Рокоссовский
Шрифт:
Вдруг бойцы начали останавливаться, послышались голоса:
– Стой! Куда бежишь? Назад!..
– Не видишь – генералы стоят… Назад!
Генералы действительно на виду у всех стояли во весь рост и спокойно смотрели на бегущих. Это произвело сильное впечатление. Паника прекратилась, пехотинцы вернулись в свои окопы и вновь открыли огонь, заставив залечь вражескую пехоту. К этому времени батарея противотанковых орудий открыла огонь прямой наводкой по танкам. Атака противника сорвалась.
Таким образом, уверенность и спокойствие Рокоссовского передавались его подчиненным и оказывали в конечном счете решающее влияние на исход событий. «Я не сторонник напускной бравады и рисовки, – писал он. – Эти качества не отвечают правилам поведения командира. Ему должны быть присущи истинная храбрость и трезвый расчет, а иногда и нечто большее».
Группа войск генерала Рокоссовского стойко удерживала позиции в районе Ярцево. «В
28
Цит. по: Кардашов В. И. Рокоссовский. 4-е изд. М.: Молодая гвардия, 1984. С. 168.
Доклад маршала Тимошенко совпал с Указом Президиума Верховного Совета СССР, по которому генерал Рокоссовский «за умелое руководство боевыми действиями корпуса в районе городов Клевань, Цумань, Олыка с 23 июня по 3 июля 1941 года» был награжден орденом Красного Знамени.
В ходе боевых действий группа Рокоссовского постоянно пополнялась за счет частей и подразделений, выходивших из окружения. Это усложнило управление, а людей для работы в штабе не хватало. За десять дней более половины штабных командиров погибли или же получили тяжелые ранения. Рокоссовский несколько раз просил командующего Западным фронтом прислать ему штаб. Просьба эта была выполнена. 21 июля штаб 7-го механизированного корпуса, выведенный неделю назад на переформирование в район Вязьмы, получил приказание поступить в распоряжение генерала Рокоссовского. Глубокой ночью 22 июля командир корпуса генерал-майор В. И. Виноградов, начальник штаба полковник М. С. Малинин и начальник артиллерии генерал-майор В. И. Казаков с группой командиров добрались до окрестностей Ярцева и стали разыскивать Рокоссовского. Во время поисков они столкнулись с командующим Западным фронтом генерал-лейтенантом А. И. Еременко, которому также был нужен Рокоссовский. Уже под утро они вместе разыскали командующего группой. Он спал в своей легковой машине ЗИС-101. Еременко начал будить Рокоссовского, и когда тот спросонья не мог понять, почему его будят, почти ласково сказал:
– Вставай, вставай, Костя!
На глазах у вновь прибывших Еременко и Рокоссовский дружески обнялись: они были старыми знакомыми по службе в Забайкалье и Белоруссии. Последовали вопросы о положении дел в группе Рокоссовского. Генерал Еременко дал указание действовать активно в районах соловьевской и ратчинской переправ и вскоре уехал. Штаб группы возглавил полковник Малинин, который сумел быстро наладить его бесперебойную работу.
Пока шло формирование группы войск генерала Рокоссовского Ставка Верховного Командования (ВК) [29] приняла решение силами четырех оперативных групп под командованием генералов И. И. Масленникова, В. А. Хоменко, С. А. Калинина и В. Я. Качалова провести операцию с целью окружения противника в районе Смоленска [30] . Общее руководство операцией возлагалось на генерал-лейтенанта А. И. Еременко. Первой в контрнаступление из района Рославля 23 июля перешла группа генерала Качалова. На следующий день из района Белого нанесла удар группа генерала Хоменко, а из района Ярцева – группа генерала Калинина. Группа генерала Масленникова выступила значительно позже.
29
10 июля 1941 г. Ставка Главного Командования была преобразована в Ставку Верховного Командования, председателем которой стал И. В. Сталин.
30
Cм.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). С. 81–82, 85. Согласно директиве № 0043 Ставки ВГК от 27 июня 1941 г. генерал В. Я. Качалов был назначен командующим формировавшейся 28-й армией.
Бои сразу же приняли встречный характер и были крайне ожесточенными. Взаимодействие между группами войск и соединениями 16-й и 20-й армий не было организовано. Для того чтобы парировать удары оперативных групп противник вынужден был использовать все соединения 3-й танковой группы, в том числе и учебную бригаду. Несмотря на это, части генерала Качалова сумели сковать значительные силы 2-й танковой группы. Кавалерийская группа генерала О. И. Городовикова 24 июля прорвалась в район юго-западнее Бобруйска, вышла в глубокий тыл 3-й танковой группы и 2-й армии противника и перерезала его коммуникации.
Действия войск центра
27 июля командующий Западным фронтом приказал генералу Рокоссовскому удержать Ярцево и не допустить прорыва противника на Вязьму. Занимаясь организацией обороны, Константин Константинович нашел несколько свободных минут для того, чтобы написать жене и дочери:
31
См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК. Документы и материалы. 1941 год. Т. 16 (5–1). С. 88–89.
«Дорогие, милые Люлю и Адуся! Пишу вам письмо за письмом, не будучи уверенным, получите ли вы его. Все меры принял к розыску вас. Неоднократно нападал на след, но, увы, вы опять исчезали. Сколько скитаний и невзгод перенесли вы! Я по-прежнему здоров и бодр. По вас скучаю и много о вас думаю. Часто вижу во сне. Верю, верю, что вас увижу, прижму к своей груди и крепко-крепко расцелую. Был в Москве. За двадцать дней первый раз поспал раздетым, в постели. Принял холодную ванну – горячей воды не было. Ну вот, мои милые, пока все. Надеюсь, что связь установим. До свидания, целую вас бесконечное количество раз, ваш и безумно любящий вас Костя» [32] .
32
Цит. по: Дайнес В. О. Рокоссовский. Гений маневра. М.: Яуза; Эксмо, 2008. С. 148.
Рокоссовский, уделяя неослабное внимание руководству частями, нашел время для осмысления и обобщения опыта боевых действий своих войск и противника. Рокоссовского беспокоило то, что пехота, находясь в обороне, почти не ведет ружейного огня по наступающему врагу. Приказав работникам штаба изучить обстоятельства дела, он решил лично проверить систему обороны переднего края на одном из наиболее оживленных участков. В соответствии с Временным полевым уставом 1936 г. основу обороны составляли батальонные районы, оборудованные отдельными стрелковыми окопами, пулеметными площадками, позициями для орудий и минометов. Отдельные окопы соединялись с тылом ходами сообщения, но на небольшую глубину. Однако такое построение обороны не позволяло активно бороться с противником. Рокоссовский, добравшись до одной из ячеек, сменил сидевшего там солдата и остался один. «Сознание, что где-то справа и слева тоже сидят красноармейцы, у меня сохранялось, но я их не видел и не слышал, – пишет Константин Константинович в своей книге “Солдатский долг”. – Командир отделения не видел меня, как и всех своих подчиненных. А бой продолжался. Рвались снаряды и мины, свистели пули и осколки. Иногда сбрасывали бомбы самолеты. Я, старый солдат, участвовавший во многих боях, и то, сознаюсь откровенно, чувствовал себя в этом гнезде очень плохо. Меня все время не покидало желание выбежать и заглянуть, сидят ли мои товарищи в своих гнездах или уже покинули их, а я остался один. Уж если ощущение тревоги не покидало меня, то каким же оно было у человека, который, может быть, впервые в бою!.. Человек всегда остается человеком, и, естественно, особенно в минуты опасности ему хочется видеть рядом с собой товарища и, конечно, командира. Отчего-то народ сказал: на миру и смерть красна. И командиру отделения обязательно нужно видеть подчиненных: кого подбодрить, кого похвалить, словом, влиять на людей и держать их в руках».
Рокоссовский, изучая тактику противника, обратил внимание на то, как он строит свою оборону. Вот что он писал в своей статье «Удары, изнуряющие врага», опубликованной 30 августа в газете «Известия»: «…Наличие у немцев сильных узлов огневой системы на командных рубежах обеспечивает значительную мощность огня, благодаря чему удерживаются опорные пункты. Исходя из этого и стала строиться тактика наших подразделений».
На совещании командного состава, проведенном по инициативе Рокоссовского, было решено перейти к траншейной системе обороны. Это решение было поддержано маршалом Тимошенко.
Обстановка на смоленском направлении продолжала обостряться. Противник силами девяти дивизий сумел 3 августа окружить севернее Рославля оперативную группу генерала Качалова. При выходе из окружения она понесла большие потери, а Качалов погиб 4 августа. Позднее, 16 августа, приказом Ставки ВГК [33]
33
8 августа 1941 г. И. В. Сталин был назначен Верховным Главнокомандующим. С этого времени Ставка стала именоваться Ставкой Верховного Главнокомандования (ВГК).
Конец ознакомительного фрагмента.