Ровесники. Герой асфальта
Шрифт:
– А что тебя удивляет? Мало ли когда! Успела – и всё!
– Странно. Он, почему-то, тебя на знает, а ты, оказывается, с ним хорошо знакома. – Парень смотрел на меня с иронией, явно уличая меня во лжи, и мне от его взгляда делалось всё больше не по себе.
– Я не сказала, что хорошо. Просто знакома. Чего ты пристал? И откуда ты знаешь, что он со мной не знаком? Ты его лучший друг что ли, и он перед тобой исповедуется каждый день? Ты его настолько хорошо знаешь?
– Естественно…Насколько человек вообще может знать самого себя.
– Чего? – Я замедлила шаг, решив, что ненароком ослышалась. – Не понимаю… Ты хочешь сказать, что ты…
– Кирилл Дубровин и есть. – Со смехом закончил молодой человек. – И ты по-прежнему будешь
– Я… - Слов у меня просто не было. Я даже и не заметила, как мы подошли к проходной. Незнакомые ворота… Солдатик в окошке. Никто не остановил нас, когда мы выходили на нашу, бахчинскую сторону. А впереди был лес – нам предстояло идти через него вместе. Далеко ли? Долго ли? Но хорошо бы подольше… Удивительно, почему мне так не хотелось расставаться с этим парнем? Почему хотелось смотреть и слушать его бесконечно – совершенно незнакомого, чужого мне человека?... Кирилл Дубровин собственной персоной! Бывают же в жизни такие случайные совпадения! Я вряд ли тогда думала о том, что предаю Виталика, у меня и мысли такой не было – слишком незаметно и как-то украдкой вступило в моё сердце это странное, непонятное чувство. Лёгким облачком, прозрачной дымкой повисло в воздухе, окутало всё вокруг невесомым туманом. Я ещё не ощущала этого. На тот момент мне всего лишь хотелось смотреть на моего спутника как можно дольше, слушать его голос… Ну а потом я вообще надолго забыла обо всём на свете. Я даже своё собственное имя позабыла, когда, устремив взгляд на тропинку, ведущую в лесные дебри, заметила смутно знакомую фигуру, торопливо бегущую нам навстречу.
Нет, она не бежала – она неслась, как горная серна от погони, приближаясь к нам со скоростью света, и первым, как это ни странно, личность её смог определить Кирилл.
– Ни фига себе… - Бормотнул он обалдело. – Это Варька что ли?
ВАРЬКА! Это действительно была она! Но в каком виде, боже ты мой!!! Я ещё пыталась убедить себя в обмане зрения, но каждое мгновение всё больше и больше подтверждало мою страшную догадку. Варя… Не та строптивая красавица, которую все знали и которую привыкли видеть…Царевна-недотрога, изысканная и утонченная, сейчас её трудно было узнать в этой взлохмаченной, растрёпанной девчонке в грязном, практически напополам порванном платье.
Варя бежала, стыдливо обхватив себя руками, босоногая, то и дело спотыкаясь, падая и обдирая голые коленки. Волосы лезли ей в лицо, залепляли глаза, но она, видно, этого не чувствовала – летела, словно на ощупь, вслепую, обезумевшая, ничего не соображая и не видя перед собой.
– Варька? – Снова повторил Кирилл озадаченно, будто спрашивая у самого себя, и тут же, мысленно ответив на свой вопрос, рванул ей навстречу. Я бросилась за ним следом, и к Варе мы подбежали почти одновременно.
– Варька?!
– Варька!!!
В очередной раз споткнувшись, она опять упала, и быстро на этот раз встать не смогла – просто выбилась из сил. Мы присели рядом. Оба, синхронно, с двух сторон схватили её за расцарапанные плечи, дрожащие от истерических рыданий.
– Варь, что?!
– Что?!
– Т-т-там… - Глотая слёзы, Варя наконец-то подняла к нам лицо, залитое слезами, смахнула прилипшие к щекам волосы. – Там…
– Что – там? Где – там?!
Она явно была в шоке и при всём желании ничего не могла объяснить членораздельно. До тех пор, пока Кирилл не встряхнул её с силой:
– Что – там? Где, покажи! Где?
– Там… - Немного взяв себя в руки, Варя кивнула в сторону леса. – Милицию… Милицию надо… Скорее… Мамочки… Ой, мамочки мои-и-и….
– Да тише ты! – Заорала теперь почему-то я, охваченная небывалой паникой от предчувствия серьёзной беды. Неужели свершилось? То самое, чего все ждали и боялись ещё зимой… Почему здесь и сейчас?...Но об этом красноречиво говорил весь Варварин вид. Шумляев?!... Скорее всего… Кто же ещё?! Как он её вычислил?! Где?! Когда?! Господи, какой ужас! Конечно же, необходимо срочно вызвать милицию –
– Пойдём к проходной. Там телефон. – Распорядился между тем Кирилл, помогая Варе подняться, но, очутившись на ногах, та яростно замотала головой:
– Нет!!! Нет!!! Там… Там В-вадька! Мамочки!!!
Вот это было уже что-то новое…
– Вадька? – У меня, кажется, внезапно сел голос. – Где – Вадька?
– Там… - Снова кивок в сторону леса. Ничего толком не объясняющий, неопределённый.
– Там… Милицию… Скорее милицию!!!... Они не успеют… Там Вадька… Они его убьют!!!
Значит, всё-таки ОНИ… Компания… Самое страшное произошло. Именно здесь и сейчас… Но как? КАКИМ ОБРАЗОМ звёзды в небе сошлись ТАК, а не иначе?! КАК все они оказались в этом лесу?! Размышлять над этим было некогда. Кирилл раньше всех пришел в себя и сориентировался:
– Так, короче… Вы – к проходной бегите, а я туда. Может, успею ещё. Вперёд, живей давайте!
– Варь, беги к проходной! – Завопила я в свою очередь. – Живее! А мы – туда! Давай! Давай!
Привлечённый криками, к нам уже торопился дежурный солдатик из проходной. Ему-то мы и сдали обессиленную Варвару буквально из рук в руки. До сих пор не пойму, почему я не пошла вместе с ней вызывать милицию? Какая муха кусала меня в самых экстремальных ситуациях, заставляя бросаться прямиком в пекло, в самую гущу событий? Как будто ничему не научила меня та вылазка в Звёздный Городок! И о чём я только думала, стремглав мчась за своим попутчиком в лесную чащу? О чём угодно, по-моему, но только не о смертельной опасности, которой мы подвергались сейчас оба в равной степени. ВАДИМ!!! Не дай бог, с ним случится что-то страшное! Не дай бог! А ведь, может, уже поздно!? Нет, нет, нет, только не это! Он не может погибнуть вот так – глупо и бесславно в неполных шестнадцать лет… Да, шестнадцать! Ведь в конце недели у них с Варькой день рождения! И мы уже приготовили Канарейке подарок! Очень хороший, по нашему общему мнению, нужный ему и всем нам предмет – новенькую, ЕГО СОБСТВЕННУЮ гитару. До сих пор ведь своей у него не было. Мы хотели, чтобы он всегда имел возможность играть нам. Мы хотели всегда наслаждаться его голосом. И что же теперь, получается, всё напрасно?! Какое-то сообщество грязных уродов посчитало себя в праве распорядиться ЕГО судьбой, ЕГО жизнью?! Жизнью, которую свято чтили, которой дорожили МЫ ВСЕ?!
Я не помню, как мы оказались в лесу. Не помню, по какой тропинки бежали – наитие нас, что ли, вело? Ну а потом уже можно было без труда определить, где конкретно происходит бой местного значения – небывалый шум раздавался на всю округу. Треск веток, яростный собачий лай, исступлённые вопли вперемешку с отборным матом. Меня даже передёрнуло от ужаса, едва я представила, куда бегу.
– Не ходи за мной! – Почти приказал мне Кирилл, на что я буквально сразу же огрызнулась:
– Разбежался!
Действительно – разбежался! Там был Канарейка! НАШ Канарейка, которого мы сейчас запросто могли потерять! И об этом знала только я! ОДНА Я из всей тусовки! Почему опять одна я – в самой гуще событий?!
Продираясь сквозь кусты, мы с Кириллом практически одновременно вломились в заросли малины. Открывшуюся взору картину я успела оглядеть беглым взглядом в течение пяти секунд, но для того, чтобы её описать, потребуется гораздо больше времени и слов…
Первой бросается в глаза мощная фигура Шумляева-старшего. Громоздкой горой возвышается он прямо перед нами. В своей неизменной тельняшке, задыхающийся, потный, с большим ножом в руке, Виктор то топчется на месте, то время от времени делает судорожные рывки вперёд – туда, где под огромным раскидистым дубом, прижавшись спиной к его широкому стволу, стоит Вадим. Вернее, даже не стоит, а практически висит на спине Шумляева-младшего, обороняясь его телом как щитом.