Рождение машин. Неизвестная история кибернетики

Рид Томас

Эта обширная сеть нуждалась в надежной связи. Скорость передачи данных на тот момент составляла 75 бод. Инженеры Bell Laboratories не видели необходимости увеличивать скорость передачи, пока Валли не попросил улучшить качество связи [137] . Передать данные по телефонным линиям гораздо сложнее, чем голос. То, что телефонные инженеры называли шумами и наводками (минимальные задержки и помехи от другой радиоэлектронной аппаратуры), не влияло на качество передаваемой речи, но данным SAGE они вредили. Компания AT&T решила эту проблему, выделив привилегированные телефонные линии для ВВС.

137

E. F. O’Neill, A History of Engineering and Science in the Bell System: Transmission Technology (1925–1975) (Indianapolis, IN: AT&T Bell Laboratories, 1985), 739.

Тем временем компания Bell разработала модулятор-демодулятор, который позже стали называть просто «модем». Эти устройства

конвертировали цифровые данные в аналоговую форму, а затем выполняли обратное преобразование, что позволяло посылать данные по голосовым телефонным линиям [138] . К 1960 году Bell увеличила скорость передачи данных до 2000 бит в секунду в коммуникационной сети и до 2400 бод в выделенных линиях [139] . Средства связи были жизненно важны, поэтому по приказу ВВС AT&T проложила два независимых, географически самостоятельных магистральных маршрута между центром управления и многочисленными РЛС.

138

Astrahan and Jacobs, «History of the Design», 348.

139

O’Neill, History of Engineering and Science, 704–6.

SAGE стала крупнейшей сетью передачи данных, которую видел мир [140] . Возможности системы были экстраординарными: SAGE могла удаленно, по радио, пилотировать перехватчики, полагаясь на сгенерированные в режиме реального времени инструкции компьютера, навести на цель и выстрелить [141] . «Пилот должен был наблюдать, все ли идет правильно, – писал профессиональный журнал Electrical Engineering. – Если все шло нормально, ему оставалось только поднять самолет в воздух, а после работы посадить» [142] . И снова ПВО была на гребне научных открытий. «Америка теперь вооружена самыми передовыми электронными отражателями», – утверждал рекламный фильм IBM, снятый в 1960 году [143] . Проверить это смелое утверждение так и не удалось, ядерной атаки не последовало, и SAGE не сбила ни одного вражеского бомбардировщика. Тем не менее система, с ее континентальными масштабами и астрономическим бюджетом, стала олицетворением холодной войны и угрозы уничтожения планеты ядерным оружием. И снова проблема управления системами ПВО вдохновляла пионеров в области технологий, позволяя им проявлять свои интеллектуальные способности.

140

M. D. Fagen, A History of Engineering and Science in the Bell System: National Service in War and Peace (1925–1975) (Indianapolis, IN: AT&T Bell Laboratories, 1978), 579.

141

«Sage Electronic Brain Teams with Radar in Pushbutton Air Defense System», Electrical Engineering 75, no. 3 (March 1956): 306.

142

Там же.

143

Видео «IBM Sage Computer Ad, 1960» можно посмотреть на сайте YouTube по ссылке:iCCL4INQcFo?t=2m18s

Вернемся к декабрю 1949 года, когда один профессор МТИ, Джордж Валли, только приступил к разработке самой передовой автоматизированной компьютерной системы, а другой профессор МТИ, Норберт Винер, уже теоретизировал о последствиях подобной автоматизации.

II

«Быть может, исторические корни настоящего положения вещей станут яснее, – писал Норберт Винер в предисловии к «Кибернетике», – если вспомнить, что первая промышленная революция – революция „темных сатанинских фабрик“ [144] – была обесценением человеческих рук вследствие конкуренции машин». Теперь, полтора столетья спустя, мир потрясен вторым технологическим прорывом. «Современная промышленная революция должна обесценить человеческий мозг, по крайней мере в его наиболее простых и рутинных функциях. Разумеется, подобно тому, как квалифицированный плотник, квалифицированный механик или квалифицированный портной пережили так или иначе первую промышленную революцию, квалифицированный ученый и квалифицированный администратор могут пережить и вторую. Но представим себе, что вторая революция завершена. Тогда средний человек со средними или еще меньшими способностями не сможет предложить для продажи ничего, за что стоило бы платить деньги» [145] .

144

Слова известного английского художника и поэта Уильяма Блейка (1757–1827), современника первой промышленной революции (поэма «Иерусалим»).

145

Винер Н. Кибернетика. М.: Советское радио, 1968.

«Механический труд обладает многими экономическими качествами рабского труда… всякий труд, принимающий условия

конкуренции с рабским трудом, принимает и условия рабского труда, а тем самым становится по существу рабским», – писал Винер в 1950 году. Все еще раздосадованный своим участием в исследовании, связанном с войной, Винер предупреждал читателя о предстоящих опасностях: «Совершенно ясно, что это приведет к массовой безработице, по сравнению с которой депрессия тридцатых годов вызовет улыбку» [146] .

146

Там же.

Пятого мая 1950 года театр МТИ «Dramashop» начал показ научно-фантастической пьесы, подарившей миру новое слово «робот». Это была «РУР» Карела Чапека (сокращение от «Россумские универсальные роботы»). Пьеса повествует о фабрике, которая производит искусственных рабочих, именуемых «roboti». Роботы восстают против своих создателей и в конце концов уничтожают человечество. Пьеса, написанная в 1920 году, в 1950-м имела оглушительный успех, через три года после публикации ее текст был переведен на тридцать языков. Роботы в пьесе – это не просто куски металла, а сочетание стали и органической материи, что дало простор для фантазии театральных костюмеров.

Перед премьерой, пока за кулисами готовились актеры, надевая свои металлические костюмы, на сцену вышел Винер. Теперь профессор был знаменитым ученым и автором бестселлера, давал бесчисленные интервью, а его лицо мелькало на страницах общенациональных журналов и газет. Он шагнул вперед, навстречу зрителям и сказал: «Когда была написана эта пьеса, автоматические машины не достигли даже младенчества, это был период беременности». Он отметил, что современный мир увидел не только успех автоматических машин, «но и саму философию автоматизации». Профессор добавил, что пьеса Чапека вовсе не научная фантастика, «РУР» предсказала ближайшее будущее. «Машины нужно понять, или они заберут хлеб наших рабочих, – говорил он, глядя на студенческую аудиторию сквозь очки в толстой оправе. – И не только это, нужно понимать ценность человека, или мы станем рабами машин, а не они нашими» [147] . Пролог получился впечатляющим.

147

«Revival of R.U.R. with New Prologue», New York Times, May 7, 1950, 163.

«А теперь я хочу показать вам одного из этих роботов», – сказал Винер, повернулся к крылу маленькой сцены, хлопнул в ладоши и повелительно позвал, как будто дал команду собаке: «Ко мне, Паломилла!» Занавес качнулся и поднялся. Появился молодой человек с фонариком в руке, свет которого освещал маленькую, около 50 сантиметров в длину, конструкцию на колесиках. Машина с жужжанием подкатила к Винеру. Паломилла представляла собой трехколесный карт с двумя колесами размером с тарелку сзади и одним маленьким колесиком спереди. У карта была прямоугольная металлическая основа, и конструкция немного напоминала таксу на колесах. На двух передних углах виднелись фотоэлементы, реагирующие на свет. Вывод от светочувствительных датчиков усиливался и поступал на культиватор, который управлял маленьким передним ведущим колесиком, так что машинка двигалась за светом, как моль за факелом, – или, если напряжение на фотоэлементах было обратным, пятилась от света, как постельный клоп. Так исследователи МТИ и называли эту диковину – моль или клоп, в зависимости от ее настроек.

Если гигантский компьютер с его безупречной рациональностью будет запрограммирован в простых и удобных терминах, тогда победа станет целью машины, которую она будет стремиться достичь любой ценой.

Но Паломилла, неповоротливый робот на сцене любительского театра, была не просто игрушкой. Винер разработал ее специально для имитации двух неврологических состояний: болезни Паркинсона и интенционного тремора. Это был совершенно уникальный случай имитации сложного поведения людей простейшими техническими приемами. Дрожащая механическая моль скоро привлекла внимание Медицинского корпуса армии США. Офицеры-медики связались с МТИ и сфотографировали неврологические состояния Паломиллы, чтобы сравнить эти снимки с реальными случаями тремора у людей.

Но вовсе не перспектива того, что машина сможет вести себя как больной человек, вызвала настоящую дрожь ужаса. Самое страшное случится, если машины смогут действовать как самые здоровые и самые способные из людей, превосходя самых лучших работников и обходясь без больничных.

Теория Винера затронула больную тему. Бертран Рассел, который только что получил Нобелевскую премию в области литературы, считал «Человеческое использование человеческих существ» Винера «книгой безграничной важности». Знаменитый английский философ в свои 79 лет предвидел экзистенциальные опасности демократии. Замена людей роботами даст огромную силу небольшой прослойке элиты. Будущие правительственные группировки будут «создавать машины, которые смогут произносить необыкновенно красноречивые политические речи с убедительными жестами. Такие машины можно будет носить из собрания в собрание, не боясь, что они охрипнут, как это происходит с людьми-политиками, и не опасаясь, что их закидают гнилыми помидорами или даже тухлыми яйцами» [148] . Статья Рассела называлась «Нужны ли человеческие существа?».

148

Bertrand Russell, «Are Human Beings Necessary?», Everybody B, September 15, 1951, 13.