Ровесники. Герой асфальта
Шрифт:
Чуть потеснив пожилую женщину возле окошка, я спросила, уже особо не краснея:
– У вас тесты есть?
– Есть. – Фармацевт сразу поняла, о каком тесте идёт речь, кивнула на витрину прямо над своей головой. – Вон там. Девятнадцать пятьдесят.
Я обречённо подняла глаза вверх. Белый пакетик, прилепленный к стеклу, действительно стоит девятнадцать пятьдесят. Это был тот самый тест, ради которого я проделала такой долгий путь. И сейчас, на расстоянии вытянутой руки, он был всё так же недосягаем.
– Будете брать? – Равнодушно поинтересовалась фармацевт, выглядывая
– У меня…пятнадцать рублей только.
Выражение лица за стеклом так и осталось унылым.
– Ну, тогда в другой раз приходите.
Просить её о чем-либо было бесполезно, и я, чтобы не задерживать очередь, медленно отошла от окошка. Всего четыре рубля пятьдесят копеек… Смехотворные гроши, а без них весь мой сегодняшний марафон терял свой смысл. Хотела быстрее узнать правду… И не получила ничего…По улице что ли пройтись с протянутой рукой?... Меня затрясло от нервного смеха, когда я представила себя, бедную девочку, одиноко бредущую по чистым улочкам Звёздного Городка, останавливающую прохожих: «У вас не будет рубля?»… «А у вас?»… «А у вас? ..Купить тест на беременность…»
Я уже жалела, что прогнала Виталика в школу. Был бы он сейчас рядом со мной, как мне стало бы легче! Он бы меня поддержал… И не было бы так обидно… Почему я одна? Почему именно я должна решать эту проблему, если мы вместе её создали? И почему сейчас, когда Виталик нужен мне больше, чем когда бы то ни было, его вдруг одолела тяга к учебе? Нарочно он, что ли, ушёл от трудностей? Дал денег и думал – отвязался? Да и были бы деньги, в конце концов! Их даже не хватило!
На всякий случай я обшарила все карманы своей сумки… Ноль….Пятнадцать рублей – и ни копейкой больше. Что же мне делать? Возвращаться домой несолоно хлебавши и сходить с ума весь оставшийся день? Вдруг я правда беременна? Вдруг всё в моей жизни уже летит под откос, а я ещё об этом не подозреваю?!
Выходить из аптеки не хотелось. Мне вообще не хотелось жить. Я стояла, тупо уставившись в стеклянную стену, и не чувствовала слёз, стекающих по щекам. И плевать было на то, что тушь пачкала глаза. Плевать было на всё. Я чувствовала себя самой несчастной на свете, самой преданной и несправедливо наказанной.
– Какие-то проблемы?
Я вздрогнула от неожиданности и с досадой обернулась: кто ещё посмел нарушить мое одиночество, мешая мне отдаваться своему горю? Рядом стоял очень высокий парень моего примерно возраста и участливо смотрел на меня…Дежа вю…Когда-то я вот так же стояла и думала о своём размазанном слезами лице. Только теперь эти мысли были вялыми и далёкими. Мне было решительно всё равно, что подумает, глядя на меня, этот парень. Я шмыгнула носом:
– Тебе-то что?
– Как это – что? Стоишь тут, плачешь. Может, помощь какая-то нужна?
– А ты что, служба спасения девять-один-один?
Мой язвительный сарказм ничуть не обидел молодого человека, он только улыбнулся обезоруживающе:
– Да вообще-то нет. Но серьёзно, может я помочь чем-то могу? Чего ты тут плачешь стоишь?
«А почему бы и нет?» - Внезапно подумала я. Четыре пятьдесят – сумма мизерная,
У него были прямые густые волосы цвета спелой ржи – таких естественных блондинов мне прежде встречать не приходилось. Точно такого же золотисто-русого цвета были и широкие брови парня, а из под них на меня очень тепло и дружелюбно смотрели серые, как осеннее небо, безмятежные глаза. Удлинённое лицо с широковатыми скулами, правильной формы прямой нос и чётко очерченный рот над волевым подбородком дополняли общую картину практически до совершенства. Я так долго и внимательно изучала этого юношу, что он в конце концов заволновался:
– Чего ты так на меня смотришь?
– Так… Ничего. – Способность поддерживать разговор постепенно возвращалась, и я даже смогла улыбнуться. – Мне кое-что нужно купить очень срочно. А денег не хватает.
Парень с пониманием кивнул.
– И много не хватает?
– Четыре пятьдесят.
– Всего-то? – Он откровенно засмеялся и сразу же полез в карман своей довольной скромной и далеко не новой джинсовой рубашки с коротким рукавом. – Так бы и сказала сразу. А то стоит тут сопли пускает. Держи…
Мне в ладонь мягко легла пятирублёвая монетка. Я попыталась возразить:
– Это много. Мне четыре пятьдесят нужно.
– Ну извини. – Юноша развёл руками. – Других у меня нету.
Пока я покупала злополучный тест, парень стоял на том же месте и, как видно, из чистой вежливости не смотрел в мою сторону, а когда я подошла, сразу же оторвался от созерцания пейзажа за стеклянной стеной.
– Всё в порядке? Купила, что хотела?
– Да. Спасибо. – Я снова подняла на него благодарный взгляд. Сердце зашлось от восторга: господи, и бывает же в природе столь редкостное сочетание души и внешности!
Он улыбнулся:
– Да что ты так смотришь на меня? Увидела чего-то там? На щеке что-то?
– Нет, нет, ничего. Просто так. – Засмеялась я, осознав, что веду себя глупо и, не сдержавшись, зачем-то брякнула. – Волосами твоими любуюсь. Впервые вижу такой красивый цвет.
– Я такую красивую девушку тоже впервые вижу. – Не остался в долгу юноша. И мне понравилось, как он это произнёс – без чрезмерной лести и без лишнего пафоса. Чувствовалось, что делать комплименты девушкам он не умеет, а говорит лишь то, что действительно думает. И мне, обращаясь к нему, тоже хотелось быть искренней:
– Ни за что не поверю, что у вас тут нет красивых девушек!
– У нас разные есть. А ты сама разве ну тут живешь?
Вот тебе раз… Я в замешательстве смотрела на молодого человека, пытаясь угадать, имеет ли он отношение к той компании, с которой у нас официально идёт вражда. Сколько ему лет? Вроде бы и мой ровесник, а может, и гораздо старше. Вдруг он хорошо знает тусовку Кирилла Дубровина?... Почему-то неприятно было считать врагом этого доброго, красивого парня – я даже ужасалась тому, насколько он мне нравился.