Роковой дом
Шрифт:
Сердце у него кольнуло. Какая милая улыбка, какое бесхитростное выражение лица. И… как же она красива. Он чувствовал одновременно и радость, и недовольство, видя здесь свою маленькую английскую приятельницу!
— Ты собираешься на этот раз проиграть все? — шепнула Анна.
— Думаю, да. Это очень увлекательно — отвечала Сильвия Бейли.
И вновь ей выпал выигрыш.
— Жаль, что ты не начала игру с тысячи франков. Подумай, сколько бы у тебя сейчас было денег, — Анна говорила как настоящий игрок. — Ясно, что сегодня тебе улыбается удача,
Сильвия помедлила, чтобы посмотреть, как поступит граф. Когда их глаза встретились, в них был тот же самый вопрос. Граф незаметно кивнул, и Сильвия забрала выигрыш.
И это было правильно, потому что на сей раз выигрыш выпал банкомету.
Она огляделась: на взволнованных лицах зрителей застыло напряженное ожидание.
Затем произошло нечто неожиданное.
Кто-то — Сильвии показалось, что это был мсье Вахнер — обращаясь к крупье, державшему карты, произнес повелительно:
— Пусть мадам снимает.
Плохо сознавая, что делает, Сильвия взяла протянутые ей карты. В толпе вокруг стола пробежал шепот удовлетворения, потому что на сукне лежал — она это уже понимала — выигрышный номер, девятка червей, а вторая карта была король треф.
Снова и снова она открывала выигрышные номера: восьмерку и туза, пятерку и четверку, шестерку и тройку. И каждая комбинация была удачной для игроков и несчастливой для банкомета.
Во множестве глаз, обращенных на юную англичанку, читались восторг и благодарность. Только Поль де Вирье не поднимал взора. Но в игре он следовал за ней.
— Теперь поставь тысячефранковую банкноту, — распорядилась Анна.
Сильвия была удивлена, но послушалась совета. А граф де Вирье, как прежде, повторил ее ставку. От этого она ужасно взволновалась — было бы катастрофой, если б он проиграл, следуя за ней!
Но они не проиграли. И тогда ставки Сильвии стал повторять, кажется, весь стол.
— Эта хорошенькая англичанка играет в первый раз! — зашептались собравшиеся. И все лихорадочно продолжали пользоваться ее удачей.
Банкомет, красивый молодой француз, смотрел на Сильвию уныло. Из-за нее он сегодня проигрался в пух и прах. К счастью, он мог себе это позволить.
Прошло полчаса, и миссис Бейли, уставшая и ошеломленная своим успехом, поднялась и пошла прочь, при ней было двести с лишним фунтов. Ровно столько же выиграл граф де Вирье.
Впервые длинное лицо мсье Вахнера расплылось в улыбке.
Что до мадам Вахнер, то она радовалась сверх всякой меры. Схватив Сильвию за руку, она воскликнула своим странным, сипловатым голосом:
— Еще немного, и я бы кинулась вам на шею! Но, знаю, английские леди не любят поцелуев на публике. Блеск… блеск, да и только! Посмотрите на людей, которых вы сделали счастливыми!
— Но как же бедный банкомет? — краснея спросила Сильвия.
— О, с ним ничего не будет. Он очень богат.
Мадам Вольски, подобно графу, повторяла ставки своей подруги.
— Неплохо для начала, — радостно заявила
Он помедлил, с упреком глядя на жену.
— Ами Фриц, — сказала та, — предпочитает играть по собственной системе. Однако рада вам сообщить, что сегодня он не стал упорствовать. Сколько ты выиграл?
— Всего лишь тысячу восемьсот франков, — сказал он, состроив жалобную гримасу. — Если бы ты, Софи, дала мне не сотню франков, а больше, я бы выиграл несколько тысяч.
— Ба! — произнесла жена. — Ладно, не важно. Сто франков в день — это все, чем мы можем рискнуть. То и дело это тебе повторяю. — Теперь она говорила по-французски, очень быстро и сердито.
Но Сильвия почти ее не слушала. Она не могла не думать о том, почему граф не подходит, чтобы ее поздравить. Ей было очень приятно сознавать, что она принесла ему счастье.
Граф вышел из игры. Он стоял и глядел в окно, не оборачиваясь на Сильвию. Эта отчужденность неприятно ее поразила. Ведь даже незнакомые люди подходили и сердечно благодарили женщину, принесшую им такую удачу!
— Пойдемте, поедим мороженого! — внезапно предложила мадам Вахнер. — Когда ами Фрицу везет, он частенько угощает женушку мороженым.
Все четверо вышли из Казино и направились через дорогу, в отель, где, как объяснила своим новым друзьям мадам Вахнер, находился самый лучший в Лаквилле ресторан.
Сильвия испытывала радостное возбуждение. Как удивительно — настоящее чудо — превратить пятнадцать шиллингов в двести с лишним сотни фунтов. И это чудо она сама совершила сегодня.
А когда все четверо угостились за счет мадам Вахнер мороженым и пирожными, Анна Вольски и ами Фриц, к удивлению Сильвии, объявили, что собираются обратно в Казино.
— Я не стану сегодня больше играть, — сказала Сильвия твердо. — Я ужасно устала. — В самом деле, испытанное волнение утомило ее. Ей хотелось обратно, в «Виллу дю Лак».
Тем не менее, она сопроводила всю компанию в Клуб и, вместе с мадам Вахнер, села поодаль от игорных столов. Но через несколько минут к ним подошли остальные двое. Они уже успели проиграть столько денег, что разозлились и на самих себя, и — как это ни удивительно — на Сильвию.
— Уверена, что если бы ты играла, а мы повторяли твои ставки, то мы не проигрались бы, а наоборот, умножили выигрыш, — раздраженно произнесла Анна.
— Очень жаль. — Сильвия, в самом деле, была огорчена. Анна никогда еще не говорила с ней таким тоном.
— Прости! — вскричала полька, опомнившись. — Я не должна была так говорить со своей маленькой Сильвией. Конечно, мы потеряли бы ровно столько же в компании с тобой, помнишь, гадалка говорила, что я выиграю кучу денег — ну вот, несмотря ни на что, сегодняшний день был великолепен!
— Пойдем отсюда. Пообедаешь со мной в «Вилле дю Лак»? — взмолилась Сильвия.
Обменявшись рукопожатиями с Вахнерами, подруги отправились туда. По дороге Сильвия подробно рассказала о посещении Шале де Мюге.