Роковой дом
Шрифт:
— Конечно, провожу. Без меня вы и шагу не сделаете, — торжественно заявил мсье Вахнер.
Тут мадам Вахнер внезапно разразилась смехом. Ее бурное веселье оказалось заразительным.
Сильвия тоже улыбнулась и села. В конце концов, Поль де Вирье говорил, и не раз, что Вахнеры не самые воспитанные люди. Внимательность и добродушие — вот что их извиняло. Кроме того, она сегодня устала и не в духе, так что обидная перемена в их поведении ей, скорее всего, просто почудилась.
Мадам Вахнер сделалась такой же, как прежде. Сейчас она взялась за десертное
Ами Фриц встал и вышел из комнаты. Он отправился в кухню готовить кофе.
— Мистер Честер рассказывал мне о вашем жемчуге, — приятным голосом произнесла мадам Вахнер. — Я была поражена; носить на шее целую кучу денег. Но на стройной шейке такой красавицы драгоценностям самое место! Разрешите взглянуть на ваш жемчуг, дорогая? Или вы его никогда не снимаете?
Сильвия расстегнула ожерелье и положила его на стол.
— Да, он довольно милый, — проговорила она скромно. — Я не расстаюсь с ним даже ночью. Многие завязывают узелки между бусинками, чтобы не потерять их, если нитка порвется. Я так не делаю, потому что, как мне сказала одна дама, это портит вид ожерелья. Она говорила, достаточно каждые полгода его нанизывать. В последний раз его нанизывали как раз перед моей поездкой во Францию.
Мадам Вахнер почтительно подняла жемчуг, казалось, взвешивая его в руке.
— Какое тяжелое, — проговорила она наконец, в этот раз по-французски.
— Да, — сказала Сильвия, — настоящий жемчуг всегда можно отличить по весу.
— Подумать только, — мечтательно продолжала хозяйка дома, — каждый из этих крохотных шариков стоит… сколько же он стоит? Полагаю, не меньше пяти или шести сотен франков?
— Да. И, к счастью, за последние несколько лет они выросли в цене. Видите ли, из драгоценностей сегодня по-настоящему моден только жемчуг.
— И жемчуг нельзя опознать, как другие ювелирные украшения, — заметила мадам Вахнер. — Впрочем, наверное, вместе жемчужины стоят больше, чем порознь? — Она говорила все также задумчиво.
— Не знаю, — улыбнулась Сильвия. — Отдельные жемчужины стоят немало, но, думаю, вы правы, потому что они подобраны друг к другу. Я заплатила сравнительно недорого, потому что покупала без посредников.
— И сколько же вы заплатили? Семьсот восемьсот фунтов? — спросила мадам Вахнер по-английски, сверля своими маленькими темными глазками хорошенькое личико англичанки.
— Больше. — Сильвия слегка покраснела. — Но я уже говорила, что жемчуг все время растет в цене. Даже мистер Честер, который был против покупки, признал, что я выгодно вложила деньги.
Ей показалось, что из открытой двери донеслись шаги Вахнера, который возвращался через коридор в столовую. Поэтому она вдруг забрала ожерелье из рук мадам Вахнер и застегнула его у себя на шее.
В комнату вошел ами Фриц. В руках он довольно неуклюже держал небольшой поднос с двумя чашками, до краев наполненными черным кофе. Одна чашка была маленькая, другая побольше. Маленькую чашку он поставил перед гостьей, а большую — перед
— Надеюсь, для вас не мала эта порция, — произнес он торжественно. — Я помню, вы не пьете много кофе, поэтому приготовил вам маленькую чашку.
Сильвия подняла глаза.
— Бог мой! — воскликнула она, — мне нужно Выло предупредить вас, мсье Вахнер… я не стану сегодня пить кофе. В прошлый раз, когда я выпила вечером кофе, я всю ночь ворочалась без сна.
— Нет, вы просто обязаны выпить! — Мадам Вахнер говорила добродушно, но очень решительно. — Такая малость вам не повредит, а, кроме того, это особый кофе. Гордость ами Фрица. — И она вновь залилась смехом.
Сильвия заметила, что мсье Вахнер впился в жену злобным взглядом, словно желая сказать: «Ну что ты вечно хохочешь? Неужели нельзя хоть немного побыть серьезной?».
— Нет, в самом деле, лучше мне сегодня остеречься. — Сильвии внезапно представилось, как она мучительно долго не смыкает глаз и как ее — это она предвидела по опыту — осаждают тревожные мысли. — Нет, нет, сегодня я не стану пить кофе, — повторила она.
— Но, дорогая моя, вы просто обязаны, — упорно настаивала мадам Вахнер. — Я очень огорчусь, если вы не попробуете этот кофе. Я тогда стану думать, что вы в обиде на нас за неудачный ужин! Ами Фриц не стал бы возиться ради своей жены. Он старался для вас, только для вас, и расстроится, если вы пренебрежете его трудами!
Кофе выглядел очень соблазнительно, из чашки поднимался ароматный дымок.
В Англии Сильвия не любила кофе, но французский, как оказалось, не имел с английским ничего общего. Это был совсем не тот напиток, которым усердно потчевали гостей маркет-даллингские дамы.
Сильвия поднесла к губам изящную чашечку, но хваленый кофе ами Фрица — особая смесь, как выразилась его супруга — имел какой-то странный привкус. Он слегка горчил… и, определенно, не шел ни в какое сравнение с тем, который она пила каждый день после завтрака в «Вилле дю Лак».
Глупо было бы заработать бессонницу, соблазнившись чашкой неважного кофе.
Сильвия поставила чашку на стол и отодвинула ее подальше.
— Пожалуйста, не уговаривайте меня, — твердо сказала она. — В самом деле, кофе не пойдет мне на пользу!
Мадам Вахнер злобно пожала плечами.
— Ну ладно, — произнесла она и решительно обратилась к мужу: — Фриц, не выйдешь ли ты со мной на минутку в соседнюю комнату? Мне нужно кое о чем тебя спросить.
Тот молча повиновался. Прежде чем уйти, он сунул ключи от садовой калитки в карман брюк.
Мгновением позже Сильвия, оставшаяся в одиночестве, услышала, как они взволнованно переговариваются на каком-то совершенно неизвестном ей языке. Вахнеры и раньше — не очень часто — разговаривали друг с другом на этом наречии.
Она поднялась со стула, охваченная внезапным острым желанием ускользнуть из дома, не дожидаясь возвращения хозяев. Она решилась даже удалиться без шляпы и кошелька, но тут же с замиранием сердца вспомнила, что белая калитка заперта, а ключ лежит в кармане у ами Фрица.