Россия: народ и империя, 1552–1917
Шрифт:
И всё же Московия не распалась, и в 1613 году, когда пёстрый и позорный парад претендентов подошёл к концу, Земский Собор избрал нового царя, Михаила Романова, происходившего из знатной боярской семьи, соперничавшей с Годуновыми. Объяснить это можно тем, что ощущение определённого единства и общей судьбы заставило ссорящиеся группировки найти достаточно крепкое основание, чтобы сообща изгнать из столицы иностранцев и восстановить верховную власть. То, каким образом страна поднялась при отсутствии законного царя, даёт право предположить, что Московия обладала потенциалом для выхода за рамки династического наследования и для создания собственного национального государства.
Именно из-за того, что государство находилось в состоянии распада и подлежало преобразованию. Смутное время
Однако ничего подобного не произошло, так как Владислав не подтвердил притязаний на престол. Вместо него это решил сделать Сигизмунд. Намерение польского короля заставило патриарха Гермогена выступить с резким заявлением, что русские не станут «целовать крест перед католическим королём». Твёрдая позиция церкви оказала нужное действие, а случившаяся в это же время смерть второго самозванца устранила последнее препятствие к совместному национальному усилию. Через несколько месяцев объединённое войско дворян и казаков вошло в столицу. Срочно сформировали временное правительство и выпустили заявление, признававшее в качестве верховной власти «всю землю». Этот термин обозначал власть местных сообществ, отделённых от верховной власти, но тесно связанных с ней. На некоторое время верховную власть взял на себя «Совет всея земли», временное правительство, пообещав при этом не предпринимать определённых шагов, например, не применять смертной казни без консультации с войском. Земли, незаконно присвоенные боярами, должны быть возвращены в государственный земельный фонд, откуда будут раздаваться за службу строго в соответствии с заслугами. Казакам предоставлялся выбор — поместье или жалованье за продолжение службы на границе. Крестьянам запрещалось уходить от хозяев: предусматривались меры по розыску и возвращению тех, кто уже это сделал.
Декларация представляла собой компромисс между казаками и служилой знатью. Подобный документ не удовлетворил полностью ни одних, ни других: особенно волновались казаки, подозревавшие, что лишатся части прежних свобод. Более того, документ ничего не предлагал ни горожанам, ни крестьянам-ополченцам. Отношения между различными социальными группами нарушились, и вскоре рязанский дворянин, Прокопий Ляпунов, командовавший ополчением, был убит. Первая попытка объединить нацию на основе программы изгнания неверных и иностранцев провалилась из-за несовместимости интересов вовлечённых в неё социальных групп.
Вторая и более удачная попытка зародилась в городах северной и восточной части страны, начавшись с традиционного схода земских старейшин в Нижнем Новгороде, главном городе на Средней Волге. Купец Кузьма Минин обратился к своим товарищам со страстным призывом свергнуть правление казаков и чужаков, как оскорбительное для правой веры, и взять инициативу на себя, созвав ополчение, чтобы пойти на Москву с целью освободить столицу и возвести на трон нового царя, «которого пошлёт нам Бог». Собрание одобрило призыв и обратилось к другим городам за помощью деньгами и людьми: «Быти
Один за другим города северо-восточной Руси присоединялись к движению, посылая деньги и войска, помогли ополчению также Строгановы и некоторые монастыри.
То, как создавалось движение, демонстрирует значение богатства, получаемого Москвой из Волжского бассейна и новых северо-восточных территорий, а также потенциал мирских собраний, которые в самом начале реформ пытался узаконить Иван IV. Как сказал историк Платонов, то было движение «земской Руси, церкви, земли и традиционных местных собраний против разобщённости и иностранного господства».
Во главе ополчения встал воевода Дмитрий Пожарский, успевший отличиться в боях против поляков. Пожарский обосновался в Ярославле, большом городе на Волге недалеко от Москвы, и учредил временное правительство во главе с Мининым, получившим титул «избранный всем народом». Из Ярославля ополчение пошло на Москву и изгнало поляков из столицы. Военный совет разослал по всем городам приглашения прислать «лучших, самых разумных и достойных людей» с мандатами в «Совет всея земли» для выборов царя. Около пятисот делегатов из всех земель от Белого моря до Дона, представлявших бояр, духовенство, купцов, казаков, посадских людей и «чёрных» (не крепостных) крестьян, собрались в Москве. Общая победа так и не прекратила раздоры, из-за которых Русь столь долго пребывала в состоянии анархии: ссорились между собой казаки и дворяне, бояре продолжали распри и настаивали на своих привилегиях, некоторые поддерживали иностранных кандидатов. Последние, однако, были отвергнуты «за многие несправедливости». Всё же сошлись на том, что новый монарх должен быть русским и православным.
7 февраля 1613 года Собор избрал новым царём шестнадцатилетнего Михаила Романова. Выбор иллюстрирует всеобщую жажду стабильности, желание восстановить то состояние дел, которое можно было бы назвать «нормальным». Михаил был старшим сыном в семье, состоявшей в близком родстве с Рюриковичами, и таким образом, ближайшим наследником монарха. Для придания законности выбору распространили историю о том, что Фёдор Иванович, последний из Рюриковичей, вверил корону и скипетр дяде Михаила. Романову не предъявили никаких условий: династическое сознание одержало верх над стремлением установить предел монархической власти, для чего складывались идеальные условия. Делегаты, как оказалось, собрались не для того, чтобы предъявить кандидатам какие-то связывающие их условия, а с тем, чтобы заявить о своём желании подчиниться тому, кто будет избран.
Величайшее для страны испытание показало — народ Московии ощущает свою уязвимость и делает выбор в пользу династического, наследственного и самодержавного правителя. Силы, стремившиеся к единству — дворянство, горожане, духовенство, «чёрные» крестьяне, — одержали верх над теми, кто выиграл бы от раздоров и несогласия: над боярами, казаками и крепостными. Моральную, финансовую и организационную поддержку движение получило на севере и востоке, то есть в землях, наименее пострадавших от опричнины, в которые почти не проникло крепостное право.
Всё случившееся показало, что в момент глубочайшего кризиса русские смогли действовать сообща, на время позабыв о разногласиях, клановых социально-экономических интересах, и вновь утвердили себя в качестве потенциальной нации. Нижегородское ополчение с крайней подозрительностью относилось к боярам и казакам, но, тем не менее, сотрудничало с представителями и той и другой группы, когда это было необходимо ради общего дела. Итоги кризиса подтвердили — русские идентифицируют себя с сильной властью, поддерживаемой православной церковью и не ограниченной каким-либо договором или грамотой, опасаясь, что это может привести к расколу страны и противостоянию различных социальных групп. Морин Перри привёл немало фактов о том, что в Смутное время простой народ мечтал о «добром» и «справедливом» монархе, который защитит его от угнетателей.