Роман
Шрифт:
— И что вы думаете по этому поводу?
— Видите ли, я не все могу сказать… У меня тоже нет права знать это, просто случай такой…
— А вы намеками — мы поймем.
— Намеками… Тоже нужно придумать, как сказать намеками, — думала Алла, — выхода нет, придется им хоть что-то сказать.
— Дело в том, — начала она неуверенным голосом, что отец моего мужа придумал прибор, даже не сам прибор, а принцип действия прибора, прибор еще нужно сделать. Кто-то об этом узнал и решил украсть его изобретение. Я думаю так.
— Кто
— Мне кажется, что столкнулись интересы двух преступных групп: одна — это мотоциклисты, вторая — Николай с Анатолием.
— А девушка?
— Девушка была с Анатолием.
— Почему вы так думаете?
— Потому что их разговор в подвале доказывает, что они были знакомы раньше. Может быть, он хотел с ее помощью один украсть изобретение и сбежать.
— Может быть. Когда ничего не знаешь точно, все может быть. Как по-вашему, кто эти люди — преступники?
— Нет, я в этом уверена. У меня есть догадка, вернее, версия… Видите ли, свекор не хотел разрабатывать эту идею. Он давно уже хочет уйти на пенсию, а его не пускают.
— Понятно, ценный кадр!
— Но он устал, хочет отдохнуть. Почему-то мне кажется, что все эти воры — военные.
Мужики оживленно завозились, послышались голоса:
— Почему? Из чего вы сделали такой вывод? С чего вы взяли?
— Понимаете, какое-то смутное ощущение. Бреются каждый день, стрижены коротко, но не как братки, субординацию соблюдают: Толик Николая беспрекословно слушался, да и Зойка тоже, хоть и брыкалась. Нет, я теперь точно убеждена, что они военные.
— А мотоциклисты?
— А эти, вообще, разведка!
Слушатели окаменели.
— Можете мотивировать?
— Нет. Но вот как этот человек влез в окно, как с Толиком разговаривал… Если хотите, интуиция!
— Да, женская интуиция вещь серьезная!
— А вы не иронизируйте!
— И в мыслях не было! От всей души сказал.
Пожилой мужчина в ветровке сказал веско:
— Думаю, дамочка права. Могли разведка с армией столкнуться лоб в лоб. Вот только не понятно, с кем шоферюга был — с охранником или с этими фальшивыми пострадавшими.
— Он мог быть из разведки, специально засланный для проведения этой операции.
— Тогда получается, что разведка знала об намерениях вояк, а Николай не знал! Плохо армейская разведка работает!
— При чем здесь армейская разведка?!
— Как — «при чем»? А кто должен разнюхивать, что в других ведомствах творится?
— А черт его знает!
Мужчины шумели, а Алла думала лишь об одном: лечь и заснуть. Сорокин обратил внимание на ее состояние и сказал:
— Еще один вопрос, и я от вас отстану. Что ждет нас в доме?
— Труп девушки в подвале, еще один в спальне на третьем этаже — спальня справа от лестницы, и труп на аллее — кто кого убил, я не видела.
— Спасибо
Алла кивнула и вышла из комнаты в коридор, где была подхвачена хозяйкой, а через две минуты уже лежала в постели и думала, что не заснет ни за что.
Это была ее последняя мысль, а затем она провалилась в сон и уже не слыхала, как мужики, стараясь не топать, вышли из дома, как хозяйка просила Сорокина быть осторожным, а он ее успокаивал и говорил сыновьям, чтобы носу из дома не высовывали и помогали матери.
На улице Сорокин разбил свой отряд на несколько групп, и мужчины, кивнув друг другу, разошлись в разные стороны.
В метро было, на удивление, малолюдно, даже удалось сесть. Рядом с Аллой сидела молоденькая девушка и что-то увлеченно читала. Машинально заглянув в ее книгу, Алла поняла, что девочка читает ее роман.
Глаза Аллы невольно стали пробегать строчку за строчкой. Чуть ли не наизусть выученный текст казался чужим и странным, но понемногу Алла увлеклась, действие романа поглотило ее целиком.
Девочка перевернула страницу.
“Алла проснулась и некоторое время лежала в темноте, пытаясь сообразить, где она и что происходит вокруг. Было тихо, но где-то в отдалении звучал слабый гул голосов, а сколько времени, Алла понять не могла: ставни были закрыты, темнота была кромешной и непроницаемой.
Алла встала, нащупала халат и, одевшись, вышла из комнаты, на ощупь найдя дверь.
Дело клонилось к вечеру: в окна коридора было видно, что солнце, уходя за горизонт, окрасило небо тяжелым багрянцем.
— Слава богу, кажется, буря окончательно улеглась, — подумала Алла и отправилась в кухню.
Ее дети за обеденным столом играли с двумя младшими сыновьями Сорокиных в лото, хозяйка возилась у плиты, где что-то скворчало и шипело, распуская вокруг себя упоительные запахи.
Алла ничего не успела сказать, как хлопнула входная дверь, и в кухню вбежали собаки, а за ними шел старший сын хозяев дома.
— Я с ними гулять ходил, — сообщил он Алле, в то время, как псы подбежали к ней и стали тыкаться носами в ее руки, выражая радость от встречи.
— Привет, привет, мои хорошие, как настроение? — Алла трепала уши собак, а они крутились вокруг нее, повизгивая и чуть не валя ее с ног от избытка чувств.
— Мам, ты кого о настроении спрашиваешь, нас? — спросил Лешка, оторвавшись от игры.
— И вас тоже.
— У нас замечательное настроение! Буря закончилась, завтра можно будет идти гулять. Ты с нами пойдешь смотреть, что где сломано?