Роман длиною в жизнь
Шрифт:
— Да у нас всё общее! — взвилась Мира. Тут она вновь преувеличила — это у детей всё общее. — Ори на свою рыжую лахудру, а на меня не смей, понял?!
— Ты берега-то не путай, козявка малолетняя! — пророкотал Ванька. — Не смей Риту оскорблять!
Не понял… кто такая Рита? Алиса мне не рассказывала о ней.
— Я не малолетка… — сжав от злости кулаки, процедила сквозь зубы Мира, прожигая Ваню синими глазищами. — Мне шестнадцать лет! А насчёт Риты у меня своё мнение, и не тебе мне навязывать своё. Хочешь быть лохом — твоё право.
— Что ты сказала? — начал надвигаться на неё Ваня,
— Вань, успокойся… — схватил его за локоть, останавливая.
— Ром, серьёзно?! Успокойся?! Да эта засранка мою жизнь превратила в ад! Видеть её не могу!
— Я? В ад? — трясущимися губами переспросила Мира. — Да я тебя защищала… А ты… — ее голос дрогнул. — Да пошёл ты! — махнула она рукой и побежала обратно в лес.
— Вань, зачем ты так с ней? — с осуждением смотря на него, спросил Тимур. — Она же реально о тебе беспокоится, и я верю её чутью.
— Рита твоя, ты уж извини, алчная… — влез Данька. — Я сам видел её взгляд, когда она зашла в твой дом. И поверь, это был не взгляд восхищения.
— И она расспрашивала мелких, кому что принадлежит — мне София рассказала, а сестра хоть у меня и маленькая, но далеко не дура. Наврала ей, что тут всё общее, — вступил в разговор Влад. — Ты считаешь, это нормально? И мы не малолетки, тут ты загнул.
Ваня запустил в волосы пальцы, тяжко вздохнул:
— Ладно, пойду с ней поговорю.
Только он сделал шаг в сторону, я его остановил.
— Не стоит тебе сейчас к ней идти, звёздочка не будет с тобой разговаривать. Обидел ты её сильно. Давай я сам с ней поговорю? А вы… — посмотрела на её защитников, — отнесите мои вещи домой.
Только мальчишки скрылись за воротами, Ваня обратился ко мне:
— Понимаю, что неправ. Но и ты меня должен понять: Мира мне проходу не даёт. Как увидела Ритку, словно с цепи сорвалась. Чёртов переходный возраст! Последний месяц я как в аду. И устроила мне его эта козявка.
— Насчет переходного возраста ты загнул, Мире шестнадцать лет. Может, ты её первая любовь? И она относится к тебе не как сестра? — решил ему открыть глаза, ведь видно, что она к нему испытывает далеко не родственные чувства.
— Тот и оно, что я это понимаю. Но она мне как сестра, я же ей подгузники менял! Ромка, я не могу к ней относиться иначе. Тем более она малолетка, а я не мальчик, мне секс нужен.
— А с Ритой у тебя серьёзно?
— Издеваешься? Да я специально её привёл, чтобы Мира от меня отстала. Не собираюсь я на ней жениться, да и секса у меня с ней нет, так, общие проекты, больше ничего.
— Судя по словам пацанов, у неё на тебя иные планы. Так что завязывай маскарад, не разбивай сердце нашей звёздочке, она этого не заслужила. Лучше потерпеть несколько лет и взять в жёны преданную женщину, свою, и неважно, что ты ей подгузники менял. Мира у нас красавицей растёт, открой ты, наконец, глаза, поверь, такой подарок не каждому достаётся.
— Ром, не думаю, что её чувства серьёзные, первая любовь чаще всего скоротечна, — нервно провёл он рукой по волосам, смотря в сторону, куда скрылась наша звезда.
— Ошибаешься, Мира пошла в своих родителей, и если она тебя действительно любит, то это навсегда. А судя по тому, что она
— Зато я на неё смотрел как на сестру и не готов видеть в ней девушку. Для меня она наша звёздочка, и на этом всё. — Как-то неубедительно Ваня это сказал, его взгляд говорил, что он готов рвануть за ней, и не для того, чтобы успокоить. Нравится она ему — это по глазам видно, но почему-то борется со своим чувством.
— И всё-таки прислушайся к моему совету, потом спасибо скажешь. И не забудь извиниться, ты её сильно обидел. Ладно, пойду, успокою наше сокровище.
— Скажи ей, что я так не думаю. А насчёт твоего совета… Не знаю, всё очень сложно. Я же ей подгузники менял…
— Да задолбал ты с этими подгузниками! Было-то всего два раза. Это я и Алиса ей постоянно меняли!
— Но ведь было…
— Глаза открой, тогда у неё не было таких шикарных форм. Фигурой-то она в мать пошла. Не пройдёт и трёх лет, за ней табун мужиков будет бегать, — после моих слов Ваня с силой сжал кулаки, да так что костяшки побелели. Понятно, в нём просыпается собственник, поэтому я продолжил: — Вот тогда ты реально начнёшь кусать локти, что не застолбил вовремя. Всё, я пошёл, а ты пока подумай над моими словами.
Сестру он в ней увидел! И ведь врёт нам и себе. Ну не идиот?
Глава 2
Миру я нашёл недалеко от тропинки, она сидела на бревне и, обхватив себя руками, тихо плакала. У меня сердце заныло от этой картины.
— Девочка моя, иди ко мне, — раскрыл объятия, чтобы обнять нашу кроху и успокоить.
Это для меня она как сестра, дома рядом были, и выросла она на моих руках. Её боль — моя боль.
— Ромка! — всхлипнула она и кинулась ко мне, уткнулась лицом в грудь, разрыдалась. — Ромка… Мне так больно!
— Всё будет хорошо, — гладил её по спине, успокаивая. Не могу видеть её такой.
— Не будет. Он женится на этой Ритке, а я умру, не выдержу. Я ведь так его люблю… А он… — и опять плачет. — Ромка. Но почему именно он? Почему так больно любить?
— Мир, он не женится на Рите, — попытался её успокоить.
Она отстранилась и с горечью усмехнулась, а по щекам продолжали катиться слёзы.
— Ну не на Рите, так на другой — это суровая реальность. Я ведь не дура, всё понимаю. Ваня терпеть меня не может, стоит мне появиться на горизонте, так на его лице появляется гримаса отвращения. И это убивает меня. Я задыхаюсь от безысходности!
— Мир, ты ошибаешься, Ваня не ненавидит тебя.
— Это раньше он ко мне нормально относился, сейчас всё иначе. А я так… сильно его люблю, так сильно! — и вновь её прекрасные глаза наполнились слезами, и чуть слышно: — Ром, это чувство меня убивает.
— Девочка моя, мне так жаль. — Вновь притянул её к себе, целуя макушку. — Ты сильная и очень красивая, найдётся тот, кто оценит тебя по достоинству. А Ваня… — я запнулся, ища правильные слова. Скажешь ей, что он к ней не равнодушен — дашь надежду. А этого делать не стоит, я не знаю, насколько сильны чувства друга к ней, — короче, он не готов к серьёзным отношениям.