Роскошь нечеловеческого общения
Шрифт:
Когда ему только предложили заняться этим делом, он сразу почувствовал, что добром оно не кончится. Впрочем, мог ли он отказаться? Такие предложения равносильны приказу. Абы кому не предложат. Если пришли к нему - значит, выбрали. И значит, согласовали на самом верху. Так что выхода нет, как ни крути.
Майор аккуратно прикрыл полой плаща карабин "Инфорсер" 30М1. Хорошая штука, редкая, таких в России единицы. Тридцатизарядный магазин, автомат. Убойная сила опять же - будь здоров, не кашляй... Из Чечни эта пушка сюда приехала, не иначе.
Внизу хлопнула дверь.
Майор сделал глубокий
Человек внизу остановился у шахты лифта. Майор знал, что это именно тот, кого он ждал. Впрочем, ждал недолго - минут пятнадцать. Пятнадцать минут назад он вошел в соседний подъезд и через чердак проник сюда, на исходную позицию.
С утробным воем внизу открылись двери лифта, механизм загудел, заурчал, и кабина поехала вверх.
Майор начал медленно спускаться на площадку четвертого этажа. У окна он остановился, натянул на лицо черную вязаную шапочку с прорезями для глаз и замер рядом с лифтовой шахтой, сбоку. Площадка не позволяла встать прямо напротив - стена была слишком близко от двери.
Он шаркнул ногой по полу - искусственный мрамор, подошвы немного скользили. Майор переменил позицию, чуть развел ступни для придания телу устойчивости и, высвободив карабин, взял его наизготовку.
Лифт оборвал гудение, остановился с коротким рывком. Майор наблюдал за кабиной через проволочную сетку. Дверцы, издав короткий стон, с шипением разъехались, и объект вышел на площадку.
Увидев майора с карабином в руках - ствол был уже поднят на уровень груди, - человек замер на месте, вглядываясь в глаза неизвестного. Не было страха ни в глазах его, ни в позе. Майор вдруг подумал, что объект узнал его. Нет, они не встречались лично, их пути ни разу не пересекались. Откуда же у него уверенность в том, что этот высокий, ухоженный мужчина, с каким-то нездешним, светским лоском во всем - в одежде, в осанке, в выражении лица, - прекрасно знает, кто находится сейчас перед ним? Знает и имя, и звание, и должность... Знает всю подноготную этого грязного дела, которое привело сюда майора и которое сейчас должно закончиться.
Майор замешкался - первый раз в жизни, первый раз в критической ситуации пропустил то мгновение, когда следовало без раздумий нажимать на курок. Он и жив-то до сих пор был именно благодаря своей способности сначала действовать, а потом уже рефлексировать.
Человек в длинном светлом пальто шагнул к нему - прямо на смотрящий в его грудь ствол карабина, прищурился, вглядываясь в прорези шапочки-маски, и только тогда майор смог заставить себя нажать на курок.
Он слегка приподнял оружие, и первая пуля попала в голову - выше лба, ушла в густые, темные с сединой волосы, отбросив жертву к стене. Майор, не сходя с места, короткой очередью прошил тело сползающего по стене человека - красный след оставался там, где затылок касался белой штукатурки. Потом, уже двинувшись мимо замершего, сломанного пополам тела к лестнице (лифт - ловушка для идиотов), выстрелил еще раз, отметив, что пуля попала точно в ухо.
Машина ждала майора там, где и должна была ждать, - на противоположной стороне улицы, напротив парадного. Он молча уселся на заднее сиденье, стянул
– Всё, - выдохнул он, когда "девятка" запрыгала по ухабам неасфальтированной дороги, вьющейся между складскими постройками, бесконечными заборами и котлованами, вырытыми еще при советской власти и тогда же заброшенными.
– Еще не всё, - отозвался шофер.
– Еще не...
– Всё, - отрезал майор.
– Я сказал - всё, значит, всё.
– Ну, всё так всё, - миролюбиво согласился шофер.
Этого парня Панков взял из команды Генделя. Так лучше. Нечего посторонних в это дело втягивать.
Машина остановилась, и майор, сунув карабин под пальто, выскочил на улицу, попав ногой прямо в глубокую лужу.
Водитель хмуро смотрел вслед ладной фигуре, скрывающейся за неприметной дверью в буром от времени заборе.
Когда дверь за майором захлопнулась, водитель пожевал губами и смачно сплюнул в открытое окно.
– Каков урод, а?
– Смолянинов нервно барабанил пальцами по столу, поглядывая на экран телевизора.
– Нет, каков мерзавец!.. Когда, говоришь, у него вылет? И этот... ну, черт бы его подрал... паром?
– Завтра.
– Все перекрыть, Уже сейчас. Хотя поздно. Он хитрожопый мужик. Думаю, он уже отвалил.
– Что нервничать? Ведь все прошло нормально. Так или иначе - работа сделана. Заказчик будет доволен.
– Можно быть довольным только тогда, когда хвостов не осталось...
Василий Борисов закинул ногу на ногу и посмотрел в окно. По телевизору показывали обгоревшие руины, и голос диктора, исполненный печали, продолжал вещать о "криминальной столице".
– Обнаружены также обгоревшие останки трех человек. Все они опознаны. Это некий Саид, член одной из крупных преступных группировок, и его телохранители. Кроме всего прочего, найден карабин "Инфорсер" американского производства. Предположительно тот самый, из которого вчера стреляли в Павла Романовича Греча... Одним словом, вырисовывается картина "зачистки". То есть, если принять версию, что исполнителем заказного убийства был Саид или кто-то из его окружения, то, продолжая выстраивать логическую цепочку, можно понять - теперь заказчики ликвидировали и исполнителя, чтобы тот, в случае его обнаружения, не вывел следствие на подлинных виновников смерти Павла Романовича Греча...
– И что тебе не нравится?
– лениво спросил Борисов.
– Все чисто. А этого твоего деревенского дурачка найдем. Никуда он не денется.
– Ну-ну... Если он говорить не начнет раньше времени.
– Не начнет. Он же, я так понимаю, просто Генделя кинул? Денежки взял, сам убрал Греча, на Саида все это повесил, концы зачистил...
– Однако он крутой мужик. Саида завалил, да не одного, а с охраной...
– Знаешь, в Америке есть поговорка. Бог создал людей, а Кольт сделал их равными. Так что ничего удивительного. Если человек хорошо стреляет, ему никакие отморозки, никакие "быки" накачанные не страшны. Все в порядке, товарищ генерал. Не парься.
– Борисов хлопнул себя по коленям и поднялся с кресла.
– Поехал я. Самолет скоро.