Росток
Шрифт:
— Нет! НЕТ!!!
Ведун лишь пожал плечами.
— Каждый из нас наложит на тебя посмертное проклятие, — серьезно произнес Вернидуб. — После чего ты будешь убит и отправишься страдать. Долго и страшно.
— Скажи, кто тебя надоумил, и я сниму проклятие. — предложил ему Беромир.
— Вилте[1]! Это она! Она! Тетка моя!
— Вилте? Кто это? — поинтересовался ведун.
— Ведьма Мары. В лесу живет. Один из убитых тобой был ее сыном. — хмуро ответил старший от Красных волков.
— У вас есть ведьма Мары? — ахнул
— Мы ее держали в тайне, ибо прошлую в жертву принесли. Али забыли? Утащили и сожгли живьем. Ни я, ни мой отец, ни мой дед не помнят, чтобы ведьма Мары заканчивала иначе. Вот мы и молчали.
— И, я смотрю, вышло лучше, да? — поинтересовался Беромир. — Она, получается, подначила своего сына на злое дело. А потом науськала племянника на проказы. Да в каком деле?! Просто с ума сойти! Эта дурная баба пыталась вас, равно как и иных лишить железа. Каково?
— Я лично ей голову отрежу, — процедил сквозь зубы Добросил[2].
— А вира?
— Что?! — с нескрываемым раздражением переспросил он.
— Именно меня она хотела извести. Посему я в праве требовать виру.
— И что же ты хочешь?
— Ее.
— Чего? — ахнул Борята, вперед Добросила. Да и по остальным пошли шепотки.
— Она ведьма Мары. И она повинна смерти за свои дела. Пусть придет и поклянется мне в верности своей душой. И тогда я возьму ее под свою защиту. Ведь таких, как она, мало. И было бы глупо ее своими руками убивать.
— Ты не знаешь, чего просишь!
— Ведьмы Мары травами ведают. Разве нет?
— Отравами!
— Да. Но и лечебными настоями да корешками. А нам такое ой как пригодится. Ежели кого ранит — боль снимет и хворь отведет. Разве дурное дело? Да и сменщиц себе подготовит. Отколь нам потом брать таких, как она, ежели сейчас ее примучаем?
Все переглянулись.
Промолчали.
— Я мыслю, доброе дело Беромир предлагает, — произнес Вернидуб. — Ежели поклянется душой своей, то и ладно.
Красный лист тоже поддержал.
И другие ведуны один за другим высказывались в поддержку данной идеи.
— А если она откажется? — спросил Добросил.
Беромир закрыл глаза.
Глубоко вдохнул.
И не открывая глаз, начал на максимальном пафосе декламировать песенку «В лесу родилась елочка». Фрагмент. Причем, пользуясь своим тембром голоса, ушел в эти характерные гудящие тональности баса-профундо.
Открыл глаза.
Окружающие смотрели на него с некоторым ужасом и напряжением, потому что получилось жутковато.
— Что ты сделал? — подавшись вперед, спросил Вернидуб.
— Проклял ее именем Перуна и Велеса. Для этого не нужно ее видеть. Хотя и частить с таким не стоит. Они не любят. Если не искупит, то как умрет — сокрушит ее душу Перун своим громовым молотом. Низвергнув в поруб Велеса страдать на тот срок, на который сам решит.
— Куда? — удивился седой, напрягшись.
— У Велеса и Перуна, как у старших сыновей
— А… хм…
Ведуны переваривали и переглядывались.
Интересная тема.
Им понравилась.
Открывая очень многообещающие перспективы.
— А я? Я? Как же я? — тихо прошептал этот паренек, что бросил ему вызов. — Ты обещал снять проклятие, если я про нее расскажу.
— Икота, икота, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого, — на пафосе выдал Беромир. Разумеется — на русском языке.
Сказал и направился из круга.
— Ты не будешь его убивать? — удивился глава «клуба» Перуна Красных волков.
— Чтобы что? Он, как и остальные ученики, свободны. Не вижу смысла их учить. Они шли приобщаться к знаниям. Но вели себя, словно делают мне одолжение. Пусть благодарят этого придурка, словам которого внимали больше, чем моим.
— Нет! — проревел это парень.
Ученики же от этой фразы аж пошатнулись и побледнели.
— Так нельзя, — тихо, но твердо произнес Вернидуб. — Ты их всех обрекаешь на несмываемый позор.
— Они провалили пробуждение. Как это еще иначе назвать? — пожал плечами Беромир.
— И ничего нельзя сделать? — подавшись вперед, спросил Красный лист.
— Пусть каждый из них поклянется в верности мне, яко отцу родному и главе своего рода. На оружие. Прилюдно.
Тишина.
Он явно попросил того, что было за рамками обычаев.
— Их выбор, — пожал плечами Беромир и собрался было уходить, как кто-то из учеников воскликнул:
— Я готов!
— И я!
— И я…
Никто не отказался.
Все согласились.
— Передайте тем трем склочникам, что это их тоже касается, — произнес Беромир в конце это парада клятв, обращаясь уже к представителям клана Быстрых медведей. — Им, правда, придется нагонять и догонять других учеников. Но если они хотят — я дам им шанс.
— Благодарю, — максимально искренне ответили ему тот, к кому он обращался…
[1] Вилте (Надежда) — просто старое литовское языческое имя. В те годы, разумеется, оно звучало иначе. Это условность.
[2] Добросил вольный перевод одного из старых балтских имен. Это тоже условность.
Часть 2
Глава 1 // Ком
— Засунь себе это сам знаешь куда?
— А откуда я знаю куда? Вдруг я новенький?
Джордж Карлин