Роза восторга
Шрифт:
– А как насчет лорда Монтекатини? Вы тоже считаете, что он просто хочет усмирить лорда Хокхарста?
– Не знаю. Попробуй, угадай, что происходит в голове иностранца?
Елизавета только улыбнулась столь жестокому заявлению.
– А если вдруг он убьет вашего фаворита, Нед? Не говорите, что я вас не предупреждала.
Пока толпа напряженно ждала, мужчины готовились к финальной атаке. Изабелла так крепко вцепилась в руку своей служанки, что ее ногти впились в тело Джоселин.
– Ах, Анна, я не понимаю, почему, но… но думаю, что они намереваются убить друг друга, – выдохнула
– Я не знаю, Изабелла, – задумчиво сказала герцогиня. – Должно быть, Нед не чувствует никакой опасности, иначе бы он сразу остановил их. В конце концов, граф Монтекатини – всего лишь гость в нашей стране, а лорд Хокхарст – один из фаворитов Неда. Он не может позволить им сражаться до убийства.
Но Изабелле стало страшно, когда они, снова вонзив свои позолоченные шпоры в бока лошадей, устремились навстречу друг другу, и на поле вновь раздался цокот копыт.
Глаза Воррика через щели в забрале шлема, не моргнув, встретили зловещий взгляд лорда Монтекатини. Сокол, распустивший когти и приготовившийся к нападению, казалось, вот-вот взлетит с плаща графа, раздуваемого ветром. Золотой грифон, изображенный на плаще Монтекатини, загнал свою жертву за Красное море. Хищники сцепились, зарычав от ярости, и рвали когтями, пока, наконец, Изабелла не увидела, как лев с орлиной головой упал, и из раны, нанесенной копьем ее мужа, внезапно хлынула ярко-алая жидкость.
Почти неестественный, пронзительный вопль одобрения вырвался из толпы зрителей, вскочивших на ноги и жаждущих продолжения зрелища. Даже король и королева встали, наблюдая за происходящим в нетерпеливом ожидании.
– Боже мой! – закричал кто-то. – Итальянец мертв!
– Нет, – мучительно простонала Изабелла. – Нет! Воррик уже спешился и побежал на помощь своему противнику. Он быстро откинул забрало шлема лорда Монтекатини и снял остатки доспехов, которые еще оставались целыми после столь ожесточенной схватки. Граф простонал и слабо улыбнулся, когда Хокхарст обнажил рану на плече итальянца и попытался остановить поток крови.
– Поздравляю, милорд, – сухо произнес лорд Монтекатини. – Вкус победы всегда сладок. Как вы думаете, я выживу?
– Да, – кивнул Воррик. – Кости не задеты, и рана чистая. Думаю, что это не смертельно.
– А как лицо, милорд?
– Лицо? Боже мой, Монтекатини! Вас могли убить!
– Да, но я еще жив и хочу знать, красив я или нет в этот момент. Лицо – предмет моей гордости.
– Всего несколько царапин, шрамов нет. Граф облегченно вздохнул.
– Слава Богу, что так. Вы – достойный противник, Хокхарст, я думаю, что мы еще встретимся.
– Имейте в виду, что в следующий раз… я намереваюсь убить вас, – процедил Воррик сквозь зубы.
Итальянец коротко усмехнулся.
– Да, вижу, что это так и есть.
– Держитесь подальше от моей жены и ее брата, – мрачно приказал Воррик.
– Я только хотел подружиться с ними, милорд.
– Не пытайтесь сделать из меня дурака, Монтекатини. Я прекрасно знаю о ваших намерениях.
– Неужели? Интересно. Есть только одна вещь, более сладкая, чем победа, Хокхарст, – месть. И я воспользуюсь этим, обещаю вам.
– Мальчик будет
– Вы, действительно, так считаете, сеньор? Боюсь, что в таком случае вас придется просветить. Ну? Так значит, вы бросаете мне вызов?
– Если бы я думал, что все ваши жертвы сдавались вам добровольно, я бы этого не сделал, но… но человек, занимающийся изготовлением различных зелий – и, без сомнения, черной магией – без принципов и совести. У меня есть некоторое представление о тех наркотиках, которыми вы пользуетесь, Монтекатини. И я не потерплю, чтобы Гил пристрастился к маковому нектару и стал вашим рабом. Я просто верю, что после сегодняшнего дня у вас хватит ума покинуть Англию до того, как вас заставят это сделать. Я не думаю, что Рим закроет глаза на это дело. И я не верю, что вы желаете, чтобы вас с позором проводили домой.
Граф пожал плечами. Взгляд его черных глаз был непостижим.
– Один нюанс, милорд. Уверяю вас, моя семья очень почитаема при дворе в Риме, очень высоко, милорд. Я думаю, они спасут мое положение. Вы пустили в ход все средства и проиграли, Хокхарст.
– Неужели? Гил – один из фаворитов Глостера, Монтекатини, и, к тому же, стойкий сторонник Йорков. Если вы поиграете с ним, то вам придется отвечать перед герцогом и королем!
– Но, знайте, я неподвластен капризам Плантагенетов – или законам Англии. Не так ли, милорд? Кроме того, дело касается не только этого юноши. Вы оскорбили мою честь, сеньор, а этого я не забываю и не прощаю.
– Мне кажется, что я могу защитить себя, – непроницаемо ответил Воррик. – Ведь сегодня победителем вышел я. Не так ли?
– Да, вы получили такое удовольствие, Хокхарст, – зубы итальянца снова блеснули в улыбке. – Думаю, что вы также преуспеете и в защите своей жены.
Воррик сделал резкий вздох.
– Кажется, я попал в цель, не так ли? – продолжал лорд Монтекатини. – Я так и думал.
– Если вы тронете мою жену, то умрете. Причем весьма неприятной смертью, я обещаю вам это! – поклялся Воррик.
– Вы так думаете? Ну, кажется, я могу прекрасно жить в Италии.
– Даже если это и так, Монтекатини, но нравится ли вам такая жизнь, если что-нибудь случится с вашим лицом?
Задев итальянца за живое, Воррик ушел, получив несказанное удовольствие, увидев побледневшее от страха лицо графа.
С облегчением вздохнув, Изабелла снова села на скамью и смотрела, как ее муж уходит с поля. Итальянец был ранен, но не смертельно, и Воррик был цел и невредим. А это было самым важным.
– Лорд Монтекатини уже завтра, кажется, будет готов к следующему сражению, – заметила Анна, когда оруженосцы графа подошли к нему и увели с поля.
– Да, – согласилась с ней Изабелла. – Слава Богу. В какой-то момент мне показалось, что Воррик убил его.
Далее в турнире участвовал Кэрливел. Его сражение прошло без приключений. К радости Изабеллы, публика уже устала, и судьи начали совещаться.
– Миледи Хокхарст? – маленький паж робко подошел к ложе.
– Да.
– Милорд Хокхарст хочет с вами поговорить.
– Конечно, – Изабелла поспешно встала, думая, о чем хотел поговорить с ней муж. – Надеюсь, ничего не случилось. Извините меня, Анна.