Рождение империи
Шрифт:
Какое-то мгновение Линседд силился уразуметь, о чем идет речь. Затем до него дошло.
– Вы собираете основать в Каеле новую колонию, я правильно понял? И эту экспедицию возглавите вы, ваше высочество?
– На руководящие должности мне нужны надежные, проверенные люди, – сказал Мэддин, бросив взгляд на остальных присутствующих. – По-моему, я уже нашел опытного стратега. Теперь дело за боевым командиром.
Линседд замер.
– Значит, вот о чем говорилось в депеше… Приказ занять эту должность. Вы просите меня исключительно из вежливости…
Мэддин отрицательно покачал головой.
– Я
– Кем мне придется командовать?
– В нашем распоряжении три роты пехотинцев и отряд драгун. Кроме того, инженерная команда и моя личная охрана. Общая численность контингента – около пятисот человек.
– Это больше, чем любой из полевых батальонов, – добавил Кадберн. – Если нам понадобятся солдаты, мы сможем набрать их из числа колонистов.
– Да, это серьезно, – признал Гос, удивленный услышанным.
Он всегда считал, что остров Каел практически заселен. Однако если туда предполагается отправить пять сотен солдат, то сколько же там будет колонистов?
Линседд внимательно посмотрел на Полому. Интересно, какова роль этого чужестранца в экспедиции?..
– Что еще мне необходимо знать? – осторожно поинтересовался он.
Он увидел, как по лицу Мэддина пробежала тень сомнения, и слегка удивился тому, что принц не до конца откровенен с ним. – Да сказано уже практически все, – ответил Кадберн, после чего спокойно добавил: – Однако есть детали, которые пока нельзя разглашать; они касаются императрицы и прочих членов семейства Кевлеренов.
Гос моментально упал духом, хотя постарался это скрыть. Он многого ожидал от встречи с принцем и Кадберном, а с ним, похоже, обращаются как с новичком, которому не следует открывать тайну раньше положенного времени.
– Когда отправляется экспедиция? – понизив голос, спросил он.
– Через пять месяцев. Весной.
– Тогда вам необходимо собрать всех своих офицеров.
Мэддин кивнул.
– Я сказал императрице, что ты нужен мне в качестве командующего, а она сообщила об этом в военное ведомство. Я хочу, чтобы ты отправился с нами, но ты должен полностью доверять мне, – сказал принц и пристально посмотрел на Госа.
Тот смущенно откашлялся и ответил:
– Я… я подумаю.
На лице Мэддина появилось разочарование, и Линседд понял, что принц ожидал от него незамедлительного согласия. Его так и подмывало спросить Кевлерена о том, как можно ожидать столь скорого ответа, если ему не спешат доверить сведения, которые необходимы для принятия столь важного решения?
– Что ж, – тихо произнес Мэддин. – Сообщи мне, когда решишь окончательно… но не заставляй ждать слишком долго.
На этом аудиенция закончилась. Мэддин, его спутница и Полома вышли из комнаты, оставив Госа наедине с Кадберном.
Мгновение спустя Линседд понял, что пора уходить. Удивленный и обиженный, он последовал за Акскевлереном. Спустившись до половины лестницы, Гос вопросительно
– Признаться, я в полном замешательстве… – начал он.
– Ты должен понять одну вещь, – перебил его Кадберн. – Мы имеем дело с вопросами, которые держатся в тайне даже от большинства Кевлеренов. Принц не может открыто обсуждать их с тобой. Он полагается на твою дружбу и твое безоговорочное доверие.
У Госа возникло странное ощущение, будто Кадберн одновременно и доверяет ему тайну, и косвенно высказывает недовольство его поведением. Ему хотелось задать еще несколько вопросов, но он инстинктивно понял, что сегодня Акскевлерен больше ничего ему не скажет.
ГЛАВА 2
Увидев Гэлис и Китайру, привратник сделал знак носильщикам. Когда те подошли ко входу, паланкин был уже готов. Стратег подумала, что нужно поблагодарить привратника, однако тут же сообразила, что слуга, вероятно, получает куда большее жалованье, нежели она сама. К тому же по его взгляду было понятно, что он смертельно обидится, попытайся девушка предложить ему деньги.
Носильщики подняли паланкин и двинулись вперед. Мерное покачивание помогло Гэлис успокоиться. Ей показалось странным то, насколько спокойна она была перед началом беседы и настолько разнервничалась, когда встреча с принцем закончилась.
Нет, решила девушка, ничего в этом странного нет: причина вполне понятна. Осознание того, что Мэддин Кевлерен беседовал с ними не потому, что ему нужна грамматист Китайра Альбин, а потому, что понадобилась стратег Гэлис Валера, стало настоящим потрясением. Ей следовало бы понять это раньше, но события последних месяцев до сих пор приводили Гэлис в замешательство. Неужели влюбленность всегда так действует на рассудок? Ей было трудно ответить на этот вопрос, потому что она никогда раньше влюблена не была.
Новой колонии понадобится человек, наделенный такими способностями, как она, – тот, кто способен смотреть на вещи широко, с учетом возможных опасностей, умеющий справляться с любыми проблемами. Но какая необходимость в кабинетном ученом, практически дилетанте в области Сефида? Нельзя сказать, чтобы грамматисты – люди, чувствительные к колдовским вещам, но не имеющие врожденной возможности Обладать Силой, на что способны лищь Кевлерены – могли каким-либо образом пользоваться этой магией. Кевлерены правили Хамилайской империей благодаря доступу к высшим уровням Сефида, и они никогда и никому не позволят нарушить свою монополию. Кевлерены знали, что грамматисты, которые, образно говоря, лишь омывали пальцы ног в безбрежном море магии, не представляют никакой угрозы их правлению.
Гэлис следовало подумать обо всем этом раньше – до того, как она согласилась отправиться на собеседование. Будучи стратегом, она потерпела самое настоящее поражение.
Причем, мрачно подумала Гэлис, поражение не первое и не последнее. Она знала, что обитатель Новой Земли оказался здесь не случайно, хотя так и не смогла понять, по какой причине. Гэлис напрягла память, пытаясь вспомнить все о Новой Земле, но на ум приходили лишь слухи о том, что Ривальд основал там колонию. Впрочем, еще были хамилайские торговцы, которые утратили право на торговлю на западном побережье.