Роза для дракона
Шрифт:
— Мистер Малфой, вы, кажется, говорили, что южная часть дома принадлежит нам со Скорпиусом?
— Да.
— Так можно мне забрать щенка на свою половину дома?
— Скорпиус не любит собак, — сделал он новую попытку. Видимо не в привычках Малфоя сдаваться.
— Еще как любит, — заключила я и окончательно устроила собаку под мантией.
В общем, я рада. Мистер Малфой — тоже, хотя пока ему успешно удается это скрывать. Но когда Бобби зажевал скатерть, а потом налил три лужи подряд, он только хмыкнул:
— Что это?
— Это лужи, мистер Малфой. Все малыши так делают.
— О, надо же, он даже писать САМ умеет?
Мне кажется, папа,
До скорой встречи, папочка! Целую!
Твоя Роза.
P.S.: Передай привет мамочке, расцелуй щечки моей бабушке, а дедушке передай, что все в силе, и завтра я обязательно сопровожу его на выставку маггловских двигателей».
Он смотрел на неё, ловя себя, как вор, за пальцы. К неутешительным выводам приводил его собственный разум. Во-первых (и это было самой главной причиной, по которой он смотрел на неё), Драко Малфою было невыносимо стыдно за сына. Конечно, он знал, что Скорпиус будет отсутствовать подолгу, но не предполагал, что его появления станут столь эпизодическими, что он сам будет проводить в обществе Розы гораздо больше времени, чем её собственный муж. А во-вторых, и это было весьма печально, мистер Малфой стал замечать, что ему нравится общество невестки. Нет, у него и мыслей не возникало, посмотреть на нее, как на женщину, ведь если не брать в расчет двадцать пять лет разницы, то можно придумать еще миллион других причин. Но Малфоя смешила ее непосредственность и простота. Мужчина заметил, что она любит сидеть на диване, довольно комично подвернув под себя ногу. Ни одна леди не могла бы себе такого позволить. Роза же при этом, весьма сосредоточено ковыряла пером в пергаменте, закусывала губу, скребла кончик носа и возвращалась к письму.
Драко с удовольствием наблюдал разрастающийся бардак вокруг Розы, когда она при его появлении быстро собирала разбросанные пергаменты в свою синюю папку, откуда они торчали подобно длинным языкам.
— Извините, это, кажется, ваша половина дома.
— Вы можете оставаться здесь, штраф будет взыскан с пограничников, пропустивших нарушителя, — шутил Драко.
— То есть вы не сердитесь?
— Почему я должен сердиться? Граница чисто условная. Просто мне не хотелось бы, чтобы в этой части дома царил такой же бардак, как у вас.
При этих словах Роза густо краснела, вспоминая большое, свежее пятно от горячего шоколада на ковре, которое еще вчера хотела убрать, но, конечно, о нём позабыла.
— Я исправлю, — молвила она.
— Я могу прочитать какие-нибудь из ваших записей? — он взглядом указывал на папку, что Роза прижимала к груди.
— Нет. Это мое. Ваши воспоминания принадлежат вам, то, что в этой папке — моё!
— Вы не хотите делиться? Как же вы тогда планируете издаваться, Роза?
— Я не хотела бы обсуждать это с вами. Ведь вы тоже не очень-то торопитесь ответить на мои вопросы.
И, признаться, он был почти готов.
Из мусорной корзины Драко Малфоя
1. Письмо сыну
2. Связаться с Тиа
3. Как отучить собаку грызть мебель? (поискать брошюру)
4. Забрать платье Розы.
5. Риддель на 14-00, подготовить документы
6. Разобраться с отчетом Бонса
7. Купить игрушку для Бобби
8. День рождения Дафны (подарок)
9. Приготовить ответ на запрос Министра
10. Совещание в 18-00 (все основные вопросы)
«Здравствуй, дорогой Скорпиус! Никак не
«Тиа!
Нужно встретиться и поговорить. Что скажешь насчет вторника? Может быть в кафе, как обычно?»
====== Полная ложь правды ======
Я не то что схожу с ума, но устал за лето.
За рубашкой в комод полезешь, и день потерян.
Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла всё это —
города, человеков, но для начала зелень.
Стану спать не раздевшись или читать с любого
места чужую книгу, покамест остатки года,
переходят в положенном месте асфальт.
Свобода — это когда забываешь отчество у тирана,
а слюна во рту слаще халвы Шираза,
и, хотя твой мозг перекручен, как рог барана,
ничего не каплет из голубого глаза.
И. Бродский
Местечко это величается Хинтерцартен, а девушку, кажется, зовут Мици. Точно сноп спелых колосьев ложатся в руку ее светлые волосы, заплетенные в косички. Их сотни. Тонких. Ювелирных. Словно крошечные кометы — озорные искры в девичьих глазах. Кажется, ему стыдно. И нужно увести ее туда, где темно. Ведь, когда она касается его губ своими, день становится еще более знойным. Невыносимо жарким. Стоит дождаться, когда придет ночь и уронит на бок тончайший серебристый месяц.
Она — маггла, но это не имеет значения, потому что он давно знает: в умении размышлять и делать выводы любая из них может дать ему сто очков вперед.
Хинтерцартен — жаркий полдень, долгая ночь, туманное утро, стелющее безопасный пыльно-молочный тоннель мелких капель между гор, чтобы уйти и оставить ее спящей. Он запомнит, что ее звали Мици, и это не «кажется».
Точно. Горячо. Остро. Стыдно. Желанно, как преодолеть последнюю грань в воссоединении с самим собой.
…
Скорпиус бредёт по траве босиком. Бескрайний, зеленый летний океан расстилается перед ним. Пахнет полевыми цветами, утром и свежестью. Раньше этот аромат напоминал ему о Розе, заставлял сердце болезненно сжиматься, сигнализируя разуму о том, как он скучает.
Сейчас это не так. Больше он не чувствует и этого.
В нагрудном кармане расстегнутой рубашки уже два дня лежит пергамент, что принесла из дома семейная сова Малфоев. Скорпиус извлек письмо и поднес запечатанный свиток к лицу. У Розы новые духи, чуть более терпкие, чем раньше, характерные, наверное, для более взрослой, чем она, женщины. Ему никогда не нравилась мысль, что Роза взрослеет. Он любил весеннюю нимфу, которая лазила по деревьям гораздо быстрее него, огненный цветок ее волос: непокорный, застревающий между пальцами.
Письмо. Письмо! ПИСЬМО!!! Он должен, наконец, прочесть и ответить.
Сорвав печать, Скорпиус опускается в густую траву.
На колени падает фотография. Обычный маггловский снимок, наподобие тех, что они с женой делали, когда еще влюбленной парой гуляли по улочкам Лондона, забредая в кафе, согреться и просушить одежду, промоченную очередным дождем. На фотографии Роза — никакого пожара в прядях. Она поменяла цвет волос и укоротила их. Средне русая. Среднего роста. Средне… Закрывая лицо ладонями, Скорпиус упал на спину. Теплая влага под давящими на глаза пальцами. Будто так он мог сдержать слезы. Где-то рядом упала первая тяжелая капля. За ней вторая, третья. Дождь нашел его и здесь. Зазевавшегося, растерянного, потерянного… Убитого? Дождь пришел, чтобы смешать его слезы со своими?