Роковая женщина
Шрифт:
Мои вещи были уложены — в любой момент к двери дома могла подкатить наемная коляска. Я в последний раз обходила дом, когда зазвенел звонок. Подъехала коляска.
Итак, я вошла в новую жизнь.
Это был мой третий приезд в Замок, но как все отличалось от двух первых. Тогда я была робкой посетительницей — теперь явилась, чтобы войти в его жизнь.
Меня встретил Бейнс и без проволочек передал в руки Эдит. Это была привилегия,
— Мы надеемся, вам здесь будет удобно, мисс Брет, — сказала Эдит. — Но если что-нибудь не устроит, то, пожалуйста, дайте мне знать.
Она переняла важность самого Бейнса. Я поблагодарила, уверив, что не буду испытывать неудобств, пока буду находиться в Замке. Ведь это ненадолго. Примерно через месяц нам предстояло отплыть.
Комнату мне выделили в башне, знакомой по описанию Шантели. Башня Стреттон. Здесь обитали больная, склонная к истерикам Моник, Шантель и мой воспитанник.
Я осмотрела комнату. Она была просторна и уютно драпирована. Небольшая кровать с пологом на ножках, однако не выгороженная занавесом, как водилось в георгианское время, к которому она относилась. Приземистый, немецкий тяжелый комод, пара стульев и кресло того же, что и кровать, периода. В комнате имелась выгородка, альков вроде тех, что встречаются во французских шато. В нем размещались столик с зеркалом, поясная ванна и туалетные приспособления. Здесь мне будет даже удобнее, чем в Доме Королевы.
Не успела Эдит оставить меня распаковывать вещи, как явилась Шантель. Она уселась на кровать и звонко засмеялась.
— Ну вот ты и здесь, Анна. Как видишь, все выходит по-моему.
— Думаешь, у меня получится? Ведь я никогда не имела дела с малыми детьми. Что если Эдвард меня невзлюбит?
— Во всяком случае не будет тебя презирать, как презирал старушку Беддоус. Первое, чего следует добиваться от детей, — это уважение. Привязанность придет потом.
— Уважение? За что меня уважать этому ребенку?
— За то, что увидит в тебе всезнающее, всемогущее существо.
— Ты изображаешь меня прямо божеством.
— Такой я тебя и ощущаю. Можешь представить, как я горжусь собой. Я чувствую, что способна добиться всего, чего захочу.
— Только из-за того, что сумела добыть вакантную должность для подруги?
— О Анна, прошу тебя, не будь такой приземленной. Дай хоть немного понаслаждаться своей властью. Властью над самой леди Кредитон, которая воображает себя чуть ли не абсолютным монархом.
— Ей, по крайней мере, приходится спускаться на грешную
— Анна, как замечательно, что ты здесь! Подумать только, мы отправляемся на край света — и вместе. Хоть это тебя возбуждает?
Я согласилась, что возбуждает.
Тут приоткрылась дверь, и в комнату заглянул Эдвард.
— Входи, дитя мое, — смеясь, позвала Шантель, — знакомься с твоей новой гувернанткой.
Он вошел с загоревшимися от нетерпения глазами. Да, он был истинный сын капитана: тот же слегка загнутый кверху разрез глаз. На миг я испытала замешательство при мысли о том, как счастлива была бы, если бы он был моим сыном.
— Здравствуй, — учтиво сказала я, протягивая руку.
Он взял ее с серьезным видом.
— Здравствуйте, мисс…
— Брет, — подсказала Шантель.
— Мисс Брет, — повторил он.
Он показался мне развитым не по летам: верно, от не совсем обычной жизни, которую успел прожить. Сначала этот остров, куда мы собирались вскоре отправиться, потом вдруг Англия и Замок.
— Вы будете меня учить? — спросил он.
— Буду.
— Я умный, — похвастался он.
— Это решать другим, Эдвард, — рассмеялась Шантель.
— Но я уже решил.
— Нет, ты только послушай, Анна: он решил, что умный. Насколько это облегчает твою миссию.
— Посмотрим, — ответила я.
Он оценивающе разглядывал меня.
— Скоро я поплыву на корабле, — доложил он. — На большом корабле.
— Мы тоже, — напомнила Шантель.
— У нас будут на корабле уроки?
— А как же? — ответила я. — Иначе нет смысла в моем приезде.
— Если будет крушение, я поднимусь на мостик, — вдруг сказал он.
— Ради всего святого, не говори такого, — вскричала Шантель. Она обернулась ко мне. — Теперь, когда ты познакомилась с мастером Эдвардом, позволь отвести тебя к его маме. Ей, должно быть, не терпится тебя увидеть.
— Не терпится? — переспросил Эдвард.
— Еще бы, конечно же, она хочет увидеть гувернантку своего любимого сыночка.
— Сегодня я не ее любимый сыночек. И вчера тоже.
Это подтверждало, что мне рассказывала Шантель о его матери.
Итак, сразу после того, как я увидела егосына, мне предстояла встреча с женой. Шантель отвела меня к ней. Она лежала на кровати, и меня тотчас охватило чувство, в котором я вполне отдавала себе отчет. До чего красива! Откинувшись на подушки с узорчатыми уголками, она была в белом шелковом пеньюаре поверх кружевной сорочки. Щеки покрывал слабый румянец, темные глаза блестели. Она дышала трудно и натужно.