Рота Шарпа
Шрифт:
Веллингтон глянул на Флетчера:
– Похоже, вы абсолютно уверены в достоверности этой новой информации?
– Точно, милорд. У нас один парень ночью сходил на гласис. Отлично поработал, - неохотно похвалил шотландец.
– Кто это был?
Флетчер махнул в сторону Хогана:
– Один из ребят майора Хогана, сэр.
– Кто, майор?
Хоган перестал катать по столу табакерку:
– Ричард Шарп, сэр, вы должны помнить.
Веллингтон откинулся в кресле и улыбнулся:
– Боже мой, Шарп? Что он у вас забыл? Мне казалось, у него своя рота.
– Была, милорд. Ему было отказано в повышении.
Веллингтон
– Господи ты Боже! В этой чертовой армии мне не дают даже капралом человека сделать! Так это Шарп ходил на гласис ночью?
Хоган кивнул:
– Да, сэр.
– И где он сейчас?
– Ждет снаружи. Я подумал, что вы можете захотеть с ним поговорить.
– Боже милостивый, конечно! – тон Веллингтона был сухим. – Он единственный человек в нашей армии, кто заглядывал за гласис. Пригласите его!
В комнате находились командиры дивизий и бригад, артиллеристы, инженеры и штабные – и все они обернулись, когда вошел высокий человек в зеленой куртке. Разумеется, о нем слышали все, даже генералы, недавно прибывшие из Англии, потому что именно этот человек захватил французского «орла» и выглядел так, как будто готов был сделать это снова: потрепанный, жесткий, как оружие, висевшее у него на плече. Хромота и шрамы выдавали в нем солдата, сражавшегося много и часто. Веллингтон улыбнулся ему и оглядел стол:
– Капитан Шарп был рядом со мной во всех моих битвах, джентльмены. Разве не так, Шарп? От Серингапатама [47] до этого дня?
– Даже от Бокстела [48] , сэр
– Боже милостивый! Я был тогда лейтенант-полковником!
– А я рядовым, сэр.
Адъютанты, молодые аристократы, которых Веллингтон предпочитал в качестве курьеров, с любопытством изучали шрам на суровом лице: немногим удавалось подняться в офицеры из низов. Хоган посмотрел на генерала: тот явно надеялся на Шарпа, но не потому, что стрелок однажды спас ему жизнь, а потому, что Шарп мог стать его союзником в борьбе с сопротивлением инженеров. Ирландец вздохнул: Веллингтон хорошо знал своего героя.
47
Крупная победа Артура Уэлсли, позже ставшего герцогом Веллингтоном, в 1799 г. в ходе Индийской кампании. Описана в романе «Тигр Шарпа».
48
Первая победа Уэлсли, одержанная в 1794 году в ходе Нидерландской кампании.
– Найдите стул капитану Шарпу.
– Лейтенанту Шарпу, сэр, - слова Шарпа прозвучали горьким вызовом, но генерал не обратил на них внимания.
– Садитесь, садитесь. И расскажите нам о брешах.
Шарп рассказал все, что знал, совершенно не смущаясь знатного общества, но он мало что мог добавить к сообщению Флетчера: видно было плохо, темноту прорезали только редкие вспышки пушечных выстрелов со стены. Часть и вовсе пришлось додумывать, основываясь на опыте и звуках, которые он слышал, лежа на краю гласиса – звуках, исходивших не от французских рабочих, а от британской картечи, бившей в стены. Веллингтон дал ему закончить свой сжатый доклад, потом генерал поймал взгляд Шарпа:
– Только один вопрос.
– Сэр?
– Бреши «сработают»? – по глазам
Шарп ответил столь же твердым взглядом и единственным словом:
– Да.
Вдоль стола пробежал ропот. Веллингтон откинулся на спинку кресла. Полковник Флетчер повысил голос, перекрикивая шум:
– При всем уважении, милорд, я не думаю, что в компетенции капитана, простите, лейтенанта Шарпа рассуждать о брешах.
– Но он был там.
Флетчер пробурчал, что варвар, ворвавшийся в церковь, не становится христианином. Перо в его руке согнулось почти вдвое. Спохватившись, шотландец отпустил кончик, и чернила забрызгали два бастиона. Тогда он опустил перо и уже мягче сказал:
– Все равно, это слишком рано.
Веллингтон встал, опираясь на стол:
– Даю вам один день, джентльмены, только один. Завтра, джентльмены, пятого числа, в воскресенье, мы пойдем на приступ.
Он оглядел собравшихся. Никто не возражал ему. Да, атака была не до конца подготовленной, но он знал, что времени на взятие крепости у них больше нет. Впрочем, французы вообще утверждали, что крепость неприступна.
– Сэр! – произнес Шарп, и генерал, ожидавший протестов от инженеров, повернулся к нему.
– Шарп?
– Разрешите вопрос, сэр? – Шарп сам не верил, что говорит это сейчас, в таком вызывающем тоне, на таком совещании, но это был его единственный шанс, другого не будет.
– Давайте.
– «Надежда», сэр. Я хочу возглавить «Отчаянную надежду».
Веллингтон смерил его холодным взглядом:
– Зачем?
Что ответить? Что это испытание, высшее, может быть, испытание для солдата? Или что хочется отомстить системе в лице рябого клерка из Уайтхолла, который просто отмахнулся от него? Шарп вдруг подумал об Антонии, своей дочери, о Терезе, о том, что может никогда не увидеть Мадрида, Парижа, никогда не узнать, что война закончилась, но жребий был брошен. Он пожал плечами, не находя слов под взглядом этих непроницаемых глаз.
– Не знаю, сэр. Просто я так хочу.
Он понял, что выглядит избалованным ребенком. Чувствуя любопытные взгляды старших офицеров, оценивающие его потертый мундир и старый неуставной палаш, он мысленно посылал их всех к черту: ведь их честь и гордость была заработана деньгами.
Веллингтон спросил чуть мягче:
– Хотите получить назад свою роту?
– Да, сэр, - Шарп чувствовал себя дураком, драным шутом среди блестящих придворных. Он понимал, что все они видят его униженную гордость.
Веллингтон кивнул в сторону полковника Флетчера:
– Полковник может сказать вам, Шарп, и дай Бог, чтобы он ошибался: что в понедельник с утра мы будем выдавать капитанские патенты вместе с пайком.
Флетчер не ответил. В комнате висела тишина, все были смущены просьбой Шарпа. А сам стрелок чувствовал, что вся его жизнь, со всем, что в ней было, будет или не будет, зависела от этой тишины.
Веллингтон улыбнулся:
– Видит Бог, Шарп, я числю вас плутом и мошенником. Очень полезным мошенником, и, слава Богу, мошенником, играющим на моей стороне, - он снова улыбнулся, и Шарп понял, что генерал вспомнил острые индийские байонеты, чуть не прикончившие его при Ассайе. Но этот долг давно был уплачен. – И я не думаю, что хочу увидеть этого мошенника мертвым, Шарп. Армия будет не так интересна. Ваша просьба отклонена, - он собрал бумаги и вышел из комнаты.