Роман по сценарию
Шрифт:
— Я думаю, что это была часть чьей-то игры, — Райан говорил твёрдо. — Кто-то хотел полностью избавиться от них, и зачистил все следы.
Моё тело обдало ледяной дрожью. Всё, что я думала о своём прошлом, вдруг показалось ложью.
— Это не может быть правдой, — прошептала я, чувствуя, как слёзы жгут глаза.
Райан обошёл стол и встал передо мной, наклонившись, чтобы наши глаза встретились.
— Я понимаю, что это тяжело, но ты должна знать правду, — сказал он. — Они не просто загнали вашу
— Но зачем? — прошептала я, глядя в его глаза.
— Это мы ещё выясним, Возможно все было, для постройки этого центра— ответил Райан, его голос был ледяным. — Но я уверен в одном: твои родители стали жертвами чьих-то продуманных махинаций.
Я не могла сдержать слёз. Гнев, боль, шок — всё смешалось внутри меня.
Райан посмотрел на Адама, который молча кивнул и вышел из комнаты, оставив нас вдвоём.
— Я собираюсь продолжать копать. Найти тех, кто за этим стоит, и сделать так, чтобы они ответили за всё, — его голос был холодным и решительным.
Я встала напротив него, сдерживая слёзы.
— Это опасно, Райан. Если они пошли на такое с моими родителями, то что сделают с тобой?
Он взял моё лицо в свои руки и посмотрел прямо в глаза.
— Я справлюсь, — сказал он. — И я обещаю, что защищу тебя, чего бы мне это ни стоило.
Я ничего не ответила, только прижалась к его груди, слушая гул его сердца. Мы были близки к правде и не знали, чего она будет нам стоит. Но я была готова сделать всё, чтобы докопаться до неё вместе с ним.
Невыносимое осознание
Райан ушел рано утром. Когда я услышала, как хлопнула входная дверь, внутри что-то рухнуло, осознав что я осталась одна. Окна уже заполнял тусклый рассветный свет, пробиваясь через тяжёлые шторы. Я лежала в кровати, уставившись в потолок. Плакать больше не было сил — ни одной слезы.
Голова будто разрывалась от мыслей. Всё, что я знала, всё, чем жила, оказалось чьей-то грязной игрой. Родители, сестра, моя жизнь — всё это разрушено лишь по чьему-то приказу. Эта боль — долг, что не отпускает, мучает, терзает. Это чья-то адская рулетка, в которой досталась роль жертв.
Гнев разрывал меня на части. Я сжала кулаки, но боль, таящаяся внутри, оказалась сильнее. Больше я не могла сдерживать этот накал эмоций. Казалось, что если я не выпущу хоть что-то, меня просто разорвет изнутри.
Встав с кровати и, едва понимая, что делаю, направилась на кухню. Бутылка виски, спрятанная в одном из шкафов, оказалась на столе. На улице только светало, но это меня не останавливало. Я налила первый бокал и выпила его залпом. Потом второй, третий… Горечь алкоголя жгла горло, но не так сильно, как истощающая меня изнутри правда.
В голове крутились обрывки воспоминаний: лицо мамы, запах отцовских любимых духов, звонкий смех сестры…
Не помню, как оказалась на террасе. Морозный воздух обжёг кожу. Легкий иней первого снега покрыл всё вокруг. Я стояла там в одной ночной рубашке, не чувствуя холода, смотрела, как первый свет нового дня меркнет перед тёмными мыслями, заполнившими меня до краёв. Не знаю сколько времени прошло.
— Велория! — услышала я громкий голос.
Это была Лидия. Я даже не обернулась.
— Велория, что ты делаешь?! — Она уже бежала ко мне, её лицо выражало ужас.
Я не ответила. В груди было пусто, настолько, что казалось, я уже не существую. Лидия схватила меня за плечи, разворачивая лицом к себе.
— Что с тобой? Ты совсем с ума сошла? Ты замёрзнешь насмерть! Господи, да ты ледяная— её голос звучал напуганно, но я видела, что она пытается сохранить спокойствие.
— Это всё бессмысленно, Лидия, — произнесла я тихо, будто разговаривая сама с собой. — Всё это… Они сломали всё.
Лидия резко потянула меня к двери, но я остановилась.
— Почему? — вырвалось у меня. Голос задрожал, и в глазах выступили слёзы, которые я так долго пыталась сдерживать. — Почему они так поступили с ними? С нами? Они же ничего плохого не сделали!
— Велория… — Лидия говорила мягко, но твёрдо, — это не твоя вина. Это не их вина. Это просто люди, которые потеряли свою человечность. Но ты должна бороться. Быть сильной! Пожалуйста пойдем внутрь.
— Сильной? — я горько усмехнулась. — Я не сильная, Лидия. Я просто выживаю, цепляюсь за что-то, чтобы не рухнуть окончательно.
Лидия обняла меня крепко, но нежно, будто боялась, что я разорвусь у неё в руках.
— Велория, милая…
Она начала уводить меня с террасы, аккуратно поддерживая, словно я была хрупкой фарфоровой куклой.
— Сейчас ты зайдёшь внутрь, согреешься и выпьешь чая. Всё будет хорошо. Всё будет… — Она замялась, подбирая слова, — мы справимся со всем.
Я позволила ей увезти меня внутрь. Тёплый воздух врезался в лицо, возвращая моему телу хоть какую-то чувствительность. Лидия закутала меня в плед и усадила на диван. Только сейчас я заметила, что ужасно дрожала.
— Велория, я не всё знаю, но я рядом. Не доводи себя до такого. Прошу тебя. Ради мистера Райана, ради меня.
Её слова пробились сквозь мою боль.
Прошло, наверное, около часа, но я не считала. Лидия сидела рядом, продолжая говорить что-то ободряющее, но её слова доносились как сквозь плотную вату. Я чувствовала тепло пледа на плечах, тепло её чая в руках и потихоньку отмерзала.
Внезапно дверь распахнулась с таким шумом, что я вздрогнула. В комнату влетел Райан, и его лицо выражало смесь паники и гнева.