Российская реклама в лицах
Шрифт:
Не особо. Это, видимо, все-таки разные таланты: делать деньги и делать новое. Хотя, конечно, теперь я не беден.
А как насчет хобби?
Я не буду оригинален. Хобби – это моя нынешняя работа. Раньше – водные и обычные лыжи.
А животные у тебя живут?
На Минорке жили. Такса, овчарка, пони, туча попугаев и четыре павлина. Знаешь, такие, которые орут (показывает, как они орут. – Прим. авт.). Вот дострою себе dachu (хитро улыбается, видимо, вспомнив наш коллективный
Участок позволит?
Позволит. 88 000 м2. За Хихоной, от горы до горы, включая всю долину. Дострою – обязательно приглашу.
Спасибо. А в Германию вернуться не планируешь?
Никогда.
…Никто не будет жить вечно. Но, во-первых, к смерти надо относиться спокойно, как к части жизни. Это неправильно, что в Европе старики умирают в клиниках. Они должны жить и умирать дома, потому что смерть – не трагедия, а часть жизни.
А во-вторых, в жизни надо делать только то, к чему лежит душа. И тогда будешь счастлив в любом возрасте…
… В своей собственной жизни я бы ни от чего не отказался. И мы еще многое сумеем сделать. Теперь уже вместе с Клаудией и сыном Келли…
Экспозиция: хмурое февральское утро (после вечерне-ночного банкета по случаю открытия «РТ-2003»), отель «Измайлово». Заезжаю за Хансом, чтобы ехать на выставку. Он явно страдает, но бизнес есть бизнес. Спускаемся к машине.
– Ко мне подходили твои друзья. Много. Все с очень большими рюмками.
– Ну и что? Всю водку все равно не выпьешь. Отказался бы.
– Я боялся, что это невежливо и я обижу этих замечательных людей…
Что общего между юмором и рекламой? И то и другое – просто смешно!
Владимир Слуцкий
Двадцать пять лет назад молодой автор-юморист принес свои рассказы в редакцию «Студенческого меридиана». Сдерживая биение сердца, он ожидал вердикта. «Пойдет», – небрежно произнес усатый небожитель.
И оно пошло.
Пять лет назад бывший автор и будущий издатель нового журнала о «сувенирке» пришел к директору крутой фирмы обсудить проект. Все вокруг сверкало и блестело, а золота и серебра было как в пещере Али-Бабы. «Пойдет», – небрежно оценил идею все тот же усатый небожитель.
И оно пошло.
Представляем вашему вниманию литератора (как известно, они бывшими не бывают) и президента компании «Круг» Владимира Слуцкого.
Владимир Слуцкий – член Союза журналистов, член Союза писателей, член редколлегии журнала «РТ-Сувениры!», президент компании «Круг». Ценитель географической экзотики,
Детство. Отрочество
Володя, почему литература? Почему не завод, где работают все нормальные люди? Что это, талант, который не спрятать, или попытка увильнуть от общественно полезного труда?
Видимо, это все-таки следствие длительного процесса.
Хорошо, давай с начала. С факта рождения.
Был такой факт. После чего всю жизнь прожил на одном месте. Сейчас прописан в той же квартире, куда принесли из роддома.
Далеко от работы?
Примерно 30 секунд пешком. Здесь же закончил обычную советскую спецшколу, куда теперь ходит сын.
А институт тоже был в соседнем доме?
Нет, я закончил МИИТ. Это – фамильное: отец руководил НИИ транспортного строительства. Я даже в аспирантуру собрался, потому что все уж очень удачно складывалось: моя научная разработка была в тематическом плане МИИТа и оплачивалась из БАМовских денег. Сам понимаешь: при таком раскладе 3-4 года – и ты – кандидат наук.
И ты – кандидат наук?
Нет, я – президент компании «Круг».
…Мой папа строил одну из знаменитых «сталинских высоток», ту, что у Красных Ворот. А мама была технологом по спиртным напиткам. Разумеется, в то время, когда не сидела дома с сыном-оболтусом…
Мои университеты
Так что помешало тебе породниться с главной стройкой развитого социализма?
Как раз литература и помешала. На третьем курсе я внезапно написал рассказ. В тетради в клеточку. До этого ничего подобного со мной не происходило.
Ну и что?
Если бы просто написал! А то ведь отнес в «Московский комсомолец». Как сейчас помню, это был четверг, и это был Лева Новоженов. А в воскресенье его напечатали.
Фантастика! Я тоже впервые отнес рассказ в «МК» в четверг. И там тоже сидел Лева Новоженов, который по прочтении мрачно сказал: «Смешно». А в воскресенье я уже был знаменитым писателем в масштабах своего НПО «Криогенмаш».
Мало того, что появилась слава. Появились и деньги – мне заплатили 15 рублей, почти половину стипендии.
А мне заплатили за первый рассказ сумму гораздо меньшую, зато – символичную: 3 рубля 62 копейки (для тех, кто не в курсе – цена бутылки водки до перестройки. – Прим. авт.). Кстати, после этого полностью прекратились ехидные вопросы друзей, мол, зачем тебе, инженеру, литература.
А у меня пошла тогда фантастическая полоса: из 10 написанных рассказов 7 сразу опубликовали. В «МК» меня называли «селькором» и, если я долго не заходил, звонили домой. А гонораров в месяц стало набираться более сотни.