Роковые шпильки
Шрифт:
– Ты ужасно выглядишь, Молли. – Вот приветствие, которого я удостоилась.
– Спасибо на добром слове, Ивонн, потому что я действительно дерьмово себя чувствую, – отпарировала я.
Бросив сумочку, Ивонн взбила волосы, и тут до меня дошло: со вчерашнего дня она изменила цвет волос! Она перепрыгнула сразу через три оттенка светлого, из белокурого шагнув в экстравагантный цвет персикового шербета. Значит, она опоздала, потому что уговорила Сачу, свою парикмахершу-хорватку, встать ни свет ни заря, чтобы покрасить ей волосы. Если и в девять утра Ивонн бывает трудно вынести, то представляю, какова она в шесть. Надеюсь, Сача содрала
– Ну, а ты, наоборот, выглядишь потрясающе, – с некоторым опозданием подала я нужную реплику и прислонилась к краю стола, надеясь как-нибудь заслонить от нее шкатулку.
– Ах нет, что ты. Плакала, не переставая. Не спала. Наверно, я выгляжу. Как сама Смерть.
Стоя за спиной Ивонн, Трисия закатила глаза – и это вместо того, чтобы помочь! Нервно сглотнув, я выдавила:
– Ну, тогда на следующей обложке должна красоваться Смерть, потому что выглядишь ты отлично.
– Ах да, я поменяла оттенок, – с заученной небрежностью Ивонн коснулась волос. – Хочется прилично выглядеть на похоронах. Из уважения к Тедди. – При упоминании Тедди ее глаза поискали шкатулку. Я не успела переместиться в нужное положение. Она заметила открытую крышку и глубоко вздохнула, как будто увидела привидение. Ага, маленькое привидение в форме презерватива – надеюсь, никто, кроме меня, его не видел.
Ивонн схватила шкатулку и прижала к себе, как будто это был раненый щенок.
– Почему она открыта? – Но не успели мы с Трисией выдать себя неуклюжим враньем, она продолжила: – Чертовы уборщицы! Всех их поувольняю!
– Что-то пропало? – Я изображала Ребекку с фермы Саннибрук [72] , хотя прекрасно помнила, что мои попытки копировать Ширли Темпл никогда не срабатывали с моей мамочкой, и не очень-то надеялась, что они сработают с Ивонн.
Ивонн прикрыла крышку, защелкнула замок и поставила шкатулку на место.
72
Ребекка с фермы Саннибрук – героиня одноименной повести Кейт Дуглас Уигген (1903), по которой в 1938 г. был снят фильм с Ширли Темпл в главной роли.
– Просто эта вещь не должна открываться. Никогда больше.
Трисия прикрыла глаза – готовилась вести переговоры с сумасшедшей клиенткой. Мне некогда было ее жалеть – я пыталась разгадать, почему же шкатулку никогда больше нельзя открывать. Потому что это подарок Тедди, а он мертв? Ключ был у Тедди, потому что только ему позволялось ее открывать? Карточка-ключ – была ли она от Тедди? И из какого отеля?
Если бы мне удалось под каким-то предлогом заставить Трисию и Ивонн перейти в комнату для совещаний, я попробовала бы снова открыть музыкальную шкатулку и посмотреть, откуда карточка. Но я не могла ничего придумать – разве что залить стол Ивонн кофе. Я уже взвешивала в руке свой стаканчик, прикидывая, какой урон смогу нанести, когда внезапно распахнулась дверь.
– Это что еще такое?! – рявкнула Ивонн.
– Можете говорить все что угодно, но дело не терпит. – Брейди Купер, заместитель директора рекламного отдела, который казался больше огорченным тем, что ему пришлось прервать отпуск, чем гибелью своего патрона, стоял в дверях, держа под мышкой кипу папок, грозившую вот-вот рассыпаться. Из-за его плеча в
Брейди вообще середнячок – среднего роста, среднего телосложения, среднего цвета волос, среднего уровня интеллекта, среднего характера. Он из кожи лезет вон, чтобы преуспеть, но что делать, если человек от природы не умеет смеяться. Ничто в мире не способно рассмешить Брейди. Он вовсе не принадлежит к числу психопатов, находящихся в состоянии вечной озлобленности – по причине мировой несправедливости или по каким-то другим. Просто у него отсутствует чувство юмора. Или чувство иронии, которое позволило бы ему посмеяться над тем, что он не понимает шуток о том, что он не понимает шуток. Что, конечно, делает его излюбленной мишенью для всех наших любителей острот, от авторов до секретарей. Или, еще лучше, для любителей розыгрышей. Есть в Брейди что-то такое, что заставляет нас опускаться до школьного юмора – стыдно, конечно, но если бы он не был такой легкой добычей, мы бы, наверно, оставили его в покое.
– Я старался… – начал Фред из-за спины Брейди.
– Плохо старался! – проворчала Ивонн.
– Я понимаю – у вас важное совещание, мне самому не хочется прерывать, но у нас возникли чертовски серьезные проблемы, которые требуют вашего немедленного вмешательства, – настаивал Брейди.
– Серьезные проблемы?
Брейди, поколебавшись, решился:
– Финансовые.
Ему явно было не по себе от нашего с Трисией присутствия и, похоже, он не собирался ничего больше объяснять, пока мы здесь торчим.
– Может быть, лучше, если мы с Трисией зайдем попозже, – предложила я, никак не ожидая, что это вызовет негодующий взгляд Трисии.
– Простите, но для нашего графика необходимо, чтобы мы как можно быстрее приняли некоторые решения, – самым профессиональным тоном произнесла она.
– Трисия, дорогая, что вы хотите сегодня решить? – спросила Ивонн, не отводя от Брейди встревоженного взгляда.
– Нам нужно по меньшей мере наметить место, где будет проходить прием, чтобы я могла организовать для вас и миссис Рейнольдс поездку туда, желательно сегодня во второй половине дня.
Упоминание Хелен заставило Ивонн вновь взглянуть на Трисию.
– Вы сами выберете место. А потом сообщите миссис Рейнольдс и мне, когда мы можем его посмотреть. Спасибо.
То, что нас выпроваживают, было ясно еще до того, как Ивонн махнула рукой в сторону двери. Трисия намеревалась было запротестовать, но у нас не было времени на дискуссии. Или на то, чтобы вникать в проблемы, которые привели Брейди в такое волнение.
– Спасибо, Ивонн, – быстро сказала я, выводя Трисию в приемную мимо Брейди и Фреда. Фред наконец отклеился от Брейди и пошел за нами, но я остановила его, положив руку ему на плечо.
– Ну?
– Это вы ее расстроили? – прямо спросил он.
– Нет, по-моему, об этом позаботились вы с Брейди, – сказала я, похлопывая Фреда по плечу.
– Мне показалось, я слышал, как она кричит, – настаивал Фред.
– Ее музыкальная шкатулка оказалась открытой, – объяснила Трисия.
Фред зажмурился и потер затылок. И хотя мы ему всячески сочувствовали, мы с Трисией весело переглянулись: кажется, верный слуга готов нам выложить, почему музыкальная шкатулка и то, что она оказалась открытой, имеет такое значение.