Роман межгорья
Шрифт:
В 1926 году вышел первый сборник очерков и рассказов И. Ле «Будни»; в 1927 году — «Юхим Кудря» и «Ритмы шахтерски; в 1928 — «Разбойник» и «Танец живота»; в 1930 году — «Каменный мельник». Но все это не выходило за рамки обычных для начинающего писателя поисков.
Читатель 20-х годов ждал произведений, в которых нашел бы отражение процесс социалистической перестройки жизни. Малейшие попытки писателей в этом направлении вызывали настоящий энтузиазм среди читателей.
В 1925 году в Киеве был организован диспут, посвященный первому «производственному» роману советской литературы — «Цементу» Ф. Гладкова. Подобных произведений в украинской советской прозе
В 1926 году Иван Ле поехал на строительство ирригационной системы в Голодной степи Узбекистана. В результате этой поездки возник первый и совсем необычный для украинской литературы того времени роман, посвященный жизни народа, раньше гонимого и жестоко эксплуатируемого колонизаторами. Речь идет о «Романе Межгорья», ставшем для советской литературы 30-х годов явлением незаурядным.
Мало можно назвать в украинской советской прозе того времени произведений, которые бы вызвали такую бурную реакцию в читательской среде. В цехах и рабочих клубах, в библиотеках и студенческих аудиториях на протяжении 1929–1934 годов, да и последующих лет, не прекращались горячие споры, острые дискуссии. Литературная критика не поспевала за читателем. Она, с одной стороны, резко критиковала идейно-эстетические срывы автора и, с другой, — единодушно признавала «Роман Межгорья» первым выдающимся произведением «пролетарского реализма», как в то время называли реализм социалистический.
В 1931 году Ле закончил работу над новым романом о социалистической индустриализации страны и ее людях — «Интеграл». Но читатель, увлеченный непрекращающимися спорами вокруг «Романа Межгорья», почти не заметил этого произведения.
Роман «Интеграл», интересный по своему замыслу, был смелым, но не очень удавшимся художественным экспериментом писателя. По выражению одного из критиков, «каменная глыба» интересной фабулы «не превратилась в скульптуру» по двум причинам: автор намеревался полемически продолжить и развить сюжет известной повести Куприна «Молох», а продолжение ее связать с так называемым «шахтинским делом».
Закрепляя взятый курс на индустриализацию страны, партия приступила к социалистической перестройке деревни. Появились произведения, посвященные первым годам коллективизации, — «Поднятая целина» М. Шолохова, «Бруски» Ф. Панферова в русской литературе, «Первая весна» Г. Эпика и «Аванпосты» И. Кириленко — в литературе украинской.
К голосу времени всегда чутко прислушивался Иван Ле. В 1938 году появляется роман «История радости», ставший важной вехой в развитии украинской советской прозы. Жизнь украинского села времен империалистической войны 1914 года, революция и гражданская война, победа колхозного строя — вот те исторические рамки, в границах которых раскрывается судьба героини романа — Татьяны Довгопол.
«История радости» — это художественное воплощение гуманистических идеалов Октября, высоких моральных качеств советского человека. Освобождение женщины от пут экономического, политического, духовного и семейного рабства, повышение роли ее в общественной жизни, история человеческой радости бытия — все это волновало писателя, привлекало к себе неизменный его интерес. Образы Хрысти Стодольной («Ее карьера»), Надежды Журавель («Араб»), бывших беспризорных девочек — Зои, Гали, Раи и Маруси (цикл «Святогор»), созданные в 30-х годах, воспринимаются теперь как психологические этюды к тому законченному художественному портрету Татьяны Довгопол, который постепенно определялся в творческом представлении Ивана
1940 год знаменателен для Ивана Ле появлением нового романа — «Наливайко», посвященного казацко-крестьянским войнам XVI столетия на Украине.
Чем можно объяснить тот факт, что писателя, всегда занятого самыми жгучими проблемами современности, вдруг привлек легендарный образ Северина Наливайко — «гордого рыцаря родной земли»? Что это — уход от действительности или, быть может, естественное желание художника напомнить читателю о приближении важной даты — 300-летия воссоединения Украины с Россией — произведением на историческую тему? Разумеется, могли действовать оба упомянутых фактора. Но не они определяли интерес Ивана Ле к исторической романистике.
Еще в конце 20-х — начале 30-х годов после встреч и бесед с М. Горьким у писателя возникло желание создать многотомную эпопею «Украина». Роман «Наливайко» был началом задуманной эпопеи.
Все годы войны Иван Ле был на фронте. Его военные корреспонденции, собранные в 1945 году в книгу «Мои письма», рассказывали о героизме бойцов, о непокоренностп советского народа.
Тема войны продолжает жить в творчестве Ивана Ле и после победы над фашистской Германией. В 1950 году выходит роман «Юго-Запад», написанный совместно с А. Левадой, в 1958 году — сборник «На краю бездны».
Не без успеха обращается Ле к приключенческому жанру на тему войны. В 1960 году издана повесть «Кленовый лист».
Поиски тем и образов, которые отвечали бы новым условиям коммунистического строительства послевоенного периода, использование самых разнообразных эпических форм для разработки проблем современности не отвлекали внимания Ле от исторической романистики. Интерес к молодому современнику («Право молодости», «Семен Голубар», «Рассвет», «Когда разлучаются двое») сочетается в нем с интересом к героям восстания 1648 года, известного в истории Украины под названием «Хмельниччины».
Увлечение героическим образом Богдана Хмельницкого — это не только дань времени. К 300-летию воссоединения Украины с Россией Н. Рыбак написал двухтомный роман «Переяславская Рада» (1948–1953). С этой же датой связаны романы П. Панча «Клокотала Украина» (1954) и П. Кочура «Светлое утро» (1954). Ле интересует исторический путь украинского народа к Переяславской Раде и в связи с ним фигуры Хмельницкого и его боевых соратников. Так, на протяжении 1957–1965 годов была создана известная трилогия Ле «Хмельницкий», удостоенная Шевченковской премии в 1967 году.
Исторический роман, говорил В. Белинский, является той точкой, в которой история как наука сливается с искусством. Чтобы создать произведение высокой художественной и исторической правды, надо стать исследователем. Ле становится таким исследователем. Во время войны огромный исторический материал о Хмельницком, собранный Ле в архивах, погиб безвозвратно. Чтобы довести замысел до конца, надо было вновь браться за архивные розыски.
Перед Ле-художником возникают интереснейшие проблемы. Кто такой Кривонос? Кто такой Хмельницкий? Какую жизненную школу прошли они? Что сделало их выдающимися полководцами, перед военной мудростью и искусством которых пасовали известные военачальники Европы? Оказывается, Кривонос со своим войсковым соединением принимал участие в Тридцатилетней войне, побывал в немецких землях, в Италии, Франции и очутился в Нидерландах как интернированный. Авторский домысел рисует довольно правдоподобную встречу Кривоноса с Рембрандтом. Великий художник пишет с Кривоноса портрет, а затем помогает ему освободиться из плена.