просто кактусы вкось то ли камня кускизаводные тушканы стоймя по-людскиугорелая в гору дороганаселяет пустынные пеньем кустынасекомая прорва народавот кристаллами впрок вековая водас медвежатиной в жилах полярнойи небесные хрясь прямо в харю вратапоперек в арматуре амбарнойзначит вот оно где расположено тутребра в розницу таз и ключицасторона куда заживо ближе идутно не в силах всегда очутитьсязакопали слепую дорогу в песокположили для бремени кварца кусокнасекомую брали отравуиз отверстого серенький зева дымокгрустный суслик в дозоре скрипит одиноквот где родина праха по правудо жезла колонок пейзажиста облездолго голому горю осталосьвековать стенобитность небесных телессухомятных ручьев отжурчалость
«углубимся в детали…»
углубимся
в деталистарый сруб у рекигде в потемках леталинад водой светлякимноготочия ночина перилах крыльцаобличали как очиочертанья лицапомечали пространноокоем камышаа под ним сасквеханнашевелилась дышавсе непрочное счастьевечной ночи проститьесли стиснув запястьенавсегда отпуститьэтим прошлым картинамлишь лица не вернутьпролагая пунктиромв темном воздухе путькак воздушный корабликв пенсильванском лесунасекомый фонарикпронося на весу
ДАВЫД И ЮРИЙ
о том ли песню скажу о царе давыдео князи славнем во граде ерусалимекак по кровле терема при слугах и свитеон гулял ввечеру с министрами своимиа на дворе баба тонок стан черны очиголая плещет в ушате бела как лыбедьи восхотел ее царь пуще всякой мочипохоть порты подпирает аж срамно видетьцареву слову никто перечить не воленминистры по струнке небось люди служивытолько есть у той бабы муж юрий-воинхоробрый зело вожатый царской дружиныдавыд ему юрий поусердствуй престолуа про себя погибни смертью и вся взяткаиз хеттеян он был из русских по-простомуне жидовин как все а пришлого десяткавот пошел юрий на фронт саблей в чистом полесражен упал себе и помер понемногудоносят царю а уж терпежу нет болемигом жертву на аркан и в храм убить богуберет давыд себе бабу под белы рукикофточку с нее прочь сам сбрасывает брюкив саду павы кричат ночь звездами богатадля царя вся правда нет ее для солдатабыл бог на давыда в обиде да недолгона то и царь как решил сам и поступаетвосставлю говорит бог из твоего домасына возлюбленного пусть все искупаетв терему на горе тешится давыд бабойто он так ее поставит то сяк положитпискнула сперва но куда голой и слабойбог сказал бог сделал а беде не поможета где прежний твой полег не метили вехойво поле брехали псы вороны леталихеттеянского роду пришел-понаехалслужил верой-правдой да гражданства не даличуть если смеркнется в ерусалиме-градецарь персты на гусли и псалом бога радипоют павы в саду кричат по белу светувся правда у бога а у нас ее нету
«в пуще практически ни тропинки…»
в пуще практически ни тропинкив тесном лесу поступаем самисловно стальные в строю опилкимежду магнитными полюсамив прежней ужом очутиться кожегорстью компоста в смердящей грудеможно лисой или сойкой тожено почему-то все время людиголову ночью снесет над книгойстиснут внутри на манер гармошкиконтур отчизны такой же мнимойчто и снаружи любой обложкиэто страну стерегущий ангелсчастье качает предсмертным сердцемэто стучит журавлиный анкермежду константами юг и севересли рождаешься жить положимможно пока неподвижна стражатак и остаться простым прохожимдо перекрестка любви и страхасойка направо откуда песняслева лиса где незримо безднасмерть неминуема как ни бейсясчастье практически неизбежно
КОНСТИТУЦИЯ ПТИЦ
семь раз отмерь но после пили сплечавоздух на ломти ни паспорт козлам ни визатот кто летит в самой бородке ключаон и есть отпирающий дверь парадизадеспот пространства где по нраву емутам и холопам пусть именуют раемкроткие дарим царю дочерей и едураненых или хромых не подбираемсовесть на свете если такой законоба крыла себе ни рубля собратуправда целее когда сидит под замкомтак говорил тразимах сократуесли прибыл на место в срок летел не тудатщетных товарищей по островам бросаяобщее нам обещали небо трударадугу пусть проливами вброд босаяхищный навстречу чьи крючья твоих чернейчем возразит наотрез истребитель братстваадресат несметной еды супруг дочерейнасмерть споткнувшись на берегу пространствабоги добры но не первый вверху геройсилится сбить с логарифма древнюю пряхухоть воспарившим нитка всегда с дыройтак говорил сократ тразимахуа наутро гром вся в трещинах твердь темнаградом падали рисовали самина картинке эшера заподлицо телаполотно отлива вымостили глазамии гадая куда пропали скворцы и щеглычик-чирик и опрометью за сарайчикподелиться с природой чем вечные боги щедрысмотрит в небо древнегреческий мальчик
«в сердцевине жары стеклянная вся среда…»
в
сердцевине жары стеклянная вся средапреломила в кадре прежние дни неделиполучилось так что я исчезал без следавозникали друзья но на глазах ределив том краю где у матери было две сестрынезапамятной осенью астры в саду пестрыдеревянный дом где все как одна на идиши дряхлела овчарка слепая на левый глазтам теперь никого из них никого из нася ведь так и думал я говорил вот видишьв том последнем стакане зноя в канун огнянас теснило к столу и от пойла зрачки першилия бросал без разбора любых кто любил менятолько взгляд к этим лицам лип насовсем как пришилиесли быстро проснуться поверю пусть не поймув том краю где уже никаких сестер никомув самом месте где астры протерта ногтем картадеревянный день только идиш из уст немойво дворе овчарку звали рекс или бойя ведь знал наперед я и жил-то с низкого стартапод реховотом горьким я тебя хоронилэти тридевять царств песок с высоты соколинойздесь бывает северный рыхлый наш хлорофиллне дает кислорода и слабые дышат глинойно чтоб рано не ожили марлей подвяжут ртытреугольником сестры в острой вершине тыпо бокам ни гу-гу на иврите кто-тоесли правда горнист просигналит последний мигтот кто алчно из туч наводил на нас цифровикотопрет свой альбом и покажет фотопод крылом опустев страна простирает огник некрасивому небу которое знал и бросилне снижаясь лайнер скребет фюзеляжем о пниесли врежутся в трюм спастись не достанет веселпо бельму напоследок друга узнав во врагея на идиш шепну подбежавшему рекс к ногеон остался один где бельмо проступает картойгде в безлюдных лесах словно князь на тевтона ратьсобирает миньян но не может никак собратьочумевший от бездорожья кантор
«в черте где ночь обманами полна…»
в черте где ночь обманами полназа черными как в оспинах пескамимы вышли в неоглядные полякоторые по компасу искалиу вахты после обыска слегкаприсела ждать живая половинаа спутница со мной была слепавсе притчи без контекста говорилабезлюдье краеведческих картинхолм в кипарисах в лилиях болотоон там сидел под деревом одинв парадной форме как на этом фотои часть меня что с ним была мертвакричала внутрь до спазма мозговоготому кто в призраке узнал меняно нам не обещали разговорани мне к нему трясиной напрямикни самому навстречу встать с полянкион был одет как в праздники привыкпод водку и прощание славянкинемых навеки некому обнятьзимовка порознь за чертой печаливот погоди когда приду опятьно возвращенья мне не обещалирентгеновская у ворот лунав костях нумеровала каждый атома спутница вообще сошла с умаи прорицала кроя правду матом
«однажды в жизнь семью найдя себе…»
однажды в жизнь семью найдя себемы были дети нас кормили кашейкак маленькие гости на землемы жили и она была не нашейиз прежних мест невидимая нитьу взрослых не тянула на поблажкукогда они склоняли нас любитьсвой двор и родину и чебурашкуприобретя в потемках тех квартирпускай не весь диагноз но симптомымы здесь утратили ориентирмы многие вообще забыли кто мыкак вы найденышем в чужом краюя вырос и пошел служить в конторуно свой скафандр по-прежнему хранюразмер давно не тот но память впорунастанет день мы бросим есть говноприпомним все что тщетно вам прощалии с бластерами выйдем наголоза звездную отчизну без пощады
«почему эти кольца сатурна…»
почему эти кольца сатурнатак приятно горят и культурноа у нас в небесах пустотаотчего мы печальны и хмурыразводя зерновые культурыповышая надои скотапотому что адам-прародительоказался шпион и вредительа потомство за это платипод заплатанной дождиком твердьюмежду быстрым рожденьем и смертьюкаждый божий с утра до пятиможет в джунглях какой андромедыбез печали журчат дармоедыастрономией дивной гордынаша миссия в мире прямаяв три погибели жить принимаякак награду рога и горбы
«до свиданья добрый клоун…»
Памяти Д. А. П.
до свиданья добрый клоунты не сеял ты не жалтормошил веселым словомвсласть кикиморой визжалчеловек пример колодыгде положишь там лежитмы угрюмые уродынас не каждый рассмешитно твои случалось былишутки в сторону смешнывот и мы столбами пылизавертелись и пошликаждый с маленькой котомкойпотянулись меж стволовв тень где с дудочкой негромкойсамый честный крысоловза лесным неверным светомробко в хворосте стопойты ушел и дети следомне печалься мы с тобой