Рождение новой России

Мавродин Владимир Васильевич

Кроме отряда Салавата Юлаева в Бишкирии весной 1774 г. действовали отряды Канзафара Усаева и Караная Муратова.

В первый период Крестьянской войны Южный Урал, освобожденный от правительственных войск, являлся базой восставших. Теперь, весной 1774 г., в близлежащих к заводам районах действовали многочисленные воинские части генералов Фреймана и Деколонга, подполковника Михельсона и др. Именно поэтому заводы уже не представляли собой надежной опоры для пугачевцев. Будучи не в состоянии удержать за собой заводы и опасаясь, что они будут использованы регулярными царскими войсками и властями как опорные пункты в борьбе с восставшими, Пугачев, покидая заводы, сжигал их и уводил с собой жителей. Так было на Авзяно-Петровском, Белорецком, Вознесенском, Воскресенском и других заводах. Башкиры, на землях которых заводчики построили эти предприятия, видели в них своих заклятых врагов. Жгли заводы и делали

это тем охотнее, что сам «Петр Федорович» приказывал заводы «до пошвы выжечь».

Пугачев пытался восстановить связи с казахами, писал Аблей-хану, стремился привлечь на свою сторону откочевавших в далекую Джунгарию калмыков.

Из Магнитной через посланцев-казахов Пугачев приказал «киргизцам» (казахам) все «крепости разорить, ничего не опасаясь». Овладев Губерлинской крепостью, казахи разорили ее, затем напали на Таналыцкую и Орскую крепости, Каленовский и Кашяницкий и другие форпосты. Действия рядовых казахов заставили казахскую верхушку — Нуралы-хана и Айчувак-султана — откочевывать под защиту царских властей. Властям они писали, что «своевольные» казахи «вам и мне злодеи».

Силы восставших быстро росли. Выйдя из Магнитной, обойдя Верхне-Яицкую крепость, где стояли войска Деколонга, 8 мая вечером Пугачев двинулся по Оренбургской укрепленной линии. За 10 дней восставшие овладели Карагайской, Петропавловской, Степной и Троицкой крепостями. В отряды Пугачева вливались казаки и солдаты. Повстанцы забирали пушки, порох, провиант, деньги. Чтобы затруднить преследование, они жгли крепости, разрушали мосты и запруды. 21 мая под Троицкой крепостью войска Деколонга разбили 8-тысячную Главную армию Пугачева. Погибла артиллерия, попали в плен Шундеев и Туманов. Новым секретарем Государственной военной коллегии Пугачев назначил Алексея Дубровского (Трофимова). Главная армия Пугачева была плохо вооружена: в желающих «служить государю» не было недостатка, но только исетские казаки были хорошо вооружены, заводские крестьяне имели лишь холодное оружие; пушек было мало, да и те часто становились добычей врага. Овладев Чебаркульской крепостью, Саткинским и Златоустовским заводами, Пугачев сжег их. Стараясь оторваться от царских войск, Пугачев шел быстро. Долгое время (с апреля) сведения о нем у правительства были самые неопределенные.

Михельсон упорно и неотступно шел по пятам Пугачева. Догнав у деревни Лягушиной повстанцев, Михельсон разбил несколько отрядов Пугачева. Через несколько дней в деревне Киги к Главной армии восставших присоединился 3-тысячный отряд башкир во главе с Салаватом Юлаевым, выдержавшим уже не один бой с Михельсоном. Пожаловав Салавата Юлаева чином бригадира, а отца его Юлая Азналина назначив «главным атаманом над всеми жителями Сибирской дороги», Пугачев двинулся к Красноуфимску. По всей Башкирии распространялись манифесты, обещавшие всем «свободную вольность», освобождение от податей и «великих тягостей», от крепостной зависимости, призывавшие истреблять «бояр и зависцов несытого богатства», набирать «достаточное число войск», которые должны смело и решительно действовать «противу злодейских партий», как именовали восставшие правительственные войска, награждая их тем же эпитетом, каким в крепостническом лагере называли отряды восставших.

Манифесты и указы, составленные в Государственной военной коллегии Иваном Твороговым, секретарем Алексеем Дубровским и повытчиком заводским крестьянином Герасимом Степановым, направлялись «главному полковнику» «над мещеряками» Канзафару Усаеву, башкирскому старшине Магдею Менарову, марийскому старшине Юкею Егорову и др. Пугачев призывал их народу «напрасно никаких бед не чинить», не допускать насилия, не облагать налогами, беречь и охранять собственность простых людей, собирать армию, а уж если кто-нибудь окажется «в противлении и ослушании», не пойдет на службу к «государю» или окажется повинным «в худых поступках», тех не жалеть, поступать с ними, как с изменниками.

Восстание продолжало нарастать, охватывая все новые и новые районы Прикамья. В Пермском крае, в районе Юговских заводов, Осы, Тулвы, действовало несколько крупных повстанческих отрядов: Ивана Тарасова, Степана Кузнецова, Семена Волкова. В этих отрядах сражались плечом к плечу русские крестьяне и работные люди, башкиры и мищари. Они наносили сильные удары по правительственным войскам. Отряды Салавата Юлаева и мищарского полковника Бахтиара Канкаева 4 июня овладели Бирском. 11 июня под Красноуфимском Белобородов разбил, вынудил отступить правительственные войска под командованием подполковника Попова и овладел городом. Но за Главной армией неотступно и упорно следовал Михельсон, нанося ей один за другим чувствительные удары. Пугачев терял артиллерию, оставляя на поле сражения много убитых, немало восставших оказывалось

в плену у Михельсона.

Однако размах Крестьянской войны в Прикамье расстроил планы командования правительственных войск. Михельсон потерял след самого Пугачева и повернул к Уфе. Главная армия оторвалась от противника и двинулась к Осе. Численность войска Пугачева доходила до 9 тыс. человек. 18 июня Пугачев подошел к Осе. Он обратился к осажденным с манифестом, но, видя, что увещевания не помогают, приказал начать штурм города. Неоднократные приступы прошли неудачно. В бою были ранены Белобородов и Салават Юлаев, отпущенный Пугачевым для извлечения в Башкирию. Казаки и башкиры, гарцевавшие у стен Осы, призывали открыть ворота крепости и тем самым избежать кровопролития. Наконец, это подействовало, чему способствовала и новая попытка овладеть крепостью. Из Осы в стан Пугачева явился направленный властями старик — отставной сержант, который когда-то видел в лицо государя Петра III. Пугачев решил воспользоваться случаем, чтобы укрепить свой авторитет «подлинного императора». Он переоделся в простое казачье платье и встал в одну шеренгу с другими казаками. Привели старика. Отставной сержант стал обходить выстроившихся казаков, внимательно вглядываясь в каждого. Дошла очередь и до Пугачева. Находчивость Пугачева помогла ему. «Што, старик, узнал ли ты меня?», — спросил он. «Бог знает, — отвечал старик. — Как теперь признаешь! В то время был ты помоложе и без бороды, а теперь в бороде и постарел». Пугачев не отступал: «Смотри, дедушка, хорошенько, узнавай, коли помнишь!». Старик долго глядел на него и, наконец, произнес: «Мне-де кажется, што вы походите на государя». Тогда, облегченно вздохнув, Пугачев сказал старому сержанту: «Ну так смотри ж, дедушка! Поди, скажи своим-то, чтоб не противились мне, а то я всех предам смерти». Старик явился на следующий день и заявил во всеуслышание: «Теперь я узнаю, што ты подлинна наш надиожа-государь».

21 июня Оса сдалась без боя, а майора Скрипицына, командовавшего гарнизоном, Пугачев назначил «главным командиром» [64] . Дорога на Казань была открыта, и 5-тысячная Главная армия Пугачева лавиной двинулась на запад.

22 июня Главная армия стояла уже на берегу Камы у Рождественского завода. Пугачев еще 19 июня ездил к Каме, для того чтобы найти место переправы. По его приказу через болота настилали гати, чинили мосты и дороги, а жители села Сундырь получили распоряжение готовить лодки и плоты для переправы войск повстанцев через Волгу.

64

За измену и попытку выдать властям планы Пугачева Скрипицына повесили.

Восставшие шли на Казань. Пугачев использовал и отрыв своих войск от регулярных команд Михельсона, сдерживаемых отрядами восставших башкир, и ошибку правительства, перебросившего регулярные войска в Башкирию и на Урал и обнажившего Казань, и поддержку Главной армии народом, что обеспечивало постоянное ее пополнение. 23 июня заводские крестьяне переправили войска «государя» на другой берег Камы.

Вместе с Пугачевым шел на Казань прославившийся своими действиями в Пермском крае один из выдающихся предводителей Крестьянской войны — Иван Белобородов. Пугачев сумел сохранить и провести сквозь суровые испытания закалившееся ядро своего войска. Оно непрерывно пополнялось башкирами, крестьянами, мастеровыми, работными людьми. Некоторые из них «сначала были к возмущению первые», а многие «в зимнее время в народе составляли смятение», не раз поднимали оружие против заводчиков и приказчиков, были «в бегах» во время карательных экспедиций, бежали в мае к самому Пугачеву, в первых рядах с башкирами «обирали домы» господские и приказчичьи, бились за Осу и вошли в нее с победой, а затем уже двинулись с Пугачевым под Казань.

Переправившись вместе с Главной повстанческой армией через Каму, Пугачев держал направление на Казань, но, пройдя несколько верст, свернул в сторону Боткинского и Ижевского заводов, так как понимал, что, поскольку они находятся в руках правительства, их нельзя оставлять у себя в тылу.

Узнав о приближении повстанческой армии, купцы и заводские чиновники спешно покинули заводы. Заводские власти создавали отряды для борьбы с восставшими. Но Пугачев сумел их опередить. 24 июня армия восставших показалась на дороге к Боткинскому заводу. Встречали Пугачева все бывшие в этот день на заводе крестьяне и мастеровые. Завод подожгли, и в огне сгорели здания, конторы, церкви. Вскоре вся армия восставших во главе с Пугачевым появилась у Ижевского завода. 27 июня восставших встретили звоном колоколов, и весь народ — крестьяне, работные люди и даже духовенство с крестом и иконами — приветствовал Пугачева.