Роман о любви

Пилипенко Сергей Викторович

Откуда они брались - она не знала. Она просто рыдала без содроганий. Макс приподнялся и сел. Голова немного кружилась и болела. Он приподнял Люсиль и, посадив себе на колени, прижал к своей груди.

Так они просидели с полчаса. Прошло уже немало времени с тех пор, как закончилось содрогание недр земли.

Уже светало. Было восьмое июля, и было утро. Они привстали и осмотрелись по сторонам. Легкий туман расстилался над землей. Он то и скрывал настоящую немую картину…

Но когда они встали, то увидели, что никакого города больше нет. Вокруг них было все пустынно и смертельно тихо. Сломанные деревья

с торчащими вверх корнями, кучи металлолома, бетона, стекла, просто земли - все это предстало перед глазами.

Чудом оставшиеся в живых, они понимали, как больно оказаться одним среди огромного пространства мертвых.

И не было слышно стонов и криков, и даже какого-либо шума окружающего. Только зловещая тишина, хаос и полумрак.

В небе над ними заиграла и заискрилась огромная комета. Она обретала какую-то удивительную форму, будто показывала, что они обретают новую жизнь.

И обняв Люсиль за плечи, все так же молча, Макс двинулся с ней вперед. Куда они шли - он не знал, не знала и Люсиль, но им было понятно и так, что отсюда надо уйти и чем дальше, тем лучше. Это был город зла, город неукротимых страстей. И в нем не было той радостной близости и тепла, дарующих покой самим людям.

Они шли навстречу горевшей звезде и понимали, что начинают новую жизнь и проживут ее так, как решат уже сами. Они расскажут тем, кто этого еще не видел, они подадут им руку помощи, и они же будут втолковывать своим, да и другим детям, что так жить нельзя, что надо верить в самих себя и полагаться на тех, кто в этой вере наиболее понятен перед другими.

Они не думали о Боге, хотя понимали, что он спас сейчас им жизнь. Они знали другое, что больше этого не повторится никогда, так как они - это песчинки в этой огромной человеческой пустыне.

Город чуждых сердец постепенно исчезал с поля зрения. Его уже не было видно, и они оглянулись назад.

На горизонте было ясно видно, как огромный всадник на белом коне въезжает в их город. И кто поверит сейчас, что это действительно так?

Они повернулись и пошли дальше. У них не было карт, и не знали они дорогу. Но она была обозначена в их сердцах. Они шли к людям, чтобы рассказать то, чего нужно бояться в любую секунду.

Жизнь каждого из нас протекает, как одна секунда в сближении с охватывающей стихией. И она же идет часами в состоянии простого покоя.

Так, что это? Парадокс или фантазия кого-то из очень мудрых?..

...Бог осмотрел поле брани и скрылся в утреннем отблеске солнца, которое уже не было так ярко и светило так же, как и всегда.

Вечно все то, в котором произрастаешь и растешь, но безвечно то, к которому стремишься и умираешь.

Эти слова не наши, но они могут обрести у нас смысл и доказать, что человек вполне способен понять то, чего от него хотят те, кто сегодня его слышит и видит.

И они ждут. Ждут его целую вечность. Через поколения в века. Они терпеливы. А терпеливы ли люди - покажет их судьба, а судьба - это не вечность рокового дня, а всего лишь один отблеск от восходящего утреннего света.

...И прожив одну жизнь и другую, человек не становится во многом умнее. Но он стремится к этому и желает. И судьба дарует ему ее вновь, в надежде исцеления от старого и обретения

нового, более здравого, более мудрого и по-настоящему более сильного…

От героев:

Макс Триггер - я бы хотел признаться честно. Я простой человек и никогда бы не хотел стать другим. Но если люди меня попросят об этом или захотят видеть во мне их поводыря, то я непременно приду и оправдаю их доверие...

Люсиль Абфортак - я простая и обыкновенная девушка, но мне бы, как и любой женщине, хотелось бы стать более знаменитой и уважаемой. И я всячески стремлюсь к этому, хотя и понимаю, что это решение идет не от себя лично, а скорее от других, так как другие желают видеть сами себя такими же. Так поможем друг другу и протянем свои руки навстречу, и может, мы улыбнемся при встрече...

Великий Импресарио - я не простой, но и необыкновенного во мне мало. Это всего лишь то, чего мы сегодня не знаем. И я хотел бы, чтобы оно побыстрее обозначилось в нашей жизни. Это было бы проще для нас всех...

Ноэль Карбоцини - если бы я сумел правильно оценить ситуацию, то этого бы не произошло. Но я хочу еще сказать, что в этой оценке не один я могу принять какое-то решение. И хочу предостеречь, что дело становится за каждым в подобного рода делах. И если сегодня мы погибли, то пересмотрев наше вчера, мы вполне можем остаться живы. Хотя бы до времени нормального успокоения...

Максимилиан Шевель - как ученый, я сожалею о случившемся, ибо понимаю, каков урон нанесен человеческим познаниям. Но, как человек, понимаю, что это было бы необходимее, нежели вернуть к жизни мертвого человека. А на сегодня, к великому сожалению, увы, мы пока все мертвецы...

Катрин Шевель - я не просто жена ученого, я еще и человек. И я хотела бы поспорить с такими же о том, а правильно ли мы сегодня живем? Я осталась жива, но кому нужна моя жизнь? Если в ней нет того, кто смог бы войти в мою жизнь целиком и полностью. Подумайте. Еще есть время на это...

Иштван Медиа - я был убийцей, но таким я стал поневоле. Поэтому, терзаясь в постоянных раздумьях, я вас заклинаю: очиститесь от этого греха, возьмите в свои руки волю и стремление к исцелению души. Это поможет и не даст выйти наружу всему тому, что зарабатывалось веками...

Высокий Блондин - я человек из эшелонов повыше, но все же и я понимаю, что пора заканчивать наши разборки. Власть - дело пошлое и надо бы ее сделать более приемлемой для всех. Тогда, мы освободимся от греха к ней приставать. Важно все-таки знать, что власть - это не просто деньги, а еще и ответственность за остальных...

От Бога - есть сила, не внемлющая вам, мирянам, и есть вечность сна от поражений глупости. И яко во благо вам и себе, скажу, токмо вы изничтожьте свое бремя людское и спасетесь сами, и сбережете своих детей. Не бойтесь ближнего и подступите к нему ближе, ибо он - то и есть ваше благо и счастье. Грешен тот, кто безгрешен в своей вере веками, и свят становится он, когда в помощь ему поспешат другие. Во славу себе покиньте хулу и грязь и из пепелища зла постройте дитя любви земной новой. Аминь.