Россия и мусульманский мир № 1 / 2015

Коллектив авторов

Как отмечает руководитель Приволжского филиала Российского института стратегических исследований Р. Сулейманов, Татарстан в данном учебнике с помощью словесных манипуляций объявляется одной из «древнейших стран на северо-востоке Европейского континента». Волжская Булгария и Казанское ханство идентифицируются с современным Татарстаном таким образом, что у неискушенного читателя складывается впечатление: современная Татария (субъект РФ) существовала тогда в качестве независимого государства. Показательны названия разделов и параграфов: «Древнейший Татарстан», «Древний Татарстан», «Ранние государственные образования Древнего Татарстана». По мнению Сулейманова, это обычный прием идеологической манипуляции: история молодого государственного образования (если считать таковым Татарстан с момента провозглашения в 1920 г. Татарской автономной республикой) искусственно удревняется и его именем называют древние государства и области. В свою очередь, это создает удобную возможность для экстраполяции политической ситуации времен 1990-х годов в прошлые века – мол, и тогда агрессивное Русское государство боролось с «суверенитетом Татарстана».

Наивысшего пика своеобразное

«осовременивание истории» в антироссийском духе достигает в учебнике Сабировой и Шарапова при описании событий, связанных с присоединением к Русскому государству Казанского ханства в 1552 г. Показательны названия отдельных глав и подглав: «Обострение Татарстано-Российских отношений» (в главе речь идет о первой половине XVI в.), «Война за независимость», «Борьба против оккупации». В этом же учебнике сообщается о том, что «страна» после присоединения к Русскому государству «состояла из двух общин: татарской, национально-подавленной, и русской, относящейся к господствующей нации». При этом на первой странице данного шедевра антироссийской пропаганды каждый желающий может прочитать о том, что он рекомендуется к изучению Министерством образования РФ «в качестве учебника для студентов высших учебных заведений». По мнению Р. Сулейманова, «это учебник с ярко выраженной антироссийской направленностью, ставящий под сомнение легитимность Российского государства на территории Поволжья». Через учебник красной нитью проходит мысль о противостоянии Татарстана и России… начиная с X в. н.э.! При этом сложности взаимоотношений Киевской Руси и Волжской Булгарии авторы интерпретируют как начало этого противостояния. Как считает казанский историк А. Овчинников, слова «Россия», «Москва», «русские» в большинстве случаев подаются в учебнике в негативной плоскости, причем делается это таким образом, чтобы «помочь» студенту найти соответствие «агрессивным действиям России» в событиях прошлого, и наоборот – действиям Московского государства по присоединению Казанского края найти соответствия в современных политических реалиях 9 .

9

См.: http://raskline.ru/news_rl/2014/01/21propaganda_tatarskogo_nacionalizma_i_separatizma_za_gosudarstvennyj_schet/

Таким образом, при всей политизации данной проблемы и на первый взгляд антироссийской направленности претензий ученых Татарстана, следует заметить, что ими была обозначена исключительно важная проблема, которую можно определить как рассинхронизацию достижений науки и содержания школьных учебников. Иначе говоря, новейшие научные достижения зачастую не отражаются на страницах учебной литературы, где нередко продолжают использоваться оценки, чей возраст насчитывает десятилетия, а то и столетия.

Осмысление истории России в Башкортостане:

Отсутствие единства и острых конфликтов

Относительно спокойная ситуация с обсуждением учебника сложилась в Башкортостане. В отличие от своих татарстанских коллег, лишившись поддержки и политического заказа «сверху» (в июле 2010 г. в республике произошло обновление власти), предоставленная самой себе, башкирская творческая интеллигенция фактически не участвует в дискуссиях вокруг этой проблемы.

Созданный за последние 20 лет обширный массив исследований (наиболее крупными достижениями являются семитомные «История башкирского народа» и «Башкирская энциклопедия»), значительная часть которого по своей идеологической направленности не сильно отличается от наиболее радикальных работ татарстанских историков 10 , не стал основой для выдвижения собственных требований Башкортостана к содержанию разрабатываемого федерального учебника. Это, в свою очередь, может привести к рассогласованности федеральной и башкортостанской историографии, поскольку многие вопросы трактуются в них прямо противоположно, а отсутствие публичного обсуждения, как произошло в Татарстане, поставит учителей перед дилеммой: как согласовать местную интерпретацию прошлого с одобренной на федеральном уровне.

10

См.: Габдрафиков И.М., Кучумов И.В., Сафин Ф.Г. Республика Башкортостан // Состояние научной экспертизы межэтнических и конфессиональных отношений в Приволжском федеральном округе: Экспертный доклад. М. – Ижевск – Оренбург: Институт компьютерных исследований, 2013.

В декабре 2013 г. на состоявшейся в Москве в Российском институте стратегических исследований Всероссийской научно-практической конференции «Пути решения национального вопроса в Российской империи: современный взгляд на дореволюционный период» старший научный сотрудник Центра гуманитарных исследований РИСИ Р. Рахимов, ранее вынужденно уволившийся из Башкирского государственного университета за несогласие с официальной региональной историографией 11 , в своем докладе «Имперская политика в Башкирии в XIX – начале XX в.: Историографические дискурсы и политические интерпретации» показал, как башкирские национал-историки пытались преподнести интеграцию башкир как колонизацию и чуть ли не намерение Российской империи ассимилировать их. При этом и зарубежные, и российские историки едины в положительных оценках вхождения Башкирии в состав России, создания кантонной системы землепользования, однако стремление башкирских националистов сознательно политизировать всю историю легко опровергается и разоблачается. Другое дело, зачем это делается. По мнению Р. Рахимова, цель очевидна – сформировать антироссийские настроения в современном политическом дискурсе Башкортостана 12 .

11

Подробнее

см.: Габдрафиков И.М., Кучумов И.В. Новая волна дебатов по региональной истории в Башкирии // Этнополитическая ситуация в России и сопредельных государствах в 2012 г.: ежегодный доклад Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов / Под ред. В.А. Тишкова и В.В. Степанова. – М.: Институт компьютерных исследований, 2013.

12

См.: http://www.kazan-center.ru/osnovnye-razdely/16/413/

В 2013 г. был опубликован практически неизвестный в России почти 900-страничный труд русского белоэмигранта Б.Э. Нольде (1876–1948) по истории Российской империи 13 . Подготовленная коллективом российских историков по инициативе уфимского исследователя И.В. Кучумова (Институт этнологических исследований им. Р.Г. Кузеева Уфимского научного центра РАН) и под общей редакцией академика В.А. Тишкова эта фундаментальная работа, посвященная исследованию формирования из столь противоречивых и непохожих друг на друга компонентов единого и могущественного государственного организма, остается образцом беспристрастного, масштабного и глубокого академического анализа. В ней сделана попытка изложить отечественную историю как сложную мозаику региональных историй, в которой были дружелюбие и жестокость, взаимное обогащение культур и ассимиляция. Нольде показал, что статус инородческих окраин в составе России по большинству параметров не отличался от статуса центральных территорий, населенных великороссами, а налоговые льготы инонациональным сообществам, которым могло позавидовать русское население Центрального региона, являлись важной мерой сохранения территориальной целостности России. Богатому фактическому материалу, извлеченному автором из забытых и полузабытых источников, еще предстоит стать базой для будущих колониальных и постколониальных изысканий.

13

Нольде Б.Э. История формирования Российской империи / Пер. с фр. под ред. И.В. Кучумова; Отв. ред. В.А. Тишков. – СПб.: Дмитрий Буланин, 2013.

Издатели книги Б.Э. Нольде полагают, что вхождение в состав России вывело большинство обществ из многовековой изоляции, прекратило их междоусобные войны, в отдельных случаях спасло от уничтожения извне, дало импульс модернизации их социальной структуры, экономики, инициировало процессы нациестроительства и в конечном счете в основном подготовило к более или менее оптимальному существованию в динамично меняющемся мире. Трудно сказать, сумели ли бы выжить в условиях экономической и политической конкуренции традиционные культуры Урала, Сибири, Севера, Дальнего Востока и Центральной Азии, если бы они в свое время не прошли долгую и нелегкую школу нахождения в составе Российской империи. По мнению авторов книги, не менее полезным это было и для самого русского народа, научившегося находить общий язык и уживаться с любыми «иноверцами» и «инородцами», адаптироваться практически ко всем существующим на Земле цивилизациям и географическим ареалам 14 .

14

См.: http://www.regnum.ru/news/polit/1757425.html

Итоги

Таким образом, несмотря на то что вмешательство властей в оценки исторического прошлого не всегда дает желаемые результаты, в данном случае его стоит приветствовать. На сегодняшний день у историков накопилось много вопросов к историческому прошлому России и ее регионов, а многочисленные учебники по отечественной истории и истории отдельных регионов, в том числе республик, изобилуют взаимоисключающими, а порой и нетолерантными положениями по отношению к отдельным народам и культурам.

Наш краткий обзор общественных дебатов, имевших место в 2013 г. в ходе обсуждения проекта Концепции нового учебника по истории России в двух республиках Поволжья, показывает, что инициированная властями страны дискуссия вокруг разработки так называемого «единого учебника» позволила отечественным историкам начать давно назревшую «инвентаризацию» своего хозяйства, отказаться от десятилетиями господствовавших публицистических клише, найти общие точки соприкосновения между разработчиками учебников, что, несомненно, принесет пользу как самой исторической науке, сделав ее более строгой и менее эмоциональной, так и ее преподаванию в школах и других образовательных учреждениях.

В то же время эти дискуссии, особенно в ряде национальных республик, продемонстрировали правоту выводов М. Фуко о глубокой связи власти со знанием, причем в данном случае – с историческим знанием. Дискуссии вокруг новых подходов к преподаванию истории лишь подтвердили тезис выдающегося французского мыслителя, что «власть устанавливает знание, которое, в свою очередь, выступает гарантом власти» 15 . Но если в Башкирии после смены власти летом 2010 г. ранее близкие к ней историки сейчас испытывают чувство растерянности, то их коллеги в Казани, кажется, не сомневаются, что пока еще могут точно ответить на вопрос коллеги М. Фуко Ж. Лиотара: «Кто решает, что есть знание, и кто знает, что нужно решать?» 16

15

Цит. по: Сокулер З.А. Знание и власть: Наука в обществе модерна. – М.: РХГИ, 2001. – С. 59–60.

16

Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна. – СПб.: Алетейя, 1998. – С. 28.