Роман с убийцей
Шрифт:
– Да я это. Неужели не узнаешь? Или я за то короткое время, пока мы не виделись с тобой, сильно изменился?
Но даже после такого признания, удивление с лица Паши бородатого не спало. Хотя калитку он открыл, впуская Лерыча.
– Не обижайся, Лерыч. Но твой прикид меня с толку сбил.
– Не обращай внимания на форму, – махнул рукой Лерыч, входя. – Пришлось позаимствовать у одного карефана. Да и поверь, лучшей одежонки не найти было. А ты вроде как не рад меня видеть? Так ты скажи. Я если что развернусь и уйду, –
– Ну что ты, Лерыч. Я очень рад тебя видеть, – сказал бородатый, хотя особой радости в глазах не было. Паша хорошо помнил, сколько еще Лерычу надо досиживать до окончания срока. И если он тут, то это означает одно. Как раз об этом Паша больше всего боялся подумать. Он еще сам толком не привык к свободе, а тут еще Лерыч появился. Ведь после побега его наверняка будут искать. Опять иметь дела с ментами, Паше не хотелось.
Заметив, что приятель мучается сомнениями, Лерыч решил его успокоить:
– Не переживай, Пашка. Все нормально.
– Разве так может быть? Ведь ты же сбежал?
Лерыч кивнул.
– Я там вместо себя солдата оставил.
Паша глянул на форму. Что ни говори, а как по Лерычу сшита.
– Солдат дембельнулся. Ну я его поднапоил, переодел в свою одежду и под поезд…
Паша испуганно уставился на Лерыча, даже глазенки забегали. Кажется, он осуждал приятеля. Сам бы точно уж не решился на такой поступок. А Лерыч вот смог. Хотя он с самого первого знакомства показался Паше человеком рисковым. С виду, вроде бы тихий и спокойный. Но как раз это и хуже всего. Не знаешь, на какой поступок он готов. К тому же срок он отбывал за убийство. И вот, как оказалось, завязывать с прошлым не собирался.
– Ты матери своей не говори, что мы вместе сидели. Скажи, что я твой знакомый. Познакомились, когда ты домой возвращался, – посоветовал Лерыч, пристально глянув Паше в глаза.
В ответ Паша согласно кивнул. Больше всего ему не хотелось того, что все возвращается на прежнее. Еще там в зоне, Лерыч подмял его под себя. Хотя годами Паша был и постарше, но во всем подчинялся Лерычу. И вот опять. Ну чтобы взять да и послать нежданного гостя к черту. Ведь не успел придти и уже начинает командовать. А разве ему решать, станет ли Паша что-то говорить матери, или нет.
– Пусть ничего не знает. Так для нее спокойней будет, – продолжил Лерыч.
– Ну что ты. Конечно, я ничего ей такого не скажу, – вынужденно пообещал Паша, открывая дверь в дом, и спросил: – Как при матери тебя называть?
Лерыч усмехнулся, посмотрев на бородатого.
– Да так и называй, как по документам. Зеленко Валентин Иванович. Бывший детдомовец.
Бородатый кивнул.
– Ну, Валентин, так Валентин. – Паша уже крупно жалел за свой необдуманный поступок. Зачем надо было давать Лерычу свой адрес. Теперь с его появлением у Паши не переставало ныть сердце,
Мать приготовила им ужин и по настоянию Паши ушла в свою комнату. Так велел Лерыч, сказав, что не стоит ей подслушивать их разговор. А поговорить нужно было и о многом. И самое главное о том, как жить дальше. Кажется, этот вопрос мучил не только Лерыча, но и Пашу. Судя по закуси на столе, достатка в доме у бородатого не водилось.
Когда вторая бутылка водки была выпита, Лерыч задал Паше прямой вопрос:
– Что, с деньгами туго?
Паша не стал от приятеля скрывать действительное положение дел.
– Да не то слово, – сказал он. – Я пытался на работу устроиться, да не берут никуда. А на материну пенсию не разгуляешься.
Лерыч посмеялся над приятелем.
– Ну даешь ты, Паша. На работу. Чудак ты.
Бородатый допил свой стакан. Хоть и относился к Лерычу с настороженностью, но все ж таки считал его другом, и теперь как мог, стал объяснять, что здесь на свободе, жизнь не намного лучше чем там, за колючкой.
– Живут бизнесмены да предприниматели разные, а у таких как я, что за жизнь, – пожаловался Паша. – Не живу я, а существую.
Лерыч задумчиво кивнул и положил свою руку на руку приятеля.
– Не правильно это, – сказал он, изучающе глянув Паше в глаза.
Паша согласился.
– Я тоже так думаю, – проговорил он и заметил, что Лерыч смотрит в угол. Там на полочке, он увидел опасную бритву в пластмассовом футляре. Не известно, о чем подумал сейчас Лерыч, глядя на бритву, но Паше стало не по себе от его взгляда. Особенно, когда Лерыч сказал:
– Ничего в этой жизни не изменишь…
Паша побледнел.
– Ты это к чему, Лерыч? – спросил он, припоминая, как Лерыч рассказывал в зоне, что вот точно такой же бритвой перерезал горло девушке, за которую его и посадили.
Вместо ответа, Лерыч кивнул на угол.
– Зачем тебе эта бритва?
– Да я побриться хотел, – ответил Паша, пугаясь, когда Лерыч встал, пошатываясь подошел к полке и достал бритву из футляра. Разложив, осмотрел ее, сказав:
– Нет, Паша. Она нам сгодится для другого.
– Лерыч?! – Паша вскочил из-за стола, хотел отобрать бритву, но Лерыч так посмотрел на него, что бородатый плюхнулся на табурет. – Что ж ты со мной делаешь? – и Паша заплакал.
Ночью, когда Лерыч уже спал, в комнату к Паше зашла мать. Паша не спал, сидел на кровати, курил сигарета за сигаретой. Мать осуждающе покачала головой. Всегда ее сын был человеком не решительным. Чтобы Лерыч не услышал ее, зашептала:
– Не нравится мне этот Валентин. Прогони ты его завтра. Ночь уж пусть переночует, а утром проводи. Мужик ты или нет?
Паша замахал на мать руками, чтобы не лезла не в свое дело. Да и о чем можно теперь говорить, если сразу его не прогнал. Теперь тут Лерыч хозяин.