Россия и русские в мировой истории.
Шрифт:
Этот путь проходил через стояние на реке Угре, через Смуту и изгнание поляков из оскверненного ими Кремля. На этом пути особое значение имело восстановление общей исторической судьбы православных россов – малороссов, белорусов и великороссов, сделавшее их неуязвимыми от давления антиправославных сил. В XIX веке, несмотря на рост и территории, и мощи, собирание русских земель не продолжилось. Благодаря этому Галиция осталась под властью Австрии, сумевшей сообщить русофобский характер местному украинофильству. <Остановилось это собирание как раз в исторический период, когда наступили события, заставлявшие право-
182 Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на историю. 1660-1783. (С предисловием проф. Н.П. Полетика.) М. – Л., 1941, с. 50. 183 Маркс К. Разоблачение дипломатической истории XVIII века // Вопросы истории, 1989, № 4, с. 3.
10-2528
145
славных и славян искать поддержки
Россия, сформировавшаяся в гигантскую многонациональную державу, в которой мирно и конструктивно в историческом сравнении сосуществовали Азия и Европа через веротерпимое православное ядро, примирила противоборство между азиатским и европейским духом. Найденный баланс обрел мировое значение. <Россия дала обратное движение той верхнеазийской волне, которая чуть не поглотила ее наравне с культурной Азией, – подвел итог С.Н. Южаков. – С Запада, наконец, явилась сила, которая взялась… устроить мир между культурной Азией и ее северными соседями… Но эта задача России, приведшая ее к границам Леванта, Персии, Китая и среднеазиатских ханств, быстро приблизила ее к Индии – тому Востоку, на который Англия смотрит с почти любовной ревностью как на свое достояние>. Что касается России, то ее движение в Азию, продиктованное исторической необходимостью, в отличие от английского, не принесло ей от того Востока, в который именно она проникала, <никакого богатства, только тяжести и жертвы без вознаграждения, если не считать вознаграждением безопасность границ от разбоев и набегов>185.
Запад, спасенный русским кордоном от многих опустошительных завоеваний, тем не менее, нелегко мирился с этими геополитическими сдвигами. А.С. Пушкин с его удивительным историческим чутьем заметил, что <Европа всегда была в отношении России столь же невежественна, как неблагодарна>'86. В Крымской войне латинский Запад попытался лишить Россию статуса черноморской державы через унизительные условия Парижского мира (так называемая <нейтрализация> Черного моря). Лишь в результате более чем десятилетних усилий блистательного канцлера Горчакова появился знаменитый циркуляр 1870 года, который показал миру, что Россия <сосредоточилась>, и вернул ей утерянные права. <Англо-французская> Европа поплатилась за унижение России появлением новой мощной европейской силы – объединенной под эгидой Пруссии Германии.
'^Спекторский Е.В. Принципы европейской политики России в XIX и XX веках//Библиотека Русской Матицы. Любляна, 1936.
"'Южаков С.Н. Англо-русская распря. Небольшое предисловие к большим событиям. Политический этюд. СПб., 1885, с. 56.
'"Пушкин А.С. Поли. собр. соч., т. VII. 1958, с. 306.
Глава 6. Россия и мировой Восточный вопрос
Восточный вопрос не принадлежит к числу тех, что подлежат решению дипломатии.
Н.Я. Данилевский. <Россия и Европа>
Превращение Руси в Россию произошло ко второй половине XVIII века, а ко второй половине следующего, XIX столетия в основном сформировались те действующие силы в европейской политике, которые и в XX веке определяли ее внутренние пружины. Именно в этот период во всем своем исполинском масштабе встает так называемый Восточный вопрос, через призму которого проявляются все уровни и аспекты противоречий между ведущими субъектами мировой истории.
Уже С.М. Соловьев и его панорамный взгляд на историю побудили интерпретировать эту тему шире, чем в политической терминологии и дипломатическом лексиконе второй половины XIX века, – лишь как вопрос о Черноморских проливах и судьбе освобождающихся из-под турецкого ига славянских и греческих территорий. Он назвал мировым Восточным вопросом протянувшееся сквозь тысячелетие историческое соперничество между Европой и Азией, между <европейским и азиатским духом>. Для него борьба и соперничество цивилизаций уже являлись движущей силой мировой истории. Эта борьба приводила то к торжеству <полчищ Ксеркса в Греции>, то к походам <Александра Македонского со своей фалангою и Гомеровой Илиадой на берега Евфрата>, то к гуннам на полях Шалонских, то к крестоносным походам <латинской> Европы в Палестину, то к появлению татарских баскаков, собирающих дань в Москве… Наконец, и монгольское нашествие, и русские знамена в Астрахани, Казани и Ташкенте также являются проявлением этого исторического противоборства, продолжавшегося в войнах с Османской Турцией вплоть до XX века187.
Для России в силу ее географического положения между несколькими цивилизациями эта борьба
т. 13, с. 25.
ю* 147
началами составляли немаловажное содержание ее истории. На Западе процесс консолидации племен и объединения их в государственные организмы начался раньше и шел полным ходом через завоевания и истребительные войны между католиками и протестантами. И у Европы были свои Иваны Калиты (Людовик XI) и Иваны Грозные (Генрих VIII). <Собирание русских земель осложнялось необходимостью честно и грозно отстаивать их на двух фронтах, западном и восточном. Борьба на Востоке против напора монгол была крупной услугой западной цивилизации и культуре, – отметил крупный философ и правовед русской эмиграции Е.В. Спекторский. – Расширение до Тихого океана в Азии не уничтожило втягиваимые народы, как это делал Pax Germana, но подобно Pax Romana приобщило к благам цивилизации "всяк сущий в ней язык">188.
На Западе осознание мирового Восточного вопроса своеобразно и в совершенно иной терминологии проявилось в классической геополитике, которая сфокусирована на закономерности взаимного сдерживания и соперничества <больших пространств>, в частности <Континента> и <Океана>. Собственно термин <геополитика> был введен шведом Р.Челленом. Классические разработки принадлежат К. Риттеру, Ф. Ратцелю, К. Хаусхоферу189. Именно атропогеографические и политико-географические воззрения Ф. Ратцеля составили тот <питательный бульон>, которым была вскормлена геополитика XX века. Все эти ученые были пангерманистами и идеологами расширения немецкого Groftraum на Восток. Именно этим объясняется использование подобных доктрин в германской экспансии на Восток в двух мировых войнах.
В терминологии британской классической геополитики Хатфорда Маккиндера190, на основании которой во многом осуществляется политика сдерживания России со стороны совокупного Запада под эгидой англосаксонских интересов, континент Евразия назван Мировым островом, контроль над которым обеспечивает господство над миром. Территория к востоку от Урала, особенно ее южная часть с центром почти в Крыму, определена как Сердцевина Земли – Хартленд. Задача геостратегии – контроль над Сердцевиной, что обеспечивает управление над Мировым островом. Но Сердцевина, организатором которой могут быть на континенте либо русские, либо немцы, обретает глобальную роль только при вхождении в нее Восточной Европы от Балтики до Черного и Средиземного морей. Эта отвлеченная абстракция выражает натуралистический подход к тол-
188 Спекторский Е.В. Указ. соч.
'^Ratzel F. Anthropogeographie. Stuttgart, 1921; Haushofer K. Grenzen in ihre geografischen und politischen Bedeutung. Hdlb., 1939.
190 Mackinder H.J. The Geographical Pivot of History. Geographical Journal. Vol. 23, N 4 (April 1904), London. Его же: Democratic Ideals and Reality: A Study in the Politics of Reconstruction. Wash. D.C., 1996.
148
кованию истории и отнюдь не может объяснить всех ее движущих сил, но все же она проявляется в борьбе и взаимодействии оказавшихся волей судьбы на <осевой территории> народов, прежде всего России, среди прочего и как проблема XIX века – борьба за контроль над Черноморскими проливами.
При всех различиях и классики, и их эпигоны принадлежат к школе географического детерминизма. Основатели геополитики в значительной мере исходили из борьбы государств-организмов за выживание, что может быть охарактеризовано как проявление социал-дарвинизма, постулирующего естественность вытеснения слабых народов сильными. Дарвинизм – порождение англосаксонского пуританизма с его нехристианским духом борьбы всех против всех и делением людей на предназначенных и не предназначенных ко Спасению. Натуралистическая геополитика игнорирует религиознофилософские побудительные мотивы и является антиподом христианскому толкованию мировой истории. Во второй половине XX столетия само использование термина <геополитика> ассоциировано с неким экзальтированным политическим мышлением, свойственным якобы ушедшей в прошлое Realpolitik, а также свидетельствующим о приверженности скомпрометированным нацистским оправданиям завоеваний. В книге под названием <Геополитика> ей самой посвящена лишь одна вводная небольшая глава, в которой К.С. Гаджиев дает краткий обзор классической западной геополитики. Концепция Н.Я. Данилевского обойдена молчанием, хотя автор ссылается на классика русской геополитики в малозначащих деталях. К.С. Гаджиев не ставит задачу проследить воплощение тех или иных схем в течение всего XX века или значимость или исчезновение роли выходов к морю и контроля Проливов в век глобализации, иначе бы он обнаружил прежние геополитические константы.