Рожден быть опасным

Самохин Дмитрий

— Похоже, мы все-таки опоздали, — сказал Крысобой.

Прозрачная пленка стены была обильно замазана красной засохшей жидкостью, похожей на кровь.

На первое тело я наткнулся за два поворота до совещательной капсулы. Китаец гигантского роста скрючился в позе эмбриона в углу возле стены. Я увидел три характерные раны в спине. Кто-то три раза саданул его ножом.

Зная стандартный арсенал, выданный участникам шоу, я мог предположить, что нож был позаимствован оттуда.

Китаец был каменным. Убили его давно,

но разложение еще не наступило.

— Вряд ли это Гвинплей, — заметил я, поднимаясь от тела.

— Почему ты так думаешь? — спросил Крысобой шепотом.

За меня ответила Музыкантская, также внимательно осмотревшая китайца.

— У него наступило трупное окоченение. Стало быть, часов двадцать должно было пройти. Гвинплей просто не мог успеть.

— Кто же тогда? — вопросил Крысобой.

— Настоящий убийца Бессмертных и Клоковой, — ответил я. — А не тот, кого нам подсунули.

— Что значит, подсунули? — возмутился Марк. — Толстяк сам начал в нас палить. Значит, виноват был.

— Был, — неожиданно для Крысобоя согласился я. — Но не в убийстве, а в помыслах.

— В каких таких помыслах?

— Он провез амберский яд в гнездовье. Он, видимо, намеревался им воспользоваться, но не успел. Кто-то выкрал яд и применил. Поверили бы мы толстяку? Вряд ли. Поэтому он распсиховался и попытался смыться. Такая вот тема.

— И кто же убийца? — спросил Крысобой.

Но ответил не я, а автоматный выстрел, который пробил Марку плечо.

Я рухнул на пол, заметив, как одновременно падает рядом Музыкантская и валится Крысобой.

— Ссссууукккиии!!! — зашипел он, сдавливая рану. Но зашипел не от боли, а от ярости.

Я попытался поднять голову и посмотреть, кто стреляет, но стоило мне шевельнуться, как в прозрачной стене образовались две дырки. Струйки выплеснулись на Крысобоя. А пулевые отверстия не пожелали затягиваться. Не та технология.

— Кучно бьет, — оценила Музыкантская.

Она лежала за телом китайца и могла безопасно анализировать обстановку.

— Прикрой меня, — попросил я.

Дважды повторять не пришлось. Музыкантская начала палить из пистолета, а я, подскочив, в два прыжка преодолел расстояние до противника, который укрылся в совещательной капсуле. Из нее простреливались все проходы. Но при моем приближении противник поспешно ретировался в коридор и скрылся.

Совещательная капсула выглядела так, словно через нее прошли полчища инопланетян. Перевернутые диваны, изрешеченные пулями. Два трупа. Крис Холмс с ножом во лбу, вогнанным по самую рукоятку. И восемнадцатилетний прыщавый мальчишка с печальными мертвыми глазами.

— Позволь мне, — попросила Музыкантская. — Я догоню.

И, не дождавшись моего ответа, устремилась за убийцей. Я знал, что у нее получится и в помощи Рената не нуждается. И я не ошибся. Через минуту где-то в отдалении зазвучали переругивающиеся выстрелы.

Крысобой

опустился на пол возле дивана и рассмеялся.

— Обозлилась Рената.

— Из-за тебя? — спросил я.

— Не только.

— Что у тебя с ней? — поинтересовался я.

— Да практически ничего. Когда-то мы были близки. Сейчас, когда встретились на Фаргале, сначала чего-то вспыхнуло, но сразу же затухло. Мы как брат и сестра.

— А раньше? — расспрашивал я.

— Раньше… — Крысобой мечтательно закатил глаза. — Раньше мы… Понимаешь, мы были близки, но случилось так, что я должен был выбрать между ней и охотой. Я выбрал охоту. Мы расстались. Через некоторое время встретились. Я узнал, что она пошла по моим стопам. Но не знал, что Рената сильно обиделась. Она отомстила. И я сел.

— Ты не против, если я ей займусь? — озвучил я волновавший меня вопрос.

— Добро, Русс.

В совещательную капсулу вошла Музыкантская, волоча за собой за волосы не сопротивляющуюся… Иллу Сливович. Уж кого-кого, а увидеть ее в роли убийцы я не ожидал. Крысобой, похоже, тоже.

Рената швырнула Сливович на пол и нацелила на нее пистолет.

Илла Сливович выглядела помятой и разъяренной. Простреленные руки, разорванная щека и безумные глаза, обжигавшие ненавистью из-под шапки волос.

— Вот это новость!!! — изумился я.

— Лорд Джудд мне в панцирь, — поддержал меня Марк.

— Она пыталась уйти. Прорвала стену. Так что скоро тут все затопит, — сообщила Рената, усаживаясь на спинку перевернутого дивана.

— Живой кто-нибудь есть? — спросил я Иллу.

Сливович расхохоталась:

— Все сдохли. Все. Все. Я всех. Ха-ха-ха…

— Зачем? — спросил я.

— Я одна должна победить. Я думала, что вы не вернетесь. А даже если бы вернулись, я бы убрала вас.

Она говорила серьезно. Для Иллы Сливович это шоу было последним шансом возвратить былую популярность, и она постаралась обезопасить себя от неприятных неожиданностей.

— Что будем с ней делать? — осведомилась Музыкантская.

— Ну, вообще-то, победителей должно было быть пять, — напомнил Марк. — Но что-то мне не хочется брать ее с собой.

Марк кивнул на Сливович.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался я.

— Мы оставим ее здесь, — ответил Крысобой. — Как мы возвращаться будем?

— Согласно условиям, пятеро выживших должны прийти к воротам, — отозвалась Рената.

— И где эти ворота?

— В нашей капсуле.

— Ну и отлично. Мы оставим ее здесь. Скоро гнездовье затопит. И она погибнет, как и те, кого она здесь порешила. Умрет в мучениях.

Марк нагнулся к Сливович и сорвал клапан разгерметизации. Костюм индивидуальной защиты стек с извивающегося тела женщины и сложился в сверток. Она попыталась до него дотянуться, но Крысобой отпихнул ее и забрал костюм.