга 1
Шрифт:
Весь день Дашка готовилась к тому, что предстоит сделать ночью. Еще раз обошла Колычевское подворье.
Приметила, где ловчее подпалить, чтоб занялось сразу и охватило все постройки. Где поставить Михея, так, чтобы сдуру в лапы стражникам не угодил. И где затаиться, когда суматоха поднимется. Одним словом, прокрутила в голове все, и только после этого направилась в харчевню — как раз и время уже было подходящее.
Она приметила Михея сразу, едва только вошла. Он сидел к ней спиной в дальнем углу и крутил башкой по сторонам. Дашка подошла, села рядом.
— Заждался?
— Да нет. Думал, что ты не придешь уже.
— Как? Я же обещала. Да и
Когда вышли на улицу, Михей спросил:
— А потом куда? Ну, после того, как выполним все?
— Потом? Не знаю… — Дашка пожала плечами. — Уйду из города. Нечего мне делать здесь. Пойду, куда глаза глядят. Мир, слава Богу, не без добрых людей.
— Меня возьми с собой, — запинаясь предложил Михей.
До нее не сразу дошел смысл, а, когда поняла, о чем тот говорит, встала как вкопанная.
— Зачем?
— Должен же тебя кто-то оберегать. — Михей старательно прятал глаза. — Вдруг да обидит кто? А я вступлюсь!
«Этого еще не хватало. Совсем сдурел паренек, али умом тронулся», — подумала, а вслух сказала:
— А как же родители твои? Ведь горевать будут, ежели узнают, что ты пропал незнамо где. — Они двинулись дальше.
— Сирота я. И тосковать по мне некому.
— Ладно, поглядим… Ты только сделай все как надо, да не оплошай.
— Положись на меня! — Михей вмиг воспрянул духом, даже стал как будто выше ростом. — Я, знаешь, какой сильный да ловкий… Я… Я… Да в деревне мне равных не было!
— То деревня, а то — город… Тихо будь, пришли уже.
— Значит, здесь живет обидчик твой? — Михей оглядел высившийся в темноте тын.
— Да, тут хоромы боярина этого. Наверное, сейчас с подручными своими пирует. Аль измывается, гад, над очередной жертвой… Ненавижу!
— Нечо… Сегодня ему не сладко придется.
Пока шли, незаметно опустилась ночь. Подошли уже почти впотьмах. Дашка похвалила себя, что все разведала еще днем, поэтому ориентировалась легко, словно и не было кромешной тьмы кругом. Вокруг всего подворья был вырыт небольшой ров, обычно всегда доверху заполненный водой, а сейчас только на дне блестели небольшие лужицы. Прямо напротив ворот через ров были перекинуты мостки. Еще издали Дашка заметила стражника, маячившего на мостках. Про себя ругнулась. Черт его вынес за пределы подворья, сидел бы там взаперти! Пришлось забирать вправо и обходить бдительного сторожа. Наконец добрались до нужного места. Дашка исчезла во мраке, но вскоре появилась, сунула в руки Михея три смоляных факела да трут с кресалом. Шепнула:
— Зажжешь сразу три и бросай через забор, — принялась поучать. — Да пригнись ты, а то стоишь, как оглобля в чистом поле… В этом месте аккурат к самому тыну стена боярского дома подходит. Так что не промахнешься. Как швырнешь один, пожди чуток, а как разгорится — и два других бросай. Тут сарай да овин рядом, вмиг запылать должны. Сам осторожен будь, действуй с оглядкой, страже не попадайся, а то вмиг на пику насадят. Когда переполох подымется, ты и сигай куда в сторону. Меня не ищи, сама тебя найду. А лучше так… свидимся завтра в той же самой харчевне. Уразумел?
— Не дурак, чай. А не обманешь, точно придешь?
— Приду, приду, не сумлевайся! — Дашка прислушалась-вроде, говор где услышала. Напряглась. Да нет, показалось… Оборотилась опять к Михею. — Молитвы знаешь?
— Зачем? — удивился тот.
— Знаешь, говорю?
— Конечно, знаю, православный как не то.
— Как только я уйду, начинай читать Отче наш. Как дочтешь до конца,
— А, теперь понял. Хитрая ты! Откуда ты все это знаешь?
— Жизнь научила, когда от боярина скрывалась… Ну, ладно, пошла я! — И, не попрощавшись, Дашка исчезла во мраке.
Михей проследил, как она, словно кошка, исчезла в темноте, прислушался. Вроде тихо все кругом, только где-то за тыном собака брешет. Ничего, скоро здесь такой шум подымется, что не приведи Господь. Только бы удалось все, и главное — девицу эту не подвести. Сколько все-таки пришлось вытерпеть бедняжке! Ну, теперь за все заплатит обидчик ее. За все! Тут Михей вспомнил, что так и не спросил, как зовут девицу эту. Как-то и не подумал об этом — не до того что ль было. Вот растяпа!
Михей вытер пот с лица, положил рядом с собой деревянные колья, обтянутые тряпками, изрядно пропитанными горючей смолой, по другую сторону — трут с кресалом. Тут вспомнил, что наказывала девица, и забормотал вполголоса:
— Отче наш, иже еси на небеси…
Как только дочитал до конца, высек искру, запалил сразу три факела, приподнялся, оглянулся вокруг и один из них перекинул через тын в том месте, где Дашка указывала. На темном небе прочертилась огненная полоса и исчезла. Михей затаился, отчитывая мгновения. Вдруг последовала вспышка, и разом все озарилось кругом. Сухой настил, которым была покрыта крыша овина, хоть и был немного смочен дождем, но за день успевал подсыхать, поэтому огонь занялся сразу и побежал огненными ручейками в разные стороны, разгораясь все сильнее. Михей перекрестился и побежал далее. Сквозь сполохи пламени различил еще два строения, подступающих к тыну почти вплотную. Не думая, метнул туда оставшиеся факелы и юркнул в канаву, под защиту терновника. Немного посидел и ринулся бежать, запоздало накрытый страхом. В переулке под руку попался какой-то мужик. Михею показалось, что это стража его преследует. Не думая, махнул кулачищем перед собой, сметая того с дороги и еще шибче дальше припустил. Остановился только тогда, когда запыхался вконец. Оглянулся вокруг. С облегчением увидел, что никто за ним гнаться не собирается. Отдышался и побрел обратно. Туда, где договаривались встретиться с Дашкой.
Она заметила, как в ночи заполыхали дальние строения. Про себя похвалила Михея. Молодец, не оплошал, не промедлил. Как только за тыном послышались первые истошные крики, метнулась туда и закинула во двор и три своих факела. Не стала дожидаться — и так знала, что разгорится, днем еще все приметила. Нырнула в кусты и побежала вокруг, намереваясь зайти с другой стороны. Знала, что сейчас здесь начнется суматоха, и лучше быть подальше.
Люди, разбуженные отчаянным лаем собак и криками сторожей, выскакивали из домов и ошалелыми от страха глазами смотрели на пылающий двор. Разом вспыхнули ближние и дальние ворота, и люди оказались запертыми в огненном кольце. Заголосили бабы, орали мужики, плакали дети. Среди них метался ключник Матвей с опаленной бородой, с раскрасневшимися от жара глазами.
— Ведра, багры тащите!!! — надсадно орал. — Да быстрее, быстрее!!! Сгорит же все к едрене фене!!!
Да куда там! Самим бы выбраться из этого горящего ада. Наконец те из мужиков, кто посообразительнее, поднатужились и вырвали из стен недостроенной избы пару бревен. Уперлись ими в горящие ворота, поднатужились. Ворота зашатались и наконец рухнули, высвобождая проход. Народ ринулся на волю, подальше от пылающей усадьбы. Последним выбежал Матвей. На мгновение остановился, плюнул с досады и побрел в сторону от горящих хором.