Рок И его проблемы-2
Шрифт:
Это он так шутил. У него было своеобразное чувство юмора.
— Деньги есть у меня, — сказал полковник, — копил на старость… Но раз такое дело. Расходы, надеюсь, вы мне возместите.
— Конечно, — сказала Маша.
— Основная проблема, найти Михаила… Вернее, не найти, с этим как раз проблем нет, а извлечь его. Если бы не задержка, связанная со мной, мы бы встречали Новый Год вместе.
— Вы оптимист, — сказал обиженный Иван.
— По горячим следам работать проще. Теперь несколько сложней… Он попал на организацию, которая контролирует игорный бизнес, и, мне
— То есть, вы хотите сказать, — уставилась на него Маша, — что Миша, пока мы живем здесь, торгует на рынке?
— Скорее всего, так, — согласился полковник.
— Он же не знает, с какого конца к нему подходить, — воскликнул Иван.
— В этом-то и проблема, — вздохнул полковник. — Какое-то время он может их вводить в заблуждение. Ну, бывают полосы невезения, — раз проиграл, другой, третий. Но в один прекрасный момент, его нынешние хозяева должны понять, что кроме убытков, от него ничего не дождешься.
— Значит, он сидит сейчас где-то там, у них, и тянет резину? — спросил Иван.
— Скорее всего, так. Но точнее, — «может быть, еще тянет».
— И что с ним будет, когда он им проиграет пару лимонов, и до них наконец-то дойдет, что он в этом деле совершенно не петрит?
— Надеюсь, мы успеем вовремя… — тихо и сурово сказал полковник. — Медлить больше нельзя. Нужно действовать.
— Мы готовы, — сказала Маша, тоном круглой отличницы.
— Ситуация такая, — сказал полковник. — Ваш дядя на нас зол. Ему нужны вы, — поисков своих, он, естественно, не прекращает… Я еще слаб, еле хожу, и довольно неважно себя чувствую. Но времени больше нет… Поэтому сегодня утром я сделал несколько звонков. В нужном направлении… Думаю, чтобы иметь гарантии, нужно узнать, сколько Михаил задолжал этой организации, пообещать эту потерю им компенсировать, с процентами, разумеется. Они без процентов не могут… Ну, и узнать сумму выкупа за него. Не думаю, что за него они захотят слишком много.
— Это почему? — возмутился Иван. — Почему это не много?
— Потому что, — нравоучительно сказал полковник, — что сегодня вечером, мы с Мариной едем на прием к одному из главных руководителей этой организации. Постараемся его уговорить не наживаться на его бедной жене.
— Это кто жена! — задохнулся Иван от возмущения. — Они даже не целовались еще ни разу!.. Потом, ее зовут Маша, а не Марина. Марина, может быть, и жена, — я про нее ничего не знаю.
— Вы разберитесь насчет моего имени, — сказала Маша, — а то на самом деле, неудобно получается.
— Хорошо, пусть Маша, — согласился полковник. — Не устраивает быть женой, тогда пусть будет сестра.
— Я согласна, — тоном той же отличницы согласилась Маша.
— Нужно как следует поплакать, подавить там копытом на слезную железу… Попытаться разжалобить…
— Это она умеет, — поддержал Иван, — вы не сомневайтесь.
— Иван! — одернула его Маша.
— Как следует продумать, во что одеться. Это важно… Боюсь, на аудиенцию нам будет отпущено мало времени, так что нужно произвести быстрое и приятное впечатление. Убитая горем, не находящая
— Все! — воскликнул Иван. — Производить впечатление, это ее дар!.. Мишка у нас в кармане!
— Да успокойся ты, — не выдержала Маша. — Мне же целый день теперь думать, во что одеться. У меня же ничего нет.
— Как нет, — изумился Иван, — мы же притащили три огромных сумки твоих шмоток.
— Мальчик, — нравоучительно сказала ему Маша, — одеваться нужно исходя не из количества имеющихся вещей, а из общей идеи, — из настроения, в котором находишься, или которое хочешь собой выразить.
— Из чего — из чего нужно исходить?.. — строптиво переспросил Иван.
— Что скажешь?
— Эта монета, и часы с двух сторон…
— Какие часы?
— Наручные. У которых циферблат с двух сторон… А коробочка…
Колян с бухгалтером только что сняли тапочки. Начальник музея продолжал получать истинное удовольствие. Бухгалтер был не в себе… Никакого сравнения с тем фраером, который сошел недавно с самолета. Столичная шелуха быстро облетела с него.
— Это такие ценности! Несказанное богатство и возможности!.. У нас в Москве не понимают всего значения того, что здесь происходит. Я — потрясен.
— Тогда пивка?.. После музея хорошо идет.
— Обязательно. Отличная мысль.
Опять заиграл далекий орган, распахнулись зеркальные внутренности бара, и перед их глазами предстала череда запотевших бутылок с пивом.
— Выбирай, — сказал Колян, — какое больше нравится… Мы думаем здесь автомат поставить, чтобы креветок варил. Открываешь бутылку, а к ней уже готовые креветки, и лимон рядом. Выжал лимончика на креветки, — и все, полный ажур.
Она взяли по бутылке, утонули в цвета маренго креслах, и предались удовольствию…
— Должен сообщить, — осушив залпом бутылку, и не спеша принявшись за вторую, сказал бухгалтер, — на следующей неделе, или в крайнем случае дней через девять, сюда собирается «сам». Это между нами, чтобы ты был в курсе… Хочет посмотреть, что здесь происходит. Представляю его впечатления.
— Сам? Чурил?
— Он самолетов боится, у него на них фобия… А здесь решился. Ему там личную катапульту установили, на всякий случай. С катапультой он еще может.
— Бесстрашный человек… Я столько про него слышал.
— Да, кроме самолетов, ничего не боится. Вообще ничего… Какая голова!
— Не было бы головы, не смог бы такими делами заправлять. Это понятно… Значит, к нам?
— Пока никто не должен знать.
Колян сильно взволновался. Не на шутку… Такая честь.
Все равно, что протрубил небесный рог, разошлись ватные зимние тучи, обнажив нестерпимое всеподавляющее сияние, и оттуда раздался громовой голос, прокатившись эхом по всем окрестным горам: ждите, ждите, ждите…
Теперь уже бухгалтер получал подлинное удовольствие от впечатления, которое произвели на Коляна его слова. Поэтому оба потянулись к следующей бутылке пива.