Роковой год цесаревича Николая
Шрифт:
Ники по инерции поддерживал игру – он всегда старался избегать неловких ситуаций и тяжелых объяснений. А про себя надеялся, что когда-нибудь эта нелепая история выдуманной любви канет в прошлое, как средневековая оспа.
Но, похоже, так просто от «милой Пелли» ему не отделаться.
Цесаревич вздохнул, с тоской посмотрел на фотографию египетской пирамиды, снятой им собственноручно на новейший американский аппарат фирмы «Кодак» (спрятаться бы в толще древних камней от навязчивых родственников!), затем обмакнул перо в чернильницу и принялся строчить Элле насквозь фальшивый, но вежливый
7-12 ЯНВАРЯ
Петербург
Ники честно пытался выплатить Сандро бильярдный долг, но столкнулся с неожиданным препятствием.
Несколько дней он прикидывал, как бы так поаккуратнее разведать, что Ксения думает о Сандро и есть ли у кузена хоть какие-нибудь шансы на ее руку и сердце. Ники искренне считал, что эти двое составят отличную пару, но не хотел повторять ошибку тети Эллы и сводить людей против их воли.
Седьмого января Ники впервые поехал с Ксенией хлыщить по центру города и удивился, какая она теперь стала взрослая. Из-под элегантной шляпки, задекорированной черными и белыми перьями, выглядывали тщательно уложенные пряди. Бархатная шубка, отделанная соболями, притягивала взгляд искусной вышивкой. Тончайшая талия, прямая спина – словно и не было никогда той железнодорожной аварии, которая надолго приковала великую княжну к постели. Неужели малышке Ксении уже восемнадцать?
Ники улыбнулся:
– Прелестно выглядишь! Все женихи падут к твоим ногам.
Сестра смутилась:
– Ах, Ники, какой ты смешной!
Цесаревич махнул кучеру: «Трогай!», а сам стал думать, как бы половчее перейти к делу. Пока он колебался между двумя одинаково ужасными вариантами «у вас товар, а у нас купец» и «я знаю одного игрока на бильярде, который мог бы стать отличным мужем», Ксения сама начала разговор:
– Ники, ты вот сказал сейчас про женихов… Как ты думаешь, Папа когда-нибудь позволит мне выйти не за иностранного принца, а за русского?
– За русского принца? – заинтересовался Ники. – Так-так, и за кого же?
– Ни за кого! – вспыхнула Ксения. – Я просто так спрашиваю. Теоретически.
– А, ну если теоретически… – снова улыбнулся Ники. – Я очень надеюсь, что да. Папа что угодно для тебя сделает.
– Даже нарушит трехвековой закон? – обрадовалась Ксения.
– Он же император, ему все можно! – подтвердил Ники.
– Ах, Ники, хоть бы ты был прав! – мечтательно протянула Ксения, поправляя шляпку и кивая знакомым в соседней карете. – Тогда бы я могла выйти за человека, которого люблю.
– Стоп, – ошарашенно сказал цесаревич, и кучер резко остановил экипаж. – Да не ты, дубина! – крикнул Ники, и после возобновления движения продолжил: – Ксения, ты влюблена? Почему я впервые об этом слышу? Ты всегда мне все рассказывала.
– Понимаешь, любовь – она как бабочка, к ней нельзя прикасаться, – вздохнула Ксения. – Я боялась, что если расскажу кому-нибудь о своей любви,
– Понимаю, – энергично закивал Ники, думая о тетеньке Элле. – Вот уж точно другие люди только все портят. Что ж, сестренка, надеюсь, твой избранник тебя достоин!
– Он самый лучший, – застенчиво сказала Ксения.
– А я-то, дурак, хотел тебе Сандро сватать…
– Сандро?! – Ксения распахнула ресницы. Глаза ее, обычно печальные из-за постоянной боли в спине, засветились весельем и счастьем. – Не может быть! Ах, Ники, я же его и люблю! Вот уже целых четыре года…
– Ура! – восторженно завопил Ники, напугав лошадей так, что кучер едва их удержал. – Какая удача! Сейчас я тебя, сестренка, обрадую до небес, открою один секрет. – Он доверительно наклонился к Ксении. – Сандро тоже тебя любит! Представляешь? Теперь вам осталось только признаться друг другу в своих чувствах – и дело в шляпе!
«И мой бильярдный долг погашен», – мысленно прибавил цесаревич.
Однако, против его ожидания, Ксения погрустнела.
– Ни в какой не шляпе, Ники, – она рассеянно махнула перчатками жандарму, вытянувшемуся по стойке «смирно» при виде царской кареты. – Сандро еще прошлой зимой сделал мне предложение, и я согласилась. Он сразу побежал к Папа просить моей руки, но Папа сказал, пусть приходит через год. А вдруг сейчас Папа совсем откажет? Без его благословения я не могу выйти замуж, не могу так поступить с нашим любимым Папа, он и так совсем разболелся, вчера к Иордани не смог подойти… Но и Сандро я тоже люблю… Что же мне делать, Ники?
Ники расстроился. Ситуация оказалась гораздо сложнее, чем он думал. Дело было уже не в бильярдной ставке. Как помочь другу и сестре?
И цесаревич развил бурную деятельность. Тем же вечером он отправился с Мама в театр, хотя не слишком-то хотел смотреть тяжелую пьесу «Смерть Пазухина», зато по дороге он обсудил с императрицей тайну Ксении и Сандро. Выяснилось, что для Марии Фёдоровны это никакая не тайна, поскольку Папа уже год назад рассказал ей о предложении Сандро. В целом Мама была настроена благосклонна и пообещала помочь Ники убедить отца дать согласие на этот брак. «Мы с Папа живем ради вас, наших детей, и мечтаем, чтобы каждый из вас нашел свое счастье, – добавила Мария Фёдоровна. – Как бы мы хотели, чтобы и ты поскорее женился, Ники!»
Цесаревич замялся: «Пока не на ком…»
На протяжении следующих двух дней Ники с Мама уговаривали императора нарушить традицию петровских времен и позволить великой княжне выйти замуж за своего соотечественника, а не за чужого королевича. Папа сначала сомневался, он был большим консерватором; но после особенно тяжелого приступа кашля, задыхаясь, спросил: «Они правда любят друг друга? Что ж, тогда пусть женятся. Я хочу умереть спокойно, зная, что моя дочь замужем за хорошим человеком. А Сандро я люблю». Ники с Мама наперебой принялись его целовать, обнимать, благодарить и уверять, что ничего он не умирает, ему еще жить да жить, внуков нянчить! Папа, весь горячий и красный, слабо улыбнулся: «Ладно, ладно. Давайте мне сюда вашего Сандро. А еще лучше пусть его отец придет, для этого брака надо многое устроить. Не с мелюзгой же обсуждать финансы».